— Ой, прости пожалуйста. Тебе не больно?

— Нет, — покачал головой Владимир, — мне не больно.

Утром Гелена провожала Владимира на охоту. Под разъяренным взглядом Герта она пожелала Владимиру удачной охоты и, гордо подняв голову, прошествовала к майдану. Внешнее спокойствие давалось ей не без труда. Впервые Гелене показалось, что Владимир не рад ее видеть.

На майдане ее встретили Ориса и Марьяна. Сегодня девушки договорились, что возьмут шитье и посидят у Орисы дома. Уже на крыльце Ориса предупредила:

— У меня брат… тунеядец, на охоту не поехал. Я его будила, будила, а он все дрыхнет. Небось до обеда и проспит.

На лице Гелены появилась нехорошая усмешка.

Ей показалось, или она слышит собак. Не лай, а такое негромкое повизгивание. Но ведь еще рано…

Алена подошла к окошку и замерла. У калитки стояла упряжка. На санях неподвижно лежал человек. Сердце Алены подпрыгнуло, пальцы вцепились в деревянный подоконник. Владимир?

Разглядеть, кто находится на санях, в окно было невозможно. Девушка с трудом перевела дыхание, а рванула к двери и, вынув щеколду, выскочила на двор, моля Бога, чтобы на санях оказался кто-то другой.

Она попыталась перевернуть человека так, чтобы разглядеть его лицо. Ей это не сразу удалось, но уже прикоснувшись к нему, Алена поняла, что это не Владимир. И все же незнакомец явно нуждался в помощи. Аленка тормошила его за плечо, и уже отчаялась привести в чувство. К тому же на улице было очень холодно, и девушка, сама выскочившая без куртки, начала замерзать.

Вдруг человек резким взмахом руки оттолкнул девушку, и Алена полетела в снег. Незнакомец поднялся и, не поворачиваясь к ней лицом, взял поводья. Меньше чем за минуту на глазах ошеломленной Алены упряжка скрылась за поворотом улицы. Девушка встала, отряхнула снег и, все еще в полнейшем недоумении, повернулась к дому.

Дверь была закрыта. Алена налегла изо всех сил плечом — дверь не поддалась. Девушка ударила еще сильнее — никакого результата. Тогда Алена подошла к окошку и заглянула внутрь. А затем с тихим стоном привалилась спиной к бревенчатой стене.

— Гелена!

Гелена со своими двумя подружками спокойно сидела внутри, со злорадством прислушиваясь сначала к попыткам Алены открыть дверь, а затем, увидев изумленное лицо девушки в окне, почувствовала, что изнутри рвется нехороший смех. А Ориса с Марьяной уже смеялись вовсю. И когда чужачка снова заглянула в окно, издевательски помахали ей руками.

Алена поняла, что ей не откроют. По крайней мере до поры до времени. Полагаясь на свое понимание тактики Гелены, Алена решила, что до вечера скорее всего вернется в дом. А потом, когда расскажет Владимиру обо всем, тот ей снова не поверит. Прекрасно! Алена покачала головой и побрела вдоль стены к сараю. Там хоть не так холодно.

Когда руки Алены коснулись тяжелого амбарного замка на двери сарая, она почувствовала, что вот-вот разревется. Ну как же, естественно Владимир закрыл сарай, когда уходил! Итак, что теперь? Девушка подпрыгнула на месте раз-другой, но это помогало очень мало. Понадеявшись, что сегодня Владимир может быть вернется с охоты раньше, Алена поискала глазами что-нибудь, какой-нибудь хлам, под который можно было бы забраться. Но Владимир держал в порядке не только свой дом, но и двор. Хотя такая аккуратность на этот раз Алену совершенно не обрадовала. Ну и куда теперь деваться? Алена растерянно посмотрела по сторонам, и в это мгновение дверь дома открылась. Не веря в свое счастье девушка бросилась к двери, но остановилась как вкопанная, увидев выглянувшую оттуда Орису.

— Как тебе наша погода, а, чужачка? Жалкая пьянчужка, держи, согревайся.

Ориса выставила на крыльцо все тот же злополучный бутыль самогоном. Алена, понимая, что дверь сейчас закроется, вскочила на крыльцо. Но не успела. Все-таки трое сильных поселянок против одной чужачки — конечно, Алена не смогла им помешать закрыть дверь. Рассерженно топнув ногой, она заметила бутыль, который нечаянно перевернула и опрокинула в снег у крыльца. Брезгливо подняв двумя пальцами, девушка отнесла его к сараю и спрятала в снегу. Кто знает, сколько ей придется торчать на морозе? Если Владимир решит, что она действительно законченная алкоголичка, что ж, она утешит себя тем, что по крайней мере жива.

Вскоре Алена поняла, что если будет жать Владимира возле дома, то наверное сойдет с ума. И от холода, и от бесконечного ожидания. Кстати, учитывая температуру воздуха, ожидание и впрямь грозило стать бесконечным.

Алена не долго думала, куда можно пойти. Дольше решалась осуществить задуманное. У девушки не было уверенности, что она не заблудится, но попробовать стоило.

Она бежала по улицам в футболке и больших, перехваченных ремнем штанах. И радовалась, что хотя бы додумалась обуться, выходя из дому. Ей редко встречались люди. Лишь завидев издали кого-то из поселян, она пыталась скорее скрыться от их глаз. Ничего, пусть сплетничают, главное, чтоб не помешали. А-то кто знает, может не одна Гелена и ее подруги такие агрессивные…

Несколько поворотов, и Алена остановилась у калитки. Слава Богу, она не заблудилась, нашла дорогу. Девушка лишь на секунду замерла в нерешительности, но потом толкнула калитку. Пусть ее поступок нельзя назвать красивым, но во-первых у нее не было выбора, а во-вторых, она же не ябедничать сюда пришла. А так просто, в гости. К малознакомому человеку, которого видела лишь единожды.

Алена очень боялась, что дверь окажется заперта, и придется лезть через окно. Одно из окон было приоткрыто, и Алена уже придумывала, как бы в него забраться, но ей повезло. Дверь поддалась и с легким скрипом отворилась. Алена вошла в горницу.

Было тихо и пусто. Девушка чувствовала себя преступницей, воришкой, без спросу пробравшейся в чужое жилище. Но успокоила себя тем, что воровать точно не собиралась. Разве что немного тепла от потрескивающего в печи огня…

— Дочка, ты вернулась?

Тихий оклик из-за стенки заставил Алену вздрогнуть, а сердце ее забиться с удвоенной скоростью.

— Гелена, это ты?

Сообразив, что старый Архип слышал, как она вошла, девушка собрала все свое мужество и вошла к нему в комнату.

— Это я, Алена.

— Алена? — старик приподнялся на кровати. Если он и удивился, то быстро справился с чувствами, и теперь на лице его появилась приветливая улыбка.

— Здравствуй, девочка. Садись.

Алена села, совершенно забыв поздороваться.

— Что, девочка, несладко тебе здесь живется?

— Да нет, нормально, — пробормотала Алена.

— Разве? — прищурился старик. — Не обижают?

— Нет. Владимир хороший человек. Он рассказал, что вы его спасли после аварии на заводе.

Архип улыбнулся.

— Садись рядом, девочка. Я уже старый человек, много в своей жизни повидал. Знаю, что наши тебя не приняли, да и не примут наверное. Ты уж, прости за откровение, слабовата для здешних мест. Кстати, ты не знаешь, есть ли у Владимира родные? Друзья?

Алена покачала головой.

— Не знаешь значит. Вот и я не знаю. А ведь и ему тут не весь век жить.

Старик потянулся к трубке, лежащей на столике у кровати.

— Знаю что вредно, знаю, — отмахнулся он, закуривая, — да только "снявши голову по ушам не плачут", так ведь? Поздно мне уже об этом думать… Да, Аленка. Владимир тут надолго не задержится, чую, не задержится. Да и ты тоже. И ни к чему это тебе. Он прячется. Ты прячешься… Да, кстати, девочка, расскажи мне старику, чего это тебя в снега понесло? Владимир говорит, что нашел тебя довольно далеко отсюда. И от города. От кого убегала?

— Да так… — Алена поначалу хотела просто отмахнуться от вопроса, но потом, заглянув в лукавые и добрые глаза старого Архипа, вздохнула. Этот человек и так видел ее насквозь, так чего ж она боится?

Алена говорила долго, не замечая, сколько прошло времени с тех пор, как она без спросу вошла в чужой дом. Когда замолчала, Архип все еще покуривал трубку, но девушка помнила, что он успел заново набить ее.