Настал 1533 год. Анна Болейн ждала ребенка, и Генрих VIII тайно обвенчался с ней. Незадолго до этого умер Ворхэм — и король вздохнул с облегчением. Теперь он подыскивал на место примаса человека с гибкой совестью, послушного проводника своей политики. Его выбор пал на Томаса Крэнмера. Крэнмер получил сан в 1520 году, но в дальнейшем проникся лютеранскими идеями. В 1530 году, то есть еще до того, как стало известно мнение по этому вопросу Лютера, он уже высказывался за признание первого брака короля недействительным. Стоит ли говорить, что в глазах короля он выглядел как раз тем человеком, который был ему нужен. Отправившись с поручением в Рим, Крэнмер сумел ловко скрыть от папы свои истинные убеждения, затем побывал в Германии, где вошел в контакт с протестантами и заодно женился на сестре Озиандера, хотя до того уже успел обзавестись женой в Англии. Как видим, ему не требовалось советов богословов, чтобы стать двоеженцем!
По возвращении в Англию Крэнмер и словом не обмолвился о своих личных делах королю, который на дух не выносил женатых священников. Принимая посвящение в сан, он принес торжественную клятву хранить верность Святому Престолу. Генрих ненавидел протестантов, и его разлад с Римом ничего не менял в его приверженности католицизму. И Крэнмер, при всей свое враждебности к католикам, как ни в чем не бывало служил мессу по римскому обряду и рукополагал священников по обычным церковным правилам. «Вот таков он был, — писал Боссюэ, — с головы до ног лютеранин, женатый человек, скрывающий факт своей женитьбы, архиепископ, рукоположенный папой римским, покорный папе, власть которого он ненавидел всем сердцем, служивший мессу, в смысл которой не верил, и допускавший к свершению божественной службы других».
23 мая 1533 года Томас Крэнмер провозгласил брак Генриха VIII и Екатерины Арагонской недействительным. Пять дней спустя он узаконил тайное бракосочетание Генриха с Анной Болейн; еще через три дня короновал новую королеву. Климент VII отреагировал только через полтора месяца: 11 июля он отлучил от Церкви Генриха, Анну и Томаса Крэнмера, объявив новый брак не имеющим законной силы. Король ответил мерами, способствовавшими углублению разрыва с Римом: принял ряд законов, дающих ему право лично назначать епископов, отменил выплату налогов Святому Престолу и запретил епископам издавать какие бы то ни было указы без его позволения. 23 марта 1534 года в Палате лордов состоялось голосование «Акта наследования». Наследницей престола объявили маленькую дочь Генриха и Анны Болейн Елизавету. 19-летняя Мария Тюдор, дочь Генриха и Екатерины Арагонской, была отстранена от власти. В тот же самый день всем членам парламента, как духовного, так и светского звания, пришлось принести присягу королю как главе Английской Церкви. Одни из страха, другие из корыстных побуждений (отказ присягать означал лишение бенефиций), но почти все парламентарии послушно исполнили волю короля.
Генрих VIII даже не ожидал, что так легко добьется всеобщей покорности, а потому, уже не сдерживаясь, пустился во все тяжкие. Проводить политику устрашения и тирании ему помогал Томас Кромвель, которого он пожаловал титулом графа Эссекского и назначил канцлером и заместителем главы Английской Церкви. Приносить присягу отказались францисканцы строгого устава — их монастыри немедленно закрыли, а 50 монахов бросили за решетку, где те и скончались. Смертная казнь настигла также троих настоятелей картезианских монастырей, одного бриджитинца и одного мирского священника, которые осмелились подать голос против всевластия Генриха. Затем настал черед Фишера и экс-канцлера Томаса Мора.. Последний, по словам англиканского священника Барнета, душой и телом был предан Генриху VIII, а «своими душевными качествами и знаниями составлял честь Англии». И того и другого католическая Церковь впоследствии канонизировала.
Наконец, несмотря на рабское угодничество монастырского духовенства, с 1535 по 1536 год государство конфисковало в свою пользу все 800 английских монастырей. По всей стране прокатилась та же волна грабежей, что десятилетием раньше обрушилась на Германию: налетчики растаскивали из храмов мебель, рушили часовни, тащили на продажу священные сосуды. Священники, монахи и монахини, в одночасье лишившиеся крова, голодными толпами бродили по городам в поисках хоть какой-нибудь работы. Зато дворянам жаловаться не приходилось — в надежде снискать себе популярность среди знати король осыпал их щедрыми подарками. Одному только герцогу Сеффолку перепало 30 монастырей.
Вскоре в графстве Линкольн вспыхнули беспорядки. 40-тысячная армия обездоленных, которыми командовали 800 священников и монахов, потребовала возвращения монастырей исконным хозяевам, а заодно отставки Крэнмера и Кромвеля. Герцог Сеффолк нанес повстанцам сокрушительное поражение. Сразу после этого начались казни и репрессии. Еще одна армия недовольных сумела завладеть Йорком. На этот раз восставшие требовали отмены дискриминационных мер против католической Церкви. Король лично принял их делегатов и, не скупясь на посулы, затянул с ними долгие переговоры, дав возможность герцогу Норфолку подтянуть к городу войска и разбить мятежников наголову. Снова последовала жестокая расправа. Между тем любвеобильное сердце короля выкинуло очередной трюк, в результате чего вопрос о наследнике престола снова оказался актуальным. Генриха пленила камеристка королевы Джейн Сеймур. Поскольку после рождения Елизаветы Анна одарила супруга только одним мертворожденным сыном, ничего хорошего он от нее больше не ждал. Закончилась эта история печально. В 1536 году Генрих выдвинул против королевы обвинение в супружеской измене и кровосмесительстве и приговорил ее к смертной казни. Брак опять объявили недействительным, а дочь Елизавету — лишенной права на наследование. Крэнмер, сделавший благодаря Анне головокружительную карьеру, приложил к ее гибели не меньше усердия, чем когда-то к свержению Екатерины. Генрих обвенчался с Джейн, которая через год умерла при родах, произведя на свет сына, будущего короля Эдуарда VI.
Генрих оставался ревностным католиком. При всем при этом ересь вызывала в нем глубокое отвращение, и он весьма дорожил своим званием радетеля католической веры, дарованным ему тем самым папой, с которым теперь он порвал всякие отношения. Между тем существовало сразу два мощных источника влияния, вдохновители которых пытались склонить Генриха VIII к Реформации. Первый, достаточно скромный, представляли английские единомышленники Лютера и Цвингли; второй, гораздо более внушительный, — те князья-протестанты, союз с которыми сулил для Генриха немалые выгоды. Взамен они ожидали от короля Англии определенных религиозных уступок.
В 1535 году Генрих VIII направил в Эрфурт трех эмиссаров, поручив им договориться о политическом союзе с князьями-протестантами. Последние не скрывали, что такой союз возможен, однако Генриху придется оказать им поддержку в борьбе за новую религию. В апреле 1536 года на свет явился «Символ веры англиканской Церкви» — своего рода гибрид, в котором переплелись положения Аугсбургского вероисповедания и догматы, защищаемые английскими католиками — так называемыми генрицистами, которых возглавлял епископ Винчестерский Гардинер. Но после кровавых событий 1536—1537 годов, убедившись в мощи католической партии и опасаясь еще более бурных проявлений недовольства, король созвал богословскую ассамблею, приказав ее участникам внести в «Символ веры» поправки в духе усиления ортодоксии. Исправления зашли довольно далеко, были признаны семь таинств, необходимость добрых дел и молитвы за упокой душ усопших — то есть именно те три пункта, которые категорически отвергал Лютер. Вдобавок ко всему Генрих VIII издал несколько ордонансов, изобличающих ересь.
Несмотря на настойчивость Кромвеля, который в 1538 году сделал ставку на трудности взаимоотношений короля Англии и императора Германии и даже пригласил к себе нескольких богословов-лютеран, чтобы с их помощью внести очередные поправки в «Символ веры», решающее влияние оставалось все-таки за генрицистами. В мае 1539 года парламент по указке короля проголосовал за закон «О шести статьях», который протестанты окрестили «плеткой о шести концах». Этот документ носил ярко выраженную антилютеранскую направленность, подтверждал догмат о пресуществлении освящаемых даров в таинстве евхаристии, настаивал на безбрачии священников, признавал нерушимость монашеских обетов, разрешал службу закрытой мессы, восстанавливал в правах устную исповедь. Всех, кто смел протестовать против первого пункта, ждал костер, недовольным остальными статьями грозила конфискация имущества. Два епископа, известные своими лютеранскими убеждениями, действительно поплатились за них свободой. Кромвель смирился и, наступив на горло собственной песне, приступил к исполнению «Статей». Одновременно он подготовил один весьма ловкий маневр. После смерти Джейн Сеймур Генрих VIII вдовствовал, и верный помощник уговорил своего короля жениться на герцогине Анне Клевской, немецкой принцессе и протестантке. Для пущей убедительности он доставил Генриху самый льстивый из портретов Анны, принадлежавший кисти Гольбейна. Но когда принцесса прибыла в Лондон, король испытал горчайшее разочарование, ибо оригинал не обладал ни одним из тех достоинств, которые могут заставить мужчину потерять голову от любви. Тем не менее 6 января 1540 года он женился на Анне Клевской, чтобы полгода спустя добиться от Крэнмера признания недействительным и этого брака!
