И сейчас шерсть на спине маленькой трехногой собачки стала дыбом, когда она уловила в воздухе ветеринарной клиники Дугла первые признаки перемен. От Хуана, Сюзи и Дугла исходил запах смутного беспокойства. Они уделяли ему больше внимания, чем обычно, подолгу поглаживали, почесывали и обнимали. Но в их порах было что-то еще, кроме любви и привязанности. Это была тревога. Но о ее причине собачка еще не знала.

Однажды после работы Хуан забрал Нельсона к себе домой, в свою маленькую квартиру. Там был беспорядок, но манящий аромат еды на плите напомнил ему запах дома. Пес спокойно играл с двумя маленькими детьми Хуана, мальчиком и девочкой. Хуан принес из клиники пару игрушек для собак, и дети с удовольствием играли с собакой и игрушками. Нельсон был менее проворным, чем до несчастного случая, но ему, как и раньше, нравилось отнимать из рук детей игрушки, бежать за ними и приносить назад, когда дети бросали их через всю комнату.

Хуан с женой начали ссориться. Женщина не проявила к Нельсону никакого интереса, пока он был в квартире, но пес чувствовал, что именно он стал причиной их ссоры. Нельсон тихонько отошел в угол и сел, весь дрожа и зажав хвост между лапами. Хуан молча поднял его и отнес назад в клинику, а потом полчаса гладил песика и играл с ним, прежде чем оставил одного в клетке на ночь.

Через три дня Дугл и Хуан отвезли Нельсона в приют для животных. В тот день дежурила Сюзи, но Хуан тоже пришел, одетый не в рабочую одежду, а в джинсы, футболку и свитер. Все втроем провели какое-то время с Нельсоном, накормили его мелко нарезанной курицей с рисом, потом поиграли с ним.

Нельсон наслаждался их вниманием и заботой, но он был достаточно мудрым и знал, что таким способом люди часто прощаются. Когда Хуан вез Нельсона в приют в своем фургоне, Нельсон спокойно лежал на коленях у Сюзи, а она почесывала его голову, как делала когда-то Кэти. Он доверял Хуану и Сюзи, но по запаху знал, что с ним прощаются.

В Калиспеле было два приюта для животных. В одном, расположенном в центре города, животных не убивали, там работал заботливый и добрый персонал. Он предназначался для бездомных животных, которые провели некоторое время в ветеринарной клинике Дугла. Но сейчас он был переполнен животными и недостаточно финансировался. Дугл с ужасом узнал, что для Нельсона там попросту нет места, Дугл знал, что им нужно надеяться на лучшее. Другой приют был маленьким серым зданием на окраине города. Хуан занес туда Нельсона и нежно погладил по голове. Полная женщина в приемном отделении узнала Хуана, и они быстро заполнили все необходимые бумаги. Нельсон с тревогой втягивал носом воздух. Здесь преобладал запах собак. Он смог различить десять, нет, пятнадцать разных собак. До его ушей также донесся смешанный, режущий слух лай больших собак, и это напугало его. Он задрожал. Но в воздухе был еще и другой запах, тяжелый и удушливый, с которым Нельсон раньше не сталкивался, — похожий на запах собаки, но в нем было еще что-то неприятное и очень насыщенное.

Нельсон пытался ободрить Дугла и Хуана, когда они прощались с ним. Он чувствовал, что мужчины не хотят уходить. Он слизал слезы с их лиц, когда они обняли и потрепали его в последний раз.

Полная женщина, Сесилия, была одной из двух людей, которых Нельсон часто видел в течение следующей недели. Сесилия вела документацию и массу другой рутинной работы в приюте для животных и в загоне. Другой человек, Эдди, убирал в приюте и загоне и кормил собак. Когда Нельсон впервые вдохнул запах Сесилии, то не почувствовал почти ничего, ни положительных эмоций, ни отрицательных. Она не проявляла никаких чувств к собакам. Эдди носил какую-то непонятную боль внутри и контактировал с собаками в загоне лишь по крайней необходимости. Здесь никто не относился к собакам так, как в лечебнице. Приют запомнился Нельсону как серое печальное место.

Нельсон задрожал от страха, когда Сесилия занесла его в главное помещение, где в шести больших клетках содержались четырнадцать собак. Половина из них были питбулями. Слишком часто люди покупают питбулей, воодушевленные их силой, но вскоре понимают, что их трудно приручить, и отдают в приюты. Собаки зарычали и залаяли, когда Сесилия вошла с новичком. Нельсон тихонько заскулил. Питбули и немецкая овчарка рычали, наблюдая за Нельсоном свирепыми взглядами. Хоть в обязанности Эдди и входило ежедневно выгуливать каждую собаку, зачастую он этого не делал.

Сдерживаемая энергия собак часто проявляется в виде агрессии.

Сесилия открыла дверь в клетку для небольших собак. Она опустила Нельсона на пол, и он упал, потеряв равновесие. Дугл и санитары осторожно опускали его, а Сесилия не знала, как обращаться с трехногой собакой. Она не помогла ему подняться, а просто закрыла клетку и ушла. Она даже не взглянула на собаку.

Две другие собаки в клетке громко зарычали на Нельсона. Один был черно-белый дворовый пес среднего размера с грустными глазами и всклокоченной шерстью. Нельсон уловил запах нескольких старых ран на его дряхлом теле. Другая была нечистокровной корги — молодая, полная энергии собака, которую забрали через два дня. Нельсон инстинктивно залаял на них в ответ и забился в угол, где примостился на старом истрепанном одеяле. Он лежал там спокойно, пока питбули не успокоились. Вдохнув воздух, он попытался определить, откуда доносится такое сильное зловоние.

Из высоких окон на стенах в комнату просачивался свет. Позже в комнату вошел Эдди и в каждую клетку поставил миски с собачьим кормом и свежей водой. Нельсон был ужасно голоден, хотя утром он съел вкусный завтрак, но когда он приблизился к еде, две другие собаки зарычали на него, а корги подпрыгнула и стала между ним и едой. И только позже, когда собаки уснули, Нельсон смог съесть остатки подушечек корма. Он попил воды и лег спать. Ночью в комнате было тепло. Нельсон проснулся среди ночи, он удивился, что находится в незнакомой комнате, а не в ветлечебнице. Но страх так вымотал его, что он крепко проспал остаток ночи.

Нельсон не помнил то время, когда он был щенком в зоомагазине Эмиля. Иначе он бы нашел много общего между этой клеткой в приюте и той маленькой клеткой в магазине для животных, ведь они вызывали почти одинаковые ощущения. Несколько раз в день Сесилия или Эдди заводили в комнату каких-то людей. Те заглядывали в клетки, желая выбрать себе домашнее животное. Некоторые уходили, разочарованные этой угнетающей обстановкой. Некоторые указывали на ту или иную собаку. Сесилия или Эдди надевали на выбранную собаку поводок, и люди выходили с ней во двор поиграть и поближе узнать животное. С Нельсоном такого не происходило. Люди одаривали его лишь беглым взглядом или смеялись над трехногой собачкой. При тусклом свете приюта никому не удавалось разглядеть красивые глаза и виляющий хвостик маленькой собачки. Все, что они видели, — это трехногого пса, а кому захочется забрать такого домой?

Нельсон видел, как маленькую собачку — помесь корги — несколько раз выводили из клетки. В конце концов маленькая девочка с мамой забрали ее с собой. Нельсон и старый черно-белый дворовый пес остались в клетке вдвоем. Старый дворняга рычал на Нельсона, когда тот подходил к еде, но однажды Нельсон громко залаял на него, и после этого они мирно делили пищу.

Пока корги была в клетке, никто не выводил дворового пса поиграть. Но на следующий день после того, как забрали корги, грустный мужчина средних лет указал на дворнягу, и Сесилия надела на него ошейник, и он поковылял с мужчиной на улицу, но уже через десять минут вернулся. Сесилия снова посадила его в клетку и сняла ошейник. Мужчина ушел пять минут спустя, не забрав с собой собаку.

Нельсон внимательно наблюдал за всеми, кто входил и выходил из помещения. Он много времени провел с людьми, и ему хотелось прыгать и играть с ними, облизывать их соленую кожу, обнюхивать их. Но что-то его удерживало, и он спокойно лежал в клетке. Рана снова начала болеть. Один раз Эдди вывел черно-белого дворнягу на прогулку, но трехногая собачка оставалась в клетке. И хотя Нельсон поднимался на ноги и потягивался, он не имел возможности выполнять все упражнения, необходимые для поддержания силы.