— Что такое вечеринка ключей? — тут же интересуется Джеймс.

— Я хотела спросить то же самое, — говорю я.

— Какие же вы оба невинные! — обнимает меня и его Присцилла. — Я читала, что такие вечеринки проходили в восьмидесятые годы. По-моему, их придумал Уоррен Битти.

— Но что это такое? — не терпится мне узнать.

— Небольшая пикантная игра, — смеется Присцилла. — Берется какая-нибудь большая посудина, каждый мужчина должен положить в нее свой ключ, а женщины, закрыв глаза, достают их.

Присцилла тут же удаляется встречать очередную пару, а мы втроем переглядываемся.

— А что происходит после того, как ты достала ключ? — спрашиваю я, ничего не подозревая.

Берни таращит на меня глаза. Что ж, у нее гораздо больше опыта, чем у меня. Она жила в Лос-Анджелесе, бывала в «Ле Доум» и обедала с Шарон Стоун. А я, перекусывая в ресторанах сети «Олив гарден», познала совсем не так много, как казалось.

— Все очень просто, — объясняет Берни. — У тебя есть ключ, и ты знаешь, с кем проведешь этот вечер.

Джеймс запрокидывает голову и разражается хохотом. Однако Берни была права. Присцилла ходит по террасе и собирает ключи в тяжелую стеклянную вазу, которая, вполне вероятно, передается в их семье по наследству еще со времен первых поселенцев. Если бы ее прапрапрабабушка знала, для каких целей будет использоваться эта реликвия, она скорее всего разбила бы ее о Плимутский камень [18].

Мужчины из Хэдли-Фармз — они совсем не соответствуют стандартам журнала «Джи Кью» — храбро бросают свои ключи в вазу. Присцилла приближается к нам, и я не знаю, как себя вести. Вот это и есть давление со стороны окружающих. Я здесь новичок и хотела бы завести друзей, но не таких близких. С другой стороны, я всегда любила компании и никогда первой не уходила с вечеринок. Если нужно, я могу даже поиграть в шарады.

Джеймс лезет в карман и достает ключи.

— Теперь я понимаю, почему ты сюда переехала. Здесь интереснее, чем в Линкольн-центре!

— Но ты ведь не собираешься играть по-настоящему? — в ужасе спрашиваю я.

Он начинает демонстративно разглядывать присутствующих дам. Пару раз качает головой. У него скептическое выражение лица, будто он сделал отрицательный вывод.

— Здесь нет никого, с кем я хотел бы пойти домой, — задумчиво произносит он. — Кроме одной женщины. — Он снимает с брелока ключ от квартиры и протягивает его мне.

Неужели он серьезно? Даже если это так, я не могу взять этот ключ. Хотя бы потому, что не знаю, где он живет. Кроме того, я обручена. Или по крайней мере, думаю, что обручена. Брэдфорд говорит, что у нас «перерыв». Но как надолго? Я смотрю на блестящий ключ и качаю головой. Это неподходящий способ найти ответ на мой вопрос.

— Я сделаю вид, что ты шутишь, — отвожу я его руку.

Джеймс убирает ключ в карман и обнимает меня.

— Конечно, — с легкостью соглашается он.

Но искренне ли? Не хочу даже задумываться.

— Я иду домой одна, — решительно заявляю я. Надеюсь, это не станет постоянной практикой в моей дальнейшей жизни.

Направляюсь к выходу, но замечаю, что Присцилла уже закончила обход и игра вот-вот начнется. Хоть я и не собираюсь играть, но почему бы не понаблюдать? Это веселее, чем роман Джона Чивера [19].

— Кто первый? — громко интересуется хозяйка, подняв вазу и ожидая, пока кто-нибудь из женщин выйдет вперед. — Пора забирать себе ключ одного из этих красавцев.

Присцилла умеет делать комплименты. Возможно, она уже собирала ключи на какой-нибудь вечеринке?

Энергичная рыжеволосая дама уверенно подходит к вазе.

— Я готова! — заявляет она. — Действовать нужно, пока есть выбор!

Присцилла достает фиолетовую повязку и завязывает ей глаза. Интересно, правила требуют, чтобы она не снимала ее целую ночь? Это могло бы оказаться весьма кстати, тогда она не увидит, кто ей достался.

— Без обмана, — произносит Присцилла.

Правда? А в чем же тогда суть игры? Наманикюренные пальчики перебирают в вазе ключи — дама выбирает себе памятный «сувенир» Творческий подход хозяйки! Это вам не какая-то безделушка, которую обычно уносят домой с вечеринки.

— Давайте посмотрим, насколько мне повезло, — говорит дама, снимая повязку. И, повертев в руках ключ, визжит от восторга: — О, я сорвала джекпот! Смотрите, он же от «мазерати»!

Она победно размахивает ключом. Присцилла кажется не менее возбужденной.

— «Мазерати»! — кричит она. — Где счастливчик, чей это ключ? Не стесняйтесь!

Но владелец роскошного автомобиля не просто стесняется. Он в конец растерян!

— Я в самом деле должен в этом участвовать? — Спрашивает он.

— Конечно! — Для Присциллы ответа «нет» не существует.

— Она действительно сядет за руль моей машины?

Через мгновение, осознав услышанное, Берни начинает смеяться. За ней Джеймс. Потом я. Похоже, Голливуд — более развращенное место, чем Хэдли-Фармз. Оказывается, вовсе не нужно идти домой к соседу и спать с ним. Ты просто катаешься на его машине.

Владелец «мазерати» вызывается проводить рыжеволосую даму. Он совсем ее не вожделеет. Он всего лишь хочет, чтобы на блестящей поверхности его автомобиля не появилось царапин. Бедный Уоррен Битги! Он даже не догадывался, во что превратятся его сексуальные вечеринки, и не предполагал, что гости будут меняться не партнерами, а машинами! Хотя, возможно, он бы понял. Ведь как бы там ни было, сейчас он женат и имеет четверых детей. Возможно, теперь он даже не ездит на автомобиле с откидным верхом.

Дамы по очереди подходят к вазе и узнают, какой именно автомобиль — а не кто — достанется им сегодня ночью. Джеймс подходит и крепко берет меня за руку.

— Вот видишь, оказалось, что волноваться не о чем. Иногда нужно просто плыть по течению.

Я смотрю в его лучащиеся голубые глаза, взгляд мой скользит по его волевому подбородку.

— Ты еще не передумал дать мне свой ключ? — спрашиваю я.

От удивления он открывает рот.

— Я готова сыграть. Похоже, можно весело провести время. Ты останешься здесь, а я погоняю на «тойоте-приус».

Несколько вечеров спустя, мы с Диланом делаем ужасно скучное домашнее задание. Я стараюсь не очень расстраиваться, глядя, как мой второклассник в двадцатый раз переписывает в тетрадь весь алфавит методом Палмера. Не понимаю, почему в школе, где у каждого ученика есть свой компьютер, до сих пор устраивают такой ажиотаж по поводу почерка. Вполне вероятно, что, когда дети вырастут, им придется писать только цифры на чеках. Хотя, если в школе так и не начнут давать больше практических знаний, у них никогда не будет банковских счетов.

Когда мы добираемся наконец до буквы «М», в комнате неожиданно появляется Скайла. Мы с Диланом вздрагиваем.

— Ты напугала меня! — вскрикиваю я.

— С чего это? — Скайла, откупоривает бутылку «Снэпл» и плюхается в мягкое кресло рядом с нами. — Это мой дом. И моя неделя.

Мне не приходило в голову, что Скайла может появиться здесь в отсутствие Брэдфорда. Он приглашал ее на ужин, чтобы сообщить о своем отъезде, и я считала, что эти три месяца она будет жить с Мими. Или все время, пока Брэдфорд в Гонконге.

— Я рада тебя видеть, — говорю я, быстро приходя в себя. Мне интересно, что все-таки произошло. Я и предположить не могла, что Скайла скучает без нас.

Она встает с кресла.

— Что ты возишься с этой ерундой? — заглядывает она Дилану через плечо. — Хочешь, покажу, как сделать это на компьютере? У меня есть программа с рукописным шрифтом. Спорим, учитель не заметит разницы?

— Здорово! — хлопает в ладоши Дилан и вприпрыжку устремляется за Скайлой в ее комнату.

Новый день, новая этическая дилемма! Предложение Скайлы кажется мне вполне разумным, но я не могу на него согласиться. Я не должна потворствовать обману. А предложение Скайлы чистой воды мошенничество. Впрочем, если она абсолютно уверена, что учитель не сможет отличить…