– Ты подобрался достаточно близко, – сказал Лунный Пес.

– Я практически мог протянуть руку и потрогать мотоциклы кортежа.

– Не похоже, что охраны много.

– Они должны знать, что делают, – проворчал Морт и взял один их снимков. – Он действительно слишком молод для президента.

Серджо достал из конверта последнее фото, выдержал небольшую паузу для создания драматического эффекта и положил козырную карту на стойку.

– Ого, – произнес Томми. – Он смотрит прямо на тебя и машет рукой.

– Может быть, вспомнил меня, – ответил Серджо.

Чи-Чи вынул зубочистку изо рта и принялся изучать ее, как будто хотел запомнить на всю жизнь.

– О чем ты говоришь?

– О том, что мы были знакомы.

– Ты и Кеннеди?

Серджо кивнул.

– Именно так.

– Туфта! – рявкнул Чи-Чи. – Почему ты всегда врешь?

– Именно здесь он останавливался в понедельник, – сказал Серджо, указывая на потолок. – Вертолет приземлился в парке как раз за мостом на Бал-Харбор, и кортеж поехал к гостинице. Ктому времени служба безопасности уже обработала пентхаус и проверила тросы всех лифтов. Случайно в этом же отеле болтались я и Дейв Гарроуэй, из холла рядом с атриумом вели трансляцию программы «Сегодня». Сюда же архитектор Моррис Лапидус хотел запустить живых мартышек, пока я не поднял несколько технических вопросов.

Чи-Чи перевернул газетную страницу.

– Ты знаешь, на какую-то секунду я даже поверил.

Морт кивнул на газету:

– Есть что-нибудь интересное?

– «Уобаш кэннонбол»[7] потерпел аварию в Сент-Луисе и умер Человек-птица[8] из Алькатраса.

– Сколько ему было лет?

– Семьдесят три.

– Не так уж и хило.

Чи-Чи встал и поправил шляпу.

– Думаю, пора пойти проведать нашего друга.

Они направились к выходу.

– Я все никак не пойму насчет этих крутых дел, – сказал Морт.

– Что тут не понимать? – искренне удивился Чи-Чи. – Ты когда-нибудь слышал о спортивном букмекере, которому не надо платить?

Они повернули за угол и остановились как вкопанные.

– Моя машина! – заорал Чи-Чи.

Крышка багажника была распахнута, складной верх топорщился в середине наподобие циркового шатра. Они подбежали к «кадиллаку» и заглянули в багажник.

Ничего, кроме полностью выкрученного домкрата.

Чи-Чи попробовал захлопнуть багажник, но защелка не сработала.

– Взломали, мать его!

Помрачневшие компаньоны вернулись в гостиную и взобрались на табуреты.

– Бармен, – позвал Серджо.

Подошел бармен.

– Спички есть?

Бармен наклонился под стойку.

– На ваших спичках указано название гостиницы или только реклама заочной школы обучения ремонту телевизоров, которым можно заниматься в свободное время ради удовольствия и дополнительного заработка, что на поверку оказывается простым выкачиванием денег?

Бармен показал плоскую картонную упаковку спичек: «Отель «Амернкана».

– Хорошо.

Бармен оторвал одну спичку, чтобы дать Серджо прикурить.

– Я не курю, – остановил его Серджо. – Мне просто нужны спички.

Бармен положил их на стойку.

– Можно мне другую упаковку? От этой ты оторвал одну спичку. Упаковка для коллекции должна быть целой.

Бармен на мгновение задержал взгляд на Серджо, потом выудил из-под прилавка еще одну упаковку, после чего отправился на другой конец стойки к своему телевизору.

Серджо засунул спички в карман рубашки.

– Знаю шутку, – заявил Колтрейн. – Жил-был человек в Миннесоте, который любил минет с содой. Подожди-ка, я уже все вылакал! Ладно, тук-тук… Бармен! Еще одну!

Ответа не последовало.

– Бармен!

Никакой реакции.

– Он что, оглох?

– Смотрит телевизор.

Колтрейн слез с табурета и направился на другой конец стойки.

– Бармен!

– Ш-ш-ш! – зашикал бармен.

– Что такое?

Вскоре все собрались вокруг телевизора, по которому в прямом эфире передавали новости из Далласа.

Мистер Воннегут выглядывал из кармана Сержа. Проехав несколько миль, желтый «кугар» свернул с «Аллеи аллигаторов» и остановился возле стоянки дальнобойщиков в индейской резервации микасуки. Серж достал из багажника две пары болотных резиновых сапог и одну из них подал Ленни.

Напротив туалетов пристроилась патрульная машина полиции племени. Офицер правоохранительных сил мика-суки сидел на водительском месте, доедая булку с сосиской, когда вдруг взгляд его упал на приближавшихся мужчин в высоких резиновых сапогах. Он опустил стекло.

– Добрый день, – поздоровался Серж. – Я хочу попросить разрешения зайти подальше в болото, чтобы выпустить на волю представителя исчезающего вида. – Он показал на выпуклый карман рубашки. – Теперь, когда за его здоровье уже можно не беспокоиться, я вынужден вернуть мистера Воннегута в его естественную среду, потому что любое другое решение было бы неверным. Мы могли бы просто скрыться в тумане с Ленни, моим научным ассистентом, который обещает не курить травку, но я решил сначала спросить разрешения. Спешу заверить, что я прочитал все про Вундед-Ни и полностью поддерживаю ваш народ, даже если иногда и приходится притворяться. Я не хотел, чтобы вы подумали, будто тут происходит что-то странное.

Офицер какое-то время молча смотрел на них.

– Никаких костров, охоты и алкоголя?

Серж отрицательно покачал головой.

– Как в церкви.

– Валяйте.

Офицер поднял стекло и вернулся к своему кондиционированному воздуху.

Серж и Ленни дошли до конца стоянки и начали пробираться сквозь тростник и камыши.

– Ты считаешь, нам здесь нечего опасаться? – спросил Ленни, с чавкающим звуком вытаскивая левую ногу из черной жижи.

– Нет. Мой дед часто ходил сюда. Ни разу ни царапины.

– Так что же все-таки в ним произошло, как ты думаешь?

– Много вариантов. Ребенком я такого наслушался, чего, думаю, лучше было бы и не знать. Проблемы с душевным здоровьем, разборки с бандой… – Серж с треском оторвал верхушку стебля тростника, осторожно ступая позади Ленни. – Говорили даже, что его грохнул ревнивый участник любовного треугольника! – Серж, держа стебель одной рукой, другой оттянул его верхушку. – Но главная теория вращается вокруг украденных камней. Сразу же после ограбления музея дед мгновенно превратился в подозреваемого… – Серж отпустил верхушку стебля, сбив с воротника Ленни ядовитого тарантула.

– Что это было? – спросил Ленни, обеими руками ощупывая шею и затылок.

– Ничего.

Они пошли дальше.

– Так почему возникло подозрение, что камни у него?

– Дед водился с сомнительной компанией, а полиция всегда указывает пальцами на тех, кого знает. Другие говорили, что его подставили настоящие воры, которые таким способом заметали следы. Но основная причина подозрений – самая банальная, из-за нее начались всякие дурацкие разговоры насчет самоубийства. Понимаешь, дед был немного… как бы это сказать? Не в себе. – Серж медленно опускал правую руку к воде. – Он всегда утверждал, что знаком с известными людьми и участвовал в исторических событиях. Говорят, он был патологическим вруном, а я думаю, что он – великий рассказчик. После ограбления в 1964 году он начал и о нем трепаться. Может быть, с этой историей он и хватил через край.

Рука Сержа со всплеском опустилась в воду позади Ленни и достала оттуда за хвост нечто бешено извивающееся. Мокасиновая змея, кувыркаясь, пролетела по воздуху и повисла на прибрежном кусте. Ленни испуганно дернулся. Серж усмехнулся. Они пошли дальше.

– Ты думаешь, он все выдумывал? – спросил Ленни.

– Кто знает? Звучит не очень правдоподобно, но нужно понимать, какое было время. Тогда Майами-Бич еще оставался страной в стиле Ф. Скотта Фицджеральда. Кабаре, бурлящие всю ночь напролет бары. На нелегальные игорные притоны и проституцию закрывались глаза. Бандиты были совершенно неуправляемы. К тому же благодаря Кастро у нас базировалось самое большое в мире представительство ЦРУ. На таком фоне все возможно.