— Впусти его.

Бэзил отпер замок и открыл дверь.

Он едва успел увидеть старика, стоящего за дверью с ведром наизготовку, как ему прямо на лицо хлынул холодный смердящий поток экскрементов. Бэзил закрыл глаза, но слишком поздно. Слизь проникла всюду: в нос, в рот, в волосы, в уши. Липкая, скользкая масса. Испытывая позывы к рвоте, Бэзил упал на колени.

Ноэлю только и была нужна эта секундная заминка. Терри повернулся посмотреть, что случилось, и Ноэль, проскользнув сзади, рванул к открытой двери.

Он перепрыгнул через Бэзила, которого рвало на полу, и побежал вслед за отцом.

Позади он слышал, как Терри бросился за ним, словно борзая в погоне за кроликом, но Ноэля подгонял страх. Одним прыжком он очутился внизу лестницы, там споткнулся и подвернул ногу, но тотчас побежал дальше, через гостиную и крыльцо на улицу.

Холод шибанул по нему как кулаком и ужалил обожженные руки. Стоял туман, и все вокруг освещалось призрачным оранжево-розовым светом уличных фонарей.

Ноэль почувствовал себя маленьким и беззащитным, он весь сник от холода.

Что теперь?

Ему нужно раздобыть ключи от машины, нужно раздобыть какую-нибудь одежду. Он был на улице голышом в морозную декабрьскую ночь.

И тут он услышал голос Терри.

— Возвращайся назад, Ноэль, — говорил он. — Возвращайся назад, я сказал.

Пайк как раз вынимал из багажника коробку с компьютером, когда услышал, что дверь дома Бишопа внезапно распахнулась, и увидел самого Ноэля, выбегающего оттуда абсолютно голым. Что еще стряслось с этим недоумком?

А потом вышел Терри Наджент, и Пайк все понял.

Терри закричал на Ноэля. Ноэль остановился и повернулся к нему лицом, он выглядел абсолютно беззащитным.

Терри схватил его.

— Привет, Терри, — сказал Пайк, и оба наконец его увидели.

Терри потащил Ноэля к машине.

— Не подходи, четырехглазый.

— Четырехглазый? — Пайк бережно опустил компьютер обратно в багажник. — И я слышу это от одноглазого, ну и ну! — Он посмотрел на Терри. У того на лбу красовалась какая-то заразная опухоль. — Или у тебя на лбу еще один глаз растет?

— Не пытайся шутить со мной, — сказал Терри.

Пайк посмотрел в багажник. Бейсбольная бита, что он конфисковал у ребят на парковке «Далстон-Кросс», была на месте. Но сначала ему нужно заставить Терри отпустить Ноэля.

— Ребята, у вас что, вечеринка? — спросил он, незаметно беря биту.

— Не пытайся шутить со мной, — повторил Терри.

— Терри, — сказал Пайк. — Ты — тупица.

Терри прищурился, отпустил Ноэля и пошел на Пайка.

Тупой мерзавец.

Одним быстрым движением Пайк выхватил биту из багажника и ударил Терри прямо по колену. Наджент этого не ожидал, и сила удара заставила его потерять равновесие. Второй удар по другой коленке, и Терри с возмущенным криком рухнул.

Прежде чем он успел подняться, Пайк ударил его битой по башке за ухом, и тут же, словно бильярдный шар, его голова дернулась и упала на асфальт.

— Охренеть, — сказал Пайк. — Ты только посмотри.

— Что? — спросил Ноэль.

— Я его вырубил.

— Не может быть.

— Точно, взгляни. Одним ударом. Охренеть. Ты видел это? У меня такое в первый раз. Один удар, и он в отключке, как лампочка.

— Спасибо тебе, Господи, — запричитал Ноэль. — Спасибо.

В это миг Бэзил Смолбоун, пошатываясь, выбрался из дома, вытирая лицо полотенцем. Он звал Терри.

— Подойди сюда, — сказал Пайк, и Смолбоун в удивлении уставился на них.

— Это, что ли, ищешь?

— Терри, что случилось? — Бэзил упал на колени перед неподвижной фигурой Наджента.

— Его ударили, — ответил Пайк. — А сейчас он с феями.

— Терри…

— Я знаю, — сказал Пайк. — Он мерзавец, разве нет?

— Терри…

— Что это за хрен? — спросил Пайк.

— Бэзил Смолбоун, — ответил Ноэль. — Он с Терри.

— Так, Бэзил, — сказал Пайк. — Затаскивай Терри в вашу машину и убирайся к чертовой матери, понял? И чтобы я больше вас не видел… никогда.

— Что ты сделал с Терри?

— Я думаю, это вы называете ударом победителя, — заметил Пайк. — А теперь убери свой мешок с дерьмом.

Пока Ноэль ходил в дом, чтобы одеться, Пайк помог Бэзилу оттащить мертвецки тяжелое тело Терри к машине. От Бэзила шла жуткая вонь, он все время моргал, а его глаза были красными и воспаленными. Пайк знать не хотел, что с ним случилось.

Через десять минут Пайк с Ноэлем тоже готовы были ехать. Сара согласилась взять Кирсти и пожить несколько дней с ней и сыном у своей матери на другом конце города, на случай если Терри с Бэзилом решат вернуться. Отца Ноэля, героя дня, не удалось уговорить уехать. Его распирало от детской гордости.

— Я показал этим ублюдкам, правда, сынок? Правда? А?

— Ты показал им, папа.

— Если они когда-нибудь и посмеют вернуться, они получат от меня другой особый составчик, верно? Ха, ха. Он даже не понял, чем я его так.

— Отец, это было омерзительно.

— Ха, ха, ха.

Ноэля мучила сильная боль, но он отыскал старый тайник Чеса с таблетками и теперь перебирал их, в надежде найти что-нибудь полезное. Он погрузил руки в лед, но боль все равно отдавалась в голове, словно он схватился руками за оголенный провод.

Перед отъездом Пайк отвел Сару в сторону.

— Мне очень жаль, что все так получилось, — сказал он.

— Все в порядке. Немного волнений моей скучной жизни не повредят. Так или иначе, это была ночь, что надо.

— Я знаю. Это было… это было здорово.

— У тебя не очень с подбором слов, верно?

— Я не могу сказать то, что мне хочется: что я хочу увидеть тебя снова, что я хочу вернуться, когда все закончится, чтобы ты смогла разбудить меня. Ничего такого я сказать не могу.

— Послушай, «мистер Пайк». Я не хочу, чтобы ты возвращался. Вот таким, как сейчас. Ты — человек глубоко несчастный. Здесь что-то засело, — она постучала по его голове. — Здесь что-то спрятано, и я не хочу иметь с этим ничего общего. Ты запутался. А мне двоих детей не нужно, одного хватает.

— Да. — Пайк постарался улыбнуться. — Спасибо за все.

— Что ж, спасибо тебе, мистер Пайк. — Она официально пожала ему руку и передразнила его улыбку.

Пайк отвернулся и пошел прочь.

— Но если ты когда-нибудь все уладишь, — закричала Сара ему вслед. — Ты знаешь, где меня найти!

— Ты дошел до конца? — спросил Ноэль, тщательно просматривая таблетки, наполнявшие обувную коробку.

— Да.

— А конкретнее?

— Включи воображение.

— Так, значит, пока меня пытался заживо сварить Терри-Отморозок, ты насиловал мою соседку.

— Я ее не насиловал. Все, что мы делали, происходило по взаимному согласию.

— Ты скотина. — Ноэль закинул в рот какую-то таблетку.

— Полегче, Ноэль.

— У меня все болит, причем очень сильно. Серьезные проблемы требуют серьезных мер.

Пайк покачал головой.

Ночью в это время дорога была практически пуста и ехать было легко. Пайк признал, что вести большой зеленый «Мерседес-250» гораздо приятнее, чем его старый потрепанный «Форд-эскорт». Машина Чеса, наверное, была ровесницей его «форда», зато совсем другого класса. Кто-то явно следил за ней, может, и не Чес вовсе, «мерседес» скользил по дороге, а мощный двигатель работал как часы. Магнитола тоже оказалась получше, чем у Пайка. Ноэль нашел ее в багажнике. Чес оставил в бардачке кассету с Эл Грином, [45]и сейчас салон наполнили успокаивающие звуки музыки.

Тем не менее Пайк наслаждался бы дорогой гораздо больше, если бы не устал как собака. Этой ночью он совсем не спал, к чему не привык. Поначалу он хотел привести себя в норму, порыскав в коробке Чеса, но Ноэль не был уверен, что там находится, и Пайк не стал рисковать.

Высокие башни моста через Северн [46]смутно вырисовывались на фоне ночного неба. Пайк посмотрел на часы на приборной панели: было три часа утра.