У меня не было намерения разговаривать с Армандо, но я подумала, что хорошо бы пройтись по Первой авеню и приглядеться к нему при дневном свете. Может, он вовсе не двухметровый мужик, владелец прачечной, поросшей мхом, прячущий девять растений в кладовке. Возможно, я, недавно пережив развод и будучи слегка не в себе, оказалась там после ужасного тяжелого рабочего дня.
Я направилась на восток от Юнион-сквер мимо магазина пончиков Дункана на Четырнадцатой улице и нью-йоркского спортивного клуба на Ирвинг-плейс. Я свернула направо на Первую авеню и заметила необычное скопление народа у прачечной самообслуживания.
У большинства были соответствующие месту черные с красным фирменные сумки для белья с большим нарисованным розовым тюльпаном — эмблемой Армандо, но многие бродили там налегке, пили кофе или просто болтали.
Я наконец решила вести себя соответственно возрасту, прекратить шпионить и зайти поговорить. Я подошла к входу в прачечную и уже совсем собралась открыть дверь, как вдруг услышала крик из толпы.
— Эй, леди! — кричала маленькая женщина с битком набитой фирменной сумкой. — Очередь здесь начинается.
— Извините, — закричала я в ответ, пробираясь к концу очереди. Мне не хотелось подводить Армандо, пролезая в прачечную без очереди.
— Чего вы ждете? — спросила я мужчину, стоящего передо мной, заметив, что у него нет сумки.
— Хочу поговорить с Армандо.
— О чем же вы собираетесь с ним говорить?
— Не ваше дело.
— Я только хотела узнать, будете ли вы спрашивать о тропических растениях?
— Топические растения? Нет, я не собираюсь расспрашивать его ни о каких тропических растениях.
Я заняла очередь, и через несколько минут мужчина повернулся ко мне:
— Люди говорят с Армандо обо всем. Обманула подружка, муж разлюбил, боли в сердце, всякие скандалы с близкими, нервные срывы, хамство, всякая чепуха и вздор. К нему ходит вся округа.
— Сколько это стоит?
— Он ничего не берет, но в последнее время о нем пошли слухи по городу, и теперь здесь всегда очередь. Ведь все хорошее быстро заканчивается.
— Неужели он так помогает?
— Думаешь, я в субботу туг в очереди торчу из-за какой-то фигни?
В очереди я стояла около часа, дольше, чем в Управлении автотранспорта или в новом торговом центре «У Джо», прежде чем попала в прачечную.
— Я все думал, когда ты придешь поздороваться. — Армандо сидел на красном пластиковом ящике из-под молока и серебряными маникюрными ножницами обрезал отросток растения.
— Вы видели меня на улице?
— Ну конечно видел. Кралась, точно вор.
— Черенок не дал корней.
— Знаю. Если бы были, не кралась бы. Терпение. Еще слишком рано.
— На стебле даже шишек нет.
— Его кто-нибудь видел?
— Никто, и поверьте, это было непросто.
— Хорошо. Надо быть уверенным, что он даст корни только для тебя. Если видел еще кто-нибудь, он может дать корни для этого человека. И никакой пользы для тебя.
— Какую можно получить пользу?
— Понятия не имею.
— Эго важно, что я пришла, пока росток еще не дал корней?
Армандо пожал плечами:
— Мне все равно, что ты делаешь. Ты неинтересна мне до тех пор, пока отросток не даст корни. Если же он укоренится — совсем другое дело. И ничего от нас не зависит.
— Как это вам удается знать ответы на все вопросы? — Я смотрела на длинную очередь снаружи.
Армандо поднес отросток к свету:
— Ты так рванула от меня в прошлый раз, что даже не назвала своего имени.
— Лила Нова.
— Хм. — Он катал отросток в пальцах — Лила Нова. Такое мягкое. Такое непохожее на тебя.
— Я мягкая.
— Да, конечно. Мягкая, как скала. — Армандо засмеялся.
— Так каким образом вы знаете ответы на все их вопросы?
— Я не знаю.
— Почему же тогда люди субботним днем стоят в очереди, чтобы поговорить с вами?
— Может, они пришли, чтобы увидеть мои растения.
— Не думаю. Тот мужчина, с которым я там разговаривала, совершенно не интересуется вашими растениями.
— Дам тебе маленький совет, потому что ты мне нравишься, Лила Нова. Мое дело простое. Я говорю им то, что они и так знают.
Я выглянула, чтобы посмотреть на всех собравшихся здесь.
— Иди сюда. — Он подтянул еще один ящик из-под молока и поставил рядом со своим. — Садись и слушай. Но не показывай, что слушаешь, иначе никто больше не придет со мной разговаривать и ты разрушишь мой бизнес.
Первый мужчина вошел и плюхнул свою сумку рядом с Армандо. Она издала громкий звук-выдох, когда он на нее уселся.
— Как ты, Армандо?
— Хорошо. Очень хорошо. Спасибо, что спросил. Чем я сегодня могу тебе помочь?
— Я беспокоюсь о нас с Элейн.
— Как Элейн? — Армандо ни разу не посмотрел на мужчину и продолжал кромсать отросток маленькими маникюрными ножницами.
— Она все время раздражена. Что бы я ни сделал, она к каждой мелочи придирается и критикует меня.
— Придирается, — повторил Армандо. — Придирается. Niphidium, niphobolus. — Он поднял отросток к свету.
— Что?
— Всего-навсего папоротники, которые мне нравятся.
— Если я беру один карандаш, она спрашивает, почему я не взял другой. Если покупаю белые салфетки, она требует розовые. Я не могу с ней бороться. Ничего не могу сделать, чтобы она была довольна. Сказать по правде, это сводит меня с ума. Я начинаю думать, что она от меня устала. Может, даже подумывает уйти. Ты ведь ее знаешь, что мне делать?
— Как ты проводишь свой день?
— Обычно. Встаю, иду на работу. Потом в бар с дружками. Потом домой. Я никогда не ухожу на всю ночь и не бегаю за другими женщинами, если ты это имеешь в виду. А когда с ней, то ни на кого больше и не смотрю.
— Иди домой. Пропусти вечер в баре.
Когда мужчина ушел, я посмотрела на Армандо.
— Пропустить вечер в баре? И это все? Это и есть ваш совет? Вы правы, ваша роль проста.
Армандо улыбнулся:
— Его жена говорила мне, что ненавидит его пьянство. Он верит тому, что я сказал, поэтому, может, немного притормозит с попойками. Кто знает? Меня устроит любой вариант. А вообще-то пьяный он более забавный.
— Почему вы упомянули эти папоротники? Niphidium, nipholobus.
— Чтобы немного развлечься. В большинстве эти люди скучны до безобразия.
Армандо отложил черенок и повернулся ко мне:
— Скажу тебе маленький секрет. Мне удалось помочь многим людям, стоящим в очереди, но когда мне лень, а лень мне почти всегда, то за меня это делают мои растения.
— Что, собственно, вы имеете в виду?
— Мужчина приходит ко мне в прачечную. Он не подозревает, что у него проблема. Но я-то вижу, что она есть. В таком случае я не отвечаю на вопрос, потому что он не спрашивает, я поручаю одному из моих растений помочь ему.
— Например?
— Недавно в прачечную вошел молодой человек, очень похожий на тебя. Твоего возраста и твоей комплекции, но он пришел стирать. Не хотел разговаривать со мной и смотреть на мои растения. Кажется, он их даже не заметил.
— Он был слепой? — Я посмотрела на десятки растений, свисающих отовсюду.
— Нет, просто он ничего не замечал вокруг, потому что был очень расстроен. Он молод, но ходит согнувшись, словно ищет монеты металлоискателем. Его жизнь замедлилась: он полз как улитка.
— И что же вы сделали?
— Я — ничего. С какой стати. Я не доктор, и у меня нет времени на всех, кто приходит в мою прачечную, будто тащится через зыбучие пески.
— Но вы все-таки сделали что-то?
— Ну да. Дал задание одному из моих самых сообразительных растений, моей прекрасной мексиканской пальме. Подошел прямо к молодому человеку, рыдающему в свои грязные тряпки, и спросил его, что случилось.
«Ничего. Оставьте меня в покое».
Я улыбнулся ему своей самой теплой улыбкой и рассказал, что владею прачечной, и так как я видел его здесь много раз и считаю его постоянным посетителем, то разрешаю ему бесплатно стирать в течение шести месяцев, если он приглядит за одним из моих растений.