— Почему 2012-й?

— Вот именно. Никто не знает почему. Откуда они много тысячелетий назад вообще могли знать точный день зимнего солнцестояния? И почему они, собственно, решили, что определенный день солнцестояния означает конец всего? На твоем месте я бы слинял прямо сейчас. Может, поехать в Мексику — это лучший шанс выжить.

— Звучит возвышенно и даже высокопарно.

— Ну да. И как твой верный друг и сослуживец, я принес тебе на прощание подарок — Коди вытащил из рюкзака книгу и сунул ее мне в руки. Она была перевязана серебряной лентой и называлась «Руководство по выживанию среди дикой природы и в джунглях».

— Прочитай, прежде чем поедешь туда. В книге советы на все случаи жизни. Есть даже глава о том, как жить без электричества или как найти съедобные растения в джунглях, как развести костер и какие змеи ядовитые. Все, что тебе может понадобиться.

— Не стоит беспокоиться, Коди. Я собираюсь ехать не в дикие джунгли. Я еду к Армандо, в его дом.

— Друг мой, надо быть готовой ко всему. По моему опыту серфингиста я знаю: чем больше у тебя информации о мире, в который ты попадаешь, о том, кто невидим, но ползает или ходит на поверхности земли или под ней, тем лучше. Потому что, когда отправляешься куда-то, не важно, что ты думаешь об этом, все равно невозможно быть подготовленным на сто процентов. Природа — сука. Повторяй за мной. Природа — су-ка.

— Коди, вовсе не хочу попасть в джунгли. Я поеду в Мексику, чтоб отдать Армандо долг, добыть растения и вернуться обратно. Мне совсем не хочется знать, что там ползает.

Коди встал и подошел к окну.

— Сегодня полнолуние. Если ввернуть яркую лампочку в люстру, все равно не будет так светло, как на улице при полной луне, которая находится на расстоянии в двести тридцать восемь тысяч миль отсюда. И эта луна своим светом может пробудить страсть, эмоции, воображение. Покажи мне лампочку, которая может сделать что-нибудь в этом роде.

Коди открыл окно и завыл, глядя на луну.

— То есть ты считаешь, мне надо ехать.

— Ты увидишь лунный серп и голубую луну, яркую полную луну, которую не затмевают фонари, фары машин и здания. Мне до смерти хочется увидеть полную луну над Юкатанским полуостровом.

— Ты — романтик. Я не собираюсь смотреть на луну. Я тысячу раз тебе говорила: я хочу найти растения, такие же, как украденные из прачечной.

— Ты ведь понимаешь, что нельзя сказать это никому, кроме меня. Любой другой, ты ведь понимаешь, подумает, что у тебя съехала крыша.

— Знаю.

— Я могу быть тебе полезен? Может, тебе надо, чтобы я что-нибудь сделал для тебя в твое отсутствие?

— Да. Чтобы ты поливал мои цветы.

— Конечно.

— Надо поливать так, как я скажу.

— Да, да, я знаю. Трогать и гладить их, разговаривать с ними, опрыскивать, все эти тошнотворные процедуры, от которых кидает в дрожь и мурашки по коже. Эти милые девичьи развлечения.

— Мне надо, чтобы ты звонил и рассказывал мне все, что происходит на работе. Я знаю, что меня уволят, но ты напоминай обо мне Джофу Каунсилу при каждом удобном случае, просто чтобы он меня не забыл.

— Ты хочешь слишком многого.

— Знаю.

— Прямо как заноза в заднице.

— Коди, спасибо за книгу.

— Это хорошее чтиво. Обещай, что прочитаешь ее до поездки.

— Обещаю, прочитаю сегодня вечером.

Я взяла горсть измельченных ноготков, разбросала их под кроватью и вокруг нее. Я заснула с книгой о выживании среди дикой природы, и, в соответствии с обещаниями Сонали, мне приснился вещий сон. Странный, таинственный, эротический. Сон был настолько реален и полон необузданной страсти, что я поднялась среди ночи, чтобы его записать.

Мне снилось, что я в доме, где жила ребенком. Я лежу в маленькой детской кроватке в моей старой комнате и занимаюсь любовью с изящным и грациозным существом. С прекрасным ягуаром, называемым еще черной пантерой. Я лежу на нем, его передние лапы обнимают меня за спину, а задние обвились вокруг бедер.

Я сжимаю в руках шелковистую шерсть на его голове и крепко прижимаюсь к нему всем телом, вдыхаю запах и вглядываюсь в глаза, ощущая тесную связь с животным. Его ярко-зеленые глаза вглядываются в мои. Черные с зеленым в карие с черным.

Вдруг у края кровати раздается шипение. Мы одновременно поворачиваемся и видим, как поднимается нацеленная на меня голова змеи. Поза нападения

Ягуар плотно накрывает меня. Вытягивает задние лапы, чтобы закрыть каждый дюйм моего тела. Змея резко распрямляется и с шумом обрушивается на ягуара, но не может добраться до меня.

Когда я выбралась из кровати на следующее утро, я чувствовала себя абсолютно непобедимой и сильной. Я еду в Мексику. Ради себя, ради Армандо и Сонали, ради девяти растений. Но также и для того, чтобы убедиться, что Эксли не выиграл.

Я побежала к Армандо и Сонали, чтобы рассказать о своем сне, о ягуаре и решении ехать за растениями.

— Черная пантера, или ягуар, живет в джунглях на Юкатане, — сказала Сонали. — Ты ей понравилась. Тебе будет хорошо в Мексике. Это хороший сон.

— Где Армандо? Я хочу сказать ему, что еду с ним.

— А он уехал.

— Никто не может уехать так быстро.

Дорогая, это не проблема. Я подробно расскажу вам, как добраться до нашего дома в Мексике. Это место называется Касабланка, что означает «белый дом». Армандо встретит вас там. Он уже в пути.

— Не могу поверить, что он уехал без меня. А что, если бы я пришла сказать, что не еду?

— С какой стати вы бы не поехали? Это будет ваше второе самое важное путешествие в жизни.

— Ноу меня не было первого.

— Было. У всех было, просто мы его не помним. Такая жалость! Наше самое великое путешествие — это, конечно же, наш путь через родовой канал. Это начало самого фантастического путешествия на земле. Но эта поездка с Армандо может быть сравнима с первой. Если повезет.

— В каком смысле?

— Вы научитесь жить так, как делали это, когда только появились на свет, а все, с чем сталкивались, случалось впервые. Если все пойдет хорошо, эта поездка вновь откроет ваш родничок, мягкий участок на макушке, а вы сами вновь будет открыты для всего, что может предложить этот мир.

Сонали потрепала меня по голове.

— Сколько Армандо будет ждать меня?

— Пока вы не приедете.

— А если я не доеду?

— Он будет ждать, пока то, что он ждет, не заставит вас приехать, моя дорогая.

Коста Майя — маленькая рыбацкая деревня на побережье полуострова Юкатан, в штате Кинтана-Роо, в Мексике. Большинство деревень заселены индейцами племени майя, но кроме аборигенов там также встречается множество бессмысленно болтающихся гастарбайтеров, различного рода гопников, алкоголиков, преступников и студентов, бездельничающих на пляжах в перерывах между семестрами. Это настолько особенное место, что великая писательница Джоан Дидион назвала свою единственную дочь Кинтаной-Роо — в честь штата.

Treinta Pesos. Paguea ahora рог favor (Тридцать песо. Пожалуйста, платить сейчас), — сказал мужчина.

Я вынула тридцать песо из потайного кошелька (Боже, противно признавать, что я взяла с собой один из них) и отдала их мужчине.

— Muchas gracias. La última persona que cruzó se parecia mucho a usted. Y se largó sin pagar. (Спасибо большое. Последний человек, с которым я пересекался, был похож на вас. И он убежал, не заплатив.)

— На меня? — я показала на себя.

— Si. Blanco. Con las manos muy blancas. Como si el sol se olvidara de éllas. (Да. Белый. С очень белыми руками. Словно они никогда не видели солнца.)

Я посмотрела на него и показала свои руки.

Он кивнул.

— Si. Las manas muy blancas. (Да. Очень белые.)