Руссо? Он думал, что не ошибся. Фиц? Честно говоря, он не мог сказать. Все, что он понял, когда время тянулось, как будто они были в преддверии ада, это было то отчаяние, которое заставило его отца сунуть дуло пистолета в рот и спустить курок.

Он не хотел бы когда-нибудь еще раз пережить это чувство. Слишком сильной была эта боль, слишком невыносимой. Он сделал страшную ошибку, взяв с собой Лорел, и скорее бы умер, чем повторил такую оплошность. У него была своя жизнь, у нее своя. Они уже смирились с тем, что их пути никогда не пересекутся. И хватит об этом!

Снаружи все громче доносились крики, грохот и стук, звуки шагов — это шли докеры.

— Пойдемте, нам лучше поторопиться, пока не наступил рассвет. — Закрыв за собой крышку люка, он пробрался между бочонками и корзинами к окну. Ставни оказались плотно закрытыми, запертыми скобами и металлическими засовами, как он и предполагал в то утро, когда впервые пришел на этот склад.

Позади него Лорел сказала:

— А не посмотреть ли нам, что здесь хранит Руссо?

Наступила его очередь улыбнуться. Неугомонная у него партнерша!

— Если мы сейчас не уйдем, то потом кто-нибудь заметит, как мы вылезаем. — Оглядевшись, он увидел небольшую корзину и подтащил ее к окну. Просунув снятый с запора засов, он раздвинул ставни и выглянул наружу.

— Хорошо, что здесь переулок, а не набережная. Я вылезу первым и помогу вам.

Эйдан встал на корзину, подтянулся и перемахнул через подоконник. До тонувшего в грязи переулка оставалось добрых десять футов. Он на мгновение повис на руках и затем спрыгнул. Когда его ноги коснулись земли, поджал колени, чтобы смягчить удар. Солнце еще не взошло, и в переулке было темно. Хотя звуки начинающегося рабочего дня все еще доносились откуда-то из-за домов, здесь стояла тишина. Но он все же прижимался к стене, прислушиваясь и вглядываясь в темноту. Никого не заметив, выпрямился и повернулся к окну.

В окружавшей их темноте лицо Лорел казалось маленьким и бледным. Он поднял к ней руки:

— Я поймаю вас.

— А как же фонарь? — шепотом откликнулась она.

— Бросьте его, это уже не имеет значения. — Он бы предпочел не оставлять следов их пребывания, но ничего нельзя было сделать. Они все равно не могли задвинуть засов на место.

Сначала она бросила ему свой плащ. После борьбы с юбками ей удалось наконец перекинуть ноги через подоконник, и она повисла на руках, как это сделал и он, чуточку задержавшись.

— Обещаю, я поймаю вас.

Она спрыгнула. Ее юбки раздулись, и она всем телом ударилась о его грудь. Он подхватил ее, и они оба скатились на землю. Он упал на спину, смягчая ее падение, и почувствовал боль в боку.

Лорел, должно быть, услышала вырвавшийся у него стон и мгновенно отстранилась от него.

— Простите! — Если бы его ребра не были уже сломаны, то теперь бы обязательно их постигла такая участь.

— Только помогите мне встать.

Держась за бок, он осторожно пробирался к концу переулка. Лорел не отставала от него. Прижавшись к стене, он заглянул за угол здания. Увидев желанное зрелище, он глубоко вздохнул от облегчения.

На улице их ждал кабриолет. Хотя лошадь, казалось, дремала, Фелпс, насторожившись, сидел на козлах. Был прекрасно виден пистолет, висевший на его бедре, словно предупреждение любому, кого бы соблазнил вид дорогого экипажа.

— Лорел, — крикнул Эйдан, — скорее!

Спустя минут пять Лорел, все еще запыхавшись, вместе с Эйданом поднялись на третий этаж в доме на Эйвон-стрит — том самом, куда, как проследила Лорел, он зашел в тот день, когда она видела его в банке.

Он постучал в дверь квартиры, и облупившаяся краска посыпалась к их ногам. Через некоторое время хриплый голос спросил:

— Что вам надо?

— Это Барнсфорт.

— А вы, черт бы вас побрал, знаете, который час? — Дверь открылась, и перед ними возник человек, явно только что вытащенный из постели. Волосы торчали во все стороны, и он безуспешно пытался сдержать зевок. Но при виде Лорел его взгляд прояснился.

— Что за сюрприз?

— Не беспокойтесь, она делает то же, что и мы, — сказал Эйдан, продвигая мужчину обратно в комнату.

— Он хочет сказать, — невозмутимо объяснила она, входя следом, — что в данный момент вы оба подчиняетесь мне. — Она протянула ему руку. — Я Лорел Садерленд.

— Здравствуйте.

— Финеас Миклби, к вашим услугам. — Он пожал ей руку, затем почесал затылок. — Очевидно, я все еще сплю.

— Возможно, а вот то, что мы узнали прошлой ночью, — реальность.

Не теряя времени на объяснения своих подвигов, Эйдан стянул с себя фрак и рухнул на кухонный стул.

Его стон встревожил Лорел. Она присела на корточки у его ног и осторожно потрогала его бок.

— Он упал и расшибся, — сказала она, оглянувшись на мистера Миклби. — У вас найдется что-нибудь, чтобы перевязать его?

— Не обращайте внимания, я чувствую себя нормально. — Эйдан заставил ее замолчать, приложив к губам палец. По выражению его глаз она видела, как ему хочется рассказать все самому.

— Так вы полагаете, что в тоннеле слышали голос Руссо, — сказал агент, пытаясь осмыслить то, что они уже поведали ему. — И вы уверены, что с ним был только еще один человек?

Лорел села за стол рядом с Эйданом.

— Да, насколько мы смогли понять. Но звуки в этих тоннелях обманчивы. Мы узнали голос Руссо только из-за его акцента.

— У него есть одна особенность в интонации, которая делает его речь понятнее, — сказал Эйдан. — Но что касается другого голоса, это мог быть любой англичанин. Эхо мешает различить. Но скорее всего все-таки Фиц.

— Как вы можете быть в этом уверены? — спросил мистер Миклби.

— Он заикается. Я узнал бы его голос в любом месте, даже эхо не помешало бы.

— Хорошо, на данный момент мы опознали одного участника. — Мистер Миклби разжег кухонную плиту и собирался сварить кофе. — А что вы нашли в лаборатории?

Эйдан горько усмехнулся:

— Руссо изготавливает абсент, полынную водку. В этом секрет его эликсира, причина, заставляющая людей чувствовать себя решительными и отчаянно смелыми, но не осознающими своего опьянения.

Лорел вопросительно подняла бровь.

— Абсент, — повторил он. — Также известный под названием «Зеленая леди» или «Зеленая богиня». Намного крепче любого вина и даже виски. В то же время — по не совсем понятным причинам — смесь алкоголя с полынью и другими травами вызывает состояние, называемое «эйфорическая ясность ума». Люди под влиянием этого напитка, разумеется, пьянеют, но при этом обманывают себя, полагая, будто их умственные способности обретают волшебную силу, а не затормаживаются.

— «Алхимия ума», я слышал, это так называется. — Мистер Миклби присоединился к ним, а из кофейника с шипением стал вырываться ароматный пар.

Эйдан кивнул.

— Основываясь на том, что мы с Лорел испытали сами, я бы сказал, что Руссо разбавлял минеральную воду достаточным количеством этой дряни, чтобы вызывать состояние бодрости и приятного возбуждения и чтобы вкус не вызывал подозрений.

— Этого достаточно, чтобы убедить всех в магической силе эликсира, — добавила Лорел, — и направить людей прямо в банк, чтобы вложить свои деньги в строительство курорта как единственного места, где можно достать снадобье Руссо.

— Только в конце окажется, что его просто нет, — сказал Эйдан. — Их ожидают глубокое разочарование и потерянные деньги.

— Зато ликует кучка личностей, кошельки которых стали намного тяжелее, чем раньше, — подытожил мистер Миклби, — Он встал и, достав три глиняные кружки, налил кофе.

В дверь постучали, и все трое вздрогнули. После событий прошлой ночи Лорел предпочла бы не отвечать, затаиться, пока пришедший не понял, что ждать бесполезно и не ушел, но Эйдан и Финеас Миклби встревоженно переглянулись. Миклби поднялся.

— Кто там? — сердито спросил он, не открывая двери.

— Бен, сэр.

Миклби чуть приоткрыл дверь.

— Что у тебя?

— Сообщение, сэр.