Для Чан Кайши известие о нападении Гитлера на Советский Союз не было неожиданностью. Но как дальше поведет себя Япония? Вести из Токио указывали на бурный рост там ультрапатриотических настроений. Милитаристы, прославлявшие их журналисты наперебой предлагали лучший, с их точки зрения, вариант дележа территории СССР, подавления сил КПК в Китае, умиротворения Чан Кайши. Чанкайшистский генеральный штаб следил за событиями и ограничивал активность своих войск и против КПК, и против агрессоров. Немецкие дипломаты в Чунцине развернули лихорадочную деятельность: в то время, когда гитлеровские полчища надвигались на Москву, они убеждали Чан Кайши «воспользоваться благоприятной обстановкой и опереться на поддержку Германии. Нападение Японии на Советский Союз поможет, — утверждали они, — с помощью Гитлера остановить японское продвижение по китайской территории». Окружение военного министра Хэ Инцина склонялось к тому, чтобы использовать предоставляемую державами «оси» возможность. Для Чан Кайши казалось вполне естественным, что вслед за падением Москвы должны были сложить оружие и китайские коммунисты. В Яньани ограничили вылазки против оккупантов, там ссылались на «нежелание Чан Кайши воевать против японцев», «невыполнение Чунцином своих обязательств по снабжению 8-й и Новой 4-й армий оружием и боеприпасами».

Вашингтон не ослаблял дипломатическую активность.

24 ноября 1941 г. государственный секретарь Хэлл созвал представителей Англии, Китая, Австралии, Нидерландов. Ху Ши требовал разъяснений по поводу обсуждения китайской проблемы на американо-японских переговорах. Хэлл успокаивал представителя Чан Кайши: американским военным нужно время для подготовки обороны на Тихом океане, а переговоры дают им эту возможность. Ху Ши трудно было убедить. Японии, заявил посол, должно быть позволено сохранить весьма ограниченное количество солдат в Индокитае. Даже 25 тыс. японских войск в Индокитае, разъяснял Хэлл, ссылаясь на мнение военных, не представляют угрозы для Китая.

25 ноября Чан Кайши обратился к Вашингтону с резким посланием: «…китайский народ будет вправе считать, что Китай полностью принесен в жертву Соединенными Штатами. Результатом станет падение морали всего народа, и каждая азиатская страна потеряет веру в демократию…» [63]Он призывает к благоразумию: ведь поражение Китая станет катастрофой для всего мира. Ху Ши высказал Хэллу опасение Чунцина по поводу американских поставок Японии. Хэлла эта позиция раздражала. «Мы слишком много получаем от Чан Кайши, — жаловался он английскому послу, — истерических посланий». Государственный секретарь просил не преувеличивать опасность: разве может ограниченное количество американской нефти усилить японский военно-морской потенциал до какой-либо существенной ступени? Это была полуправда. На американские доллары, предоставленные США Японии в виде займов, закупались оружие и обмундирование для японских солдат. К Пёрл-Харбору всего лишь через несколько дней должны были подойти боевые корабли, вышедшие из японских доков, но построенные по американским чертежам из американского металла.

Чан Кайши получил телеграмму от Ху Ши с весьма пессимистическим заключением: «Компромисс между США и Японией неизбежен». Американо-китайские отношения достигли, казалось, критической стадии. Беспокойство Чунцина дошло до Лондона. Премьер У. Черчилль пишет Ф. Рузвельту: «Как обстоят дела с Чан Кайши? Не имеет ли он слишком щадящей диеты? Наши устремления обращены к Китаю. Если китайцы потерпят поражение, общая для нас угроза неимоверно возрастет. Мы уверены, что забота США о китайских делах будет направлять Ваши действия». Ху Ши ошибался в своих выводах. Черчилль был ближе к пониманию ситуации. 7 декабря японские самолеты напали на американский флот, базирующийся в Пёрл-Харборе.

«Горький опыт 30-х годов, — напишет государственный секретарь Дж. Шульц в 1987 г., — научил нас, что только с помощью силы и солидарности демократии способны убедить экспансионистские державы в том, что авантюризм и чрезмерное военное наращивание не сулят легких успехов» Этот опыт со всей очевидностью показал, что попытки Запада умиротворить агрессора за счет интересов Советского Союза и Китая привели мир на грань катастрофы, дорогой ценой обошлись они и американскому народу.

Разгром американского флота на Гавайских островах окончательно означал крах расчетов на «дальневосточный Мюнхен».

8 декабря 1941 г. в 1.00 вести о событиях в Пёрл-Харборе дошли до Чунцина. Вице-министр информации, убедившись в правильности полученных сведений, позвонил Чан Кайши. Наконец свершилось! В 8 часов утра началось чрезвычайное заседание Постоянного комитета ЦИК Гоминьдана. Обсуждался вопрос о политике Китая в связи с изменившимися условиями войны. Участники встречи приняли решение, изложенное в довольно категорической форме.

1. Все страны, выступавшие против агрессии, должны участвовать в военном союзе и объединять свои операции под американским руководством. Они должны создать Объединенный военный совет для координации стратегии войны на Тихом океане.

2. Великобритания, США, СССР и Китай должны объявить войну Германии, Италии и Японии.

3. Они должны прийти к соглашению не заключать сепаратный мир с Японией до достижения победы на Тихом океане.

9 декабря Чунцин официально объявил войну Японии, Германии и Италии.

Чан Кайши понимал, что англосаксонские державы, прежде всего США, заинтересованы в активизации китайского театра военных действий. Он, однако, не спешил с какими-либо наступательными операциями. Видя, что японцы рвутся в юго-западную часть Тихого океана и активизируют свою миротворческую дипломатию в направлении Чунцина («поток мирных японских предложений к Чунцину превратился в бурную реку»), гоминьдановский лидер делает ставку на использование создавшейся ситуации для маневрирования между враждующими сторонами.

Чанкайшистская дипломатия не только приветствует американские усилия, нацеленные на втягивание СССР в войну на Тихом океане, но и стремится создать для этого благоприятные условия. 8 декабря Чан Кайши вручил советскому послу декларацию. В ней выражалась надежда на вступление СССР в тихоокеанскую войну. Советская сторона считала необходимым сосредоточить главные силы для борьбы с основным и самым мощным противником — гитлеровской Германией.

23 декабря 1941 г. Чан Кайши, получив полномочия от Ф. Рузвельта, председательствует на конференции, где США представляли глава авиационного корпуса генерал Джордж Бретт и генерал Джон Макгрудер, Англию — глава английского командования в Индии генерал сэр Арчибальд Уэйвелл, Австралию — член кабинета Фредерик Иглестон. Прежде чем подготовить доклад Ф. Рузвельту, председатель предложил выработать компромиссный план, который после длительных дебатов и был принят.

Во время дискуссии американцы поддержали идею о направлении чанкайшистских дивизий в Бирму. Чунцин не только был озабочен сохранением бирманско-китайской дороги — единственного тогда канала, по которому поступали американские поставки в Китай, несомненно, здесь сыграли свою роль и его традиционные интересы в этом районе. А. Уэйвелл отклонил предложение о направлении китайских войск в Бирму.

Союзники признали, во-первых, важность сохранения в борьбе с врагом Бирмы. Рангун имеет особо важное значение в продолжающемся сопротивлении Китая Японии и в объединенных операциях против японских баз и опорных пунктов. Во-вторых, участники конференции отметили необходимость поддержки сопротивления Китая, чтобы обеспечить боеспособность и подготовку армий для окончательного выступления против Японии. В-третьих, китайским армиям надлежало продолжать отвлекать японские вооруженные силы нападениями или угрозой нападения по всему фронту и действиями против жизненно необходимых для Японии коммуникаций.