— Здорово, это ты хорошо придумала, — ответила Брук и усмехнулась. — Так что ты собираешься надеть?

— Еще не знаю, — ответила Луиза и, вытащив из рюкзака приглашение на распродажу винтажа, протянула его подруге. — Может быть, здесь что-нибудь найду.

Теперь настал черед Брук закатывать глаза.

— Луиза, почему бы тебе не пойти со мной после школы в торговый центр? Подберем там что-нибудь нормальное. Наверное, в «Нордстром» уже привезли партию от Марка Джейкобса [12]. Я имею в виду, что у тебя в голове один прошлый век. Пойми, сейчас-то 2011 год.

Луиза справилась наконец с кодовым замком и открыла шкафчик.

— Вот! Что я еще могу сказать, — вздохнула Брук.

Шкафчик Луизы был декорирован в том же духе, что и ее спальня. С внутренней стороны металлической дверцы ей улыбались с черно-белых фотографий молодые Фэй Данауэй и Уоррен Битти из шикарного гангстерского фильма «Бонни и Клайд», а еще Твигги — Кейт Мосс 60-х. Они напоминали Луизе о том, что жизнь есть и за пределами средней школы и что где-то там ее ждет более заманчивый мир, даже если она его придумала.

Луиза почувствовала, что у нее порозовели щеки. Наверное, она выглядела жалко. Наверное, ей следовало проснуться и начать жить в двадцать первом веке.

— Но за это я и люблю тебя вместе со всеми твоими причудами. — Брук порывисто обняла Луизу — Увидимся в автобусе! — крикнула она через плечо. — Я опаздываю на географию.

Она вприпрыжку помчалась по коридору, а оставшаяся в одиночестве Луиза уставилась на свой шкафчик, похожий на капсулу машины времени.

Как всегда по пятницам, остаток школьного дня тянулся долго. На уроке английской литературы Луиза показала приглашение нескольким подругам. Ее разбирало любопытство, пришло ли кому-нибудь еще такое же письмо. Но как ни странно, получила приглашение, похоже, она одна.

Луизу и Брук несколько оскорблял тот факт, что они, ученицы седьмого класса, все еще вынуждены ездить школьным автобусом, но им хоть было по дороге.

— Тебе когда-нибудь хотелось быть кем-то другим? — спросила Луиза, быстро перелистывая загнутые страницы глянцевого журнала. В автобусе было шумно и полно гиперактивных шестиклассников, среди которых затесалось несколько невезучих семи- и восьмиклассников. Брук с Луизой всегда садились вместе на свои постоянные места, третьи спереди, по левую сторону от прохода. Все это знали и не претендовали на них. Это маленькое проявление уважения и признание их старшинства было единственным достоинством их поездок, ужасных во всех прочих отношениях.

— Нет, чего не было, того не было, — честно ответила Брук. — Боже, что это на ней? — спросила она, вглядываясь через плечо Луизы в фотографию Рене Зеллвегер в тренировочных брюках с пузырями на коленях и австралийских сапожках в очереди в супермаркете.

— Да, никакой магии, — со вздохом сказала Луиза. — Почему они так упорно убеждают всех: «Звезды такие же люди, как и мы». Мне больше нравится думать, что они особенные. Типа, уже просыпаются утром сказочными красавицами.

— И дыхание их ароматно, как земляника, — ехидно добавила Брук. — Будь реалистичней, Луиза. Люди есть люди.

В одной руке она держала раскрытую косметичку, а другой в промежутках между прыжками автобуса на выбоинах дороги пыталась нанести на губы блеск. Неожиданно автобус угодил в особенно глубокую рытвину.

— Черт возьми! — воскликнула она и посмотрела на Луизу.

От губ к подбородку подруги тянулась глянцево-розовая полоса. Луиза расхохоталась.

— Да уж, мне бы хотелось быть кем-то, кому не нужно ездить автобусом, — изрекла Брук, стирая блеск бумажной салфеткой.

— Я не имела в виду быть кем-то совсем другим, — уточнила Луиза, — а просто вроде бы и собой, только в другой жизни.

— Эй, Луиза, — окликнул ее Билли Робертсон с другой стороны прохода, прежде чем Брук успела ответить.

Челка мягкой каштановой занавеской спускалась ему на глаза, так что странно было, как он вообще что-то видел. Они с Луизой знали друг друга с детского сада, но по какой-то причине в этом году он стал выделять Луизу среди других и считал своим долгом при любой возможности ставить ее в неловкое положение.

«Отстань от меня», — молча взмолилась Луиза. Что бы и когда бы ни сказал Билли, особенно ей, в его устах это звучало грубо и оскорбительно.

— Почему ты всегда упакована в это жалкое старье? Все знают, что ты живешь в огромном старом доме… ты что, бедненькой прикидываешься или как?

Луиза опустила глаза на свой любимый свитер. Мелкий дефект на локте показался ей теперь зияющей дырой. «И почему мне так нравится винтаж?» Наверное, жизнь была бы намного легче, если бы она, по крайней мере для виду, старалась выглядеть как все.

— Ох, заткнись, — не задумываясь, ответила Брук. — Если бы ты хоть немного разбирался в моде — а ты наверняка ничего в ней не смыслишь, судя по твоему жуткому замусоленному коричневому свитеру, который ты таскаешь не снимая, — ты бы знал, что она носит только винтаж. Все знаменитости теперь это делают, — заключила она, тыкая пальцем в фотографию Блейк Лайвли в старомодном широченном красно-фиолетовом свитере, черных легинсах и с огромной банкой кофе «Старбакс» в руке.

Билли опустил глаза на некрасивый свалявшийся пуловер, в котором он был и вчера, и, вероятно, позавчера, и уши его побагровели.

— Подумаешь, — хрипло ответил он.

Брук порывисто сжала руку Луизы, и та благодарно улыбнулась в ответ.

— Не обращай внимания. Это у него такая дикарская манера заигрывать, — прошептала Брук. — Я бы с удовольствием сходила с тобой завтра на эту распродажу винтажа, — объявила она Луизе, бросив на Билли острый взгляд.

— Отлично! — воскликнула, расплываясь в улыбке, Луиза. — Может быть, мы обе найдем для дискотеки что-нибудь такое… старое, жалкое.

На следующей остановке она вышла, пообещав Брук позвонить завтра после обеда, чтобы договориться о походе на таинственную распродажу. В надежде найти новое старое платье, которое ждет только ее.

В субботу, поплавав с утра пораньше в бассейне и по-быстрому расправившись с салатом из курицы, Луиза отправилась на велосипеде в центр, чтобы встретиться на распродаже с Брук. День был хмурый и ветреный. Она поежилась в своей темной джинсовой куртке и покатила дальше навстречу ветру.

Она не задумывалась, где свернуть, — колеса сами поворачивали в нужную сторону. Фэрвью был типичным маленьким пригородом в штате Коннектикут, а Луиза жила в нем всю жизнь. Чтобы попасть в ближайший торговый центр, надо было пересечь три таких же городка. В кинотеатре у них было два зала с экраном размером с простыню, и демонстрировались там фильмы, уже вышедшие на DVD. А чтобы попасть даже на мало-мальски стоящее культурное мероприятие, приходилось ехать на электричке и целых сорок пять минут тащиться через поля и рощицы в Нью-Йорк.

Когда Луиза была помладше, она гоняла на велосипеде по улицам в поисках приключений. Но ей ни разу не удалось заблудиться. Их городок был слишком мал. Как она ни старалась, сколько ни крутила педали, в итоге всегда выезжала к дому.

Ее внимание привлек указатель с надписью «Чепел-стрит», и она, прислонив велосипед к старому дубу, дважды проверила адрес. Дом по адресу: Чепел-стрит, 220, оказался невзрачным кирпичным зданием. Луиза, наверное, тысячу раз проходила мимо, не замечая его. Брук нигде не было видно. Возможно, она передумала ехать, а вчера просто защищала от Билли лучшую подругу.

В витрине не было ничего, кроме пыли и паутины. Луиза засомневалась: уж не розыгрыш ли это приглашение? Снаружи магазин казался запертым и заброшенным. Может быть, распродажа для Странствующих Модниц уже закончилась и все уехали?