Голован собирался через подвернувшегося дурачка Рината расширить свое влияние, прибрать к рукам территорию, подконтрольную Масе Шайтану. Но это позже. Пока ему было невыгодно ссориться с кем-либо из авторитетов. Ибо он очень хотел вернуть Машу и рассчитывал на их помощь. Небескорыстную, конечно, но добровольную.

Астахов сидел в своем домашнем баре и в ожидании Андрея Мудрова пил виски. Он послал начальника охраны уточнить некоторые детали экспертизы, проведенной на пожарище виллы. В принципе картина происшедшего была Астахову ясна, но он хотел подкрепить свои догадки фактами.

Дверь открылась.

— Можно, шеф? — спросил появившийся на пороге Мудров. — Я думал, вы в кабинете, ткнулся сперва туда, но ребята сказали, что вы здесь…

— Проходи, Андрюша! — Петр Васильевич сделал приглашающий жест. — Надеюсь, ты не пустой?

— Не пустой, — кивнул Мудров, приближаясь. — Разрешите присесть?

— Садись, конечно. Выпей, — Астахов придвинул к подчиненному бутылку. — Выпей и излагай.

— Вы были во всем правы, шеф, — начал Андрей. — Машину Алексея — точнее ее остатки — в развалинах гаража не нашли. При более тщательной идентификации трупа, который мы принимали за тело Разорова, выяснилось: убитый — не он.

— Достаточно! — перебил Астахов. — Не говори лишнего, я верю, что ты поработал на совесть. Дальше.

— Я установил марку и номер автомобиля, которым воспользовался Разор, когда отправился на виллу…

— А разве он не на нашей «бээмвэшке» поехал? — удивился Астахов. — Сюда-то он примчался на ней. Я потом сам с ним спускался в гараж. Или я что-то путаю?

— Нет, шеф, все так. Я помню, что он в тот день к вам приехал на «БМВ». Но значит, потом, перед тем как отправиться на виллу, он сменил автомобиль. Пересел в свой черный «ЗИЛ», бронированный. По крайней мере, именно «ЗИЛ» в тот вечер проезжал через поселок, поблизости от которого располагалась ваша вилла. Других приметных машин там тогда весь день не было.

— Бронированный «ЗИЛ»? Не знал, что у Лешки есть такой…

— Есть, шеф, есть. Зарегистрирован на его имя. Судя по всему, Разор к чему-то тщательно готовился последние месяцы. Несколько раз снимал со своего счета крупные суммы. А на следующее утро после того, что случилось на вилле, забрал из банка все имевшиеся деньги и счет закрыл. Вот так.

— Значит, Алексей живой, сомнению не подлежит… — пробормотал Астахов. — И значит, Машу похитил он… Интересно, для кого старался? Кто из моих конкурентов купил его? Кому он продался и за сколько?

— Думаю, никому, — произнес Андрей, размышляя. — Думаю, он станет требовать выкуп с вас… И боюсь, что сумма этого выкупа составит все ваше состояние — в наличных, конечно. Иначе я просто не представляю себе, какую сумму ему могли посулить, чтобы он решился на такое. Он ведь все имел, живя при вас. Даже больше, чем иные прочие.

— На себя намекаешь? — спросил Астахов подозрительно.

— Не подумайте дурного, Петр Васильевич! — испугался Андрей.

Голован пристально поглядел ему в глаза. Мудров заерзал.

— Ох, Андрюша! — Вор прищурился. — Я, может, чересчур люблю Машу. Может. Но если ты решил, что это дает тебе право поднимать голос против хозяина, то ты сильно ошибся!

— Петр Васильевич, да я… — Андрей здорово струсил: он знал, что означает подобный взгляд Голована, когда из его глаз, кажется, летят холодные искры бенгальского огня.

— Оружие! — перебил Мудрова Петр, протягивая руку.

Андрей медленно вытащил из-под мышки пистолет, подал боссу. Астахов взял оружие, сбросил предохранитель, передернул затвор.

— Значит, ты считаешь, я мало тебе плачу… — произнес Голован, наводя ствол в живот Андрею.

— Нет, шеф… Вполне достаточно, шеф… — бормотал Мудров, замирая.

— А теперь давай разберемся, — неторопливо продолжал Голован. — Кто ты есть? Продавшийся мусор. Первый срок — в спецзоне для мусоров, второй — уже в общей зоне. Что ты тогда сделал, напомни? А то у меня что-то память сдавать стала…

— Разбой, шеф, — выдавил из себя Мудров.

— Разбой! — усмехнулся Голован. — Слово-то какое удалое: разбой! Андрюша Мудров — разбойник! Казак! Отчаянный малый! Так? Говори, так?! — вдруг крикнул Астахов, приблизив свое лицо к лицу Андрея. Тот дернулся всем, телом и в ужасе отшатнулся, словно увидел привидение.

— Отвечать! — громко приказал Голован.

— Не так, шеф… — ответил Андрей сдавленно.

— Правильно, не так. Конечно, не так. На самом деле ты, Андрюшенька, ограбил пацана-студентика и его девчонку… Мальчугану еще и челюсть сломал… Кто тебя с зоны вытащил?

Голован опять перешел на крик. Такова была его манера морально подавлять собеседника, когда это требовалось. Действовало безотказно, особенно на блатных: жертва начинала чувствовать себя совершенно растоптанной и теряла остатки мужества.

— Вы, босс… Вы вытащили… — прошептал Мудров.

— А теперь скажи: можешь ты самостоятельно заработать хоть рубль и при этом не сесть? Можешь?!

— Нет…

— Вот так. И помни, кто тебя сделал человеком.

Голован выговорил последние слова абсолютно спокойно. Он уже видел, что дал достаточный окорот зарвавшемуся подчиненному. Пожалуй, с Мудрова было довольно. Но Астахов все же прибавил — впрочем, вполне дружелюбно:

— Тебя, Андрюшенька, хоть ты мужик и способный, без защиты моего авторитета блатные сразу завалят. Ты для них сявка, переметнувшийся мусор. Таких нигде не уважают: ни на той стороне, ни на этой. Так что тебе следует молиться, чтобы Бог послал мне долголетие. Надеюсь, ты это понимаешь?

— Конечно, шеф! — Мудров несколько приободрился.

— Ну и отлично. Держи!

Астахов, вновь поставив пистолет Андрея на предохранитель, протянул оружие владельцу.

— Ладно, продолжим! — спокойно сказал он. — Итак, Машу похитил Разор. Зачем — мы не знаем. Но предполагаем, что он в обмен на нее потребует весь мой денежный запас. Скорее всего я должен буду перевести все мои средства, хранящиеся в швейцарском банке, со своего счета на счет Алексея…

— А у него есть такой счет? В Швейцарии? — поинтересовался Мудров. — Я ничего об этом не слышал.

— Я убежден, что есть, — кивнул Голован. — Ты же сам говорил мне только что: Разор тщательно готовился. А в Швейцарию я его недавно посылал по делам. Вряд ли он упустил шанс.

— Да, вы правы, шеф, — Мудров уже избавился от перенесенного страха. — Конечно, счет в швейцарском банке… Иначе его акция теряет смысл. Иначе он не сможет получить за Марию ни копейки.

— Вот именно. Но мы должны опередить его. Мы имеем некоторое тактическое преимущество. Разор весьма убедительно разыграл собственную гибель и теперь считает, что у него в запасе есть по крайней мере еще несколько дней, прежде чем я догадаюсь, кто именно похитил Марию. Возможно, так бы оно и было, но нам помог случай, появился этот казанский дурачок Ринат Хабибулин. Вряд ли Алексей догадывается о его визите ко мне. Значит, ответных действий с моей стороны пока не ждет. Поэтому мы должны тихо взять Лешу тепленьким, доставить сюда и… обо всем расспросить.

— Может, проще убить, шеф? Разор — не котенок.

— Нет уж, Андрюша! Раз судьба дала нам фору, нужно воспользоваться. Конечно, все наши предположения относительно мотивов Лешиного поведения скорее всего верны, но вдруг мы ошибаемся? Вдруг у меня есть враги, о которых я не знаю? И именно они наняли Алексея? Хотелось бы выяснить точно. И еще… — Лицо Голована приобрело странное выражение. Он помолчал и вдруг заговорил «граммофонным» голосом: — И еще мне хотелось бы лично посмотреть, какого цвета мясо у этого предателя! Лично содрать с него шкуру!

— Шеф! — ужаснулся Мудров. — Вы…

— Успокойся, Андрюша! — Петр Васильевич криво улыбнулся. — Ты боишься, что я становлюсь садистом? Нет! Просто, когда речь заходит о Маше, я не могу оставаться спокойным. Думаешь, мне доставило удовольствие пытать Ильяша? Отнюдь. Я сильно злился тогда, верно, но никакого наслаждения не испытывал. Так что не смей даже подозревать, будто твой босс — псих! Понял? — закончил Астахов жестко.