— Сумела? — выдохнул Грант, пристально всматриваясь в нее.

— Забыть — нет, — покачала она головой. — Простить.

— Понимаю… — тихо сказал Грант.

— Нет. Не понимаешь. Я любила лишь собственноручно созданный образ, свою модель. Но не самого Кейси. Его-то я совсем не знала. Он был настоящим хамелеоном, умевшим приспособиться к любому окружению. С помощью дьявольского обаяния добивался всего, что захочет. Кейси беззастенчиво использовал людей ради пустой прихоти. Единственное, что было в нем подлинного, — его книга. «Путь к страху» беспощадно раскрывает душу Кейси.

Холли легла на бок, рядом с растянувшимся на одеяле Грантом, нерешительно коснулась его щеки, словно пытаясь убедить себя, что он в самом деле рядом. Какая теплая, гладкая кожа.

— Я приехала, чтобы ждать тебя здесь, — призналась она, — но думала, что ты никогда не появишься.

Грант обнял ее и зарылся лицом в душистые волосы. Казалось, что они не виделись целую вечность.

— Ты так прекрасна… Я когда-нибудь говорил тебе это?

— Однажды. — Холли припомнила их ночное объяснение в доме Прескоттов.

— Кажется, я едва не опоздал, — произнес Грант, не поднимая головы. — Что, если бы ты нашла кого-то другого? Или меня попросту прикончили бы на острове? Да, в общем-то, где угодно.

— Значит, пришлось бы ждать тебя до конца жизни, — улыбнулась Холли.

— Сидя в качалке на веранде и увядая от жары?

— Год за годом.

С непередаваемой нежностью Холли поцеловала его. Грант не сразу позволил себе ответный дерзкий порыв. Но когда сладостная пытка стала невыносима, он опрокинул Холли на спину и в ее глазах увидел отражение собственной страсти.

Грант принялся покрывать жадными поцелуями каждый кусочек обнаженного тела, торопливо расстегивая, почти отрывая длинный ряд пуговиц летнего платья. Кажется, прошла целая вечность, прежде чем он впился губами в упругие холмики, трепетно обводя языком розовые вершинки.

Холли стонала и выгибалась под его языческими, изощренными ласками. Где-то пониже солнечного сплетения сосредоточился вулканический жар, откуда по всему ее телу распространялись импульсивные волны. И сладострастие — безумное, всепоглощающее — охватывало с каждой минутой все сильнее.

Сбросив джинсы и рубашку. Грант приподнялся и встал на колени между ее разверстыми бедрами. Теперь он был уверен, что любимая душой и телом принадлежит ему.

— По-моему, мы тут не одни… — томно предупредила Холли.

— Кто-то из знакомых? — не удержался от мягкой иронии Грант.

— Несколько облаков, которым пришло в голову немного поплакать, — вздохнула она.

Теплый летний дождик омыл их разгоряченные тела. Прозрачные капли выплясывали на грудках Холли чувственный танец. Грант старался слизнуть их, прослеживая мокрые дорожки до самых бедер.

Разразился настоящий ливень, но влюбленные забыли обо всем. Ее ноготки впивались в широкие плечи, мускулистую спину, приветствуя долгожданное вторжение, и жгучие стенки лона жадно сомкнулись вокруг алчущей плоти Гранта. Она гортанно вскрикивала, обвив любовника ногами, а Грант, опьяненный полнотой совокупления, уносил ее все выше и выше, в заоблачные дали, где царило одно лишь чистое, незамутненное наслаждение.

— Я хочу остаться с тобой до конца жизни. Именно здесь. В таком вот виде. Согласна? — С мальчишеским энтузиазмом Грант возводил сказочный замок из податливого песка.

— Мокрыми и голыми? — уточнила Холли.

— Какая ты у меня сообразительная!

Не успела Холли продолжить забавный диалог, как небо расколола молния, и оглушительный удар грома потряс воздух. Они поспешно бросилось собирать одежду и, кое-как прикрывшись одеялом, устремились к машине, где, словно изгнанные из рая Адам и Ева, принялись одеваться.

— Ты когда-нибудь танцевал под дождем? — пролепетала Холли, пока Грант безуспешно пытался вытереть ей волосы рубашкой.

— Разумеется, нет.

— А это делал? — с любопытством допытывалась она.

— То есть занимался любовью? — ухмыльнулся Грант. — Хм… Не уверен. Столько женщин… ой! За что?!

Холли, ухитрившись ловко ткнуть его под ребра, поджала губки:

— Не смей меня дразнить! — с угрозой заявила она. — И нечего увертываться! Отвечай!

— Что-то не помню… — сознался Грант. — Либо нет, либо эпизод был слишком незначительным. На этот раз, когда кулачок Холли уже готов был врезаться ему в живот, он успел увернуться.

К тому времени, когда они подъехали к дому, уже стемнело, а дождь по-прежнему лил как из ведра. Холли первым делом бросилась на кухню, заявив, что неплохо бы сварить кофе.

— Погоди, солнышко. У нас впереди уйма времени. Кофе подождет. Как насчет горячего душа?

— Иди первым, — кивнула Холли, упрямо направляясь к кухне.

— Ты не поняла! Я имел в виду нас с тобой! Вместе!

— Знаю, — понурилась она.

— Что-то не так?

Холли не ответила.

Грант приподнял ее подбородок, вынуждая смотреть прямо в глаза. Она густо покраснела. И внезапно причина смущения стала понятна.

— Ты никогда не была под душем вместе с мужчиной?

Холли попыталась отвернуться, но он, не давая опомниться, подхватил ее на руки и шагнул к лестнице.

— Перестань, — неубедительно запротестовала Холли. Но Грант, не обращая внимания на начавшийся капризный бунт, продолжал подниматься по ступенькам. Остановившись на верхней площадке, он лукаво улыбнулся.

— Готов поклясться, ты еще многого в жизни не испытала.

— Составим подробный эротический список и не успокоимся, пока не выполним его по пунктам с начала до конца. — Холли кокетливо спрятала личико на его груди.

— Обещаешь?

— Клянусь.

Ночью они, взявшись за руки, отправились в ее спальню. Вентилятор овевал струями прохладного воздуха разгоряченные тела. Дождь, как по мановению волшебной палочки, прекратился. Из распахнутых стеклянных дверей доносились чарующее пение ночных птиц и стрекот неугомонных кузнечиков.

Грант глубоко вдохнул свежее, пьянящее благоухание. Наконец-то он обрел родной дом!

— Никогда не думал, — тихо признался он, — что женщина, с которой я провел случайную ночь, наутро исчезнет, унося с собой частичку моего сердца.

— А я в жизни не ожидала, что смогу влюбиться в первого встречного, — в тон ему ответила Холли, начиная раскачиваться в медленном, чувственном танце.

Невидимые музыканты словно играли нежную задумчивую мелодию, которая пророчила вечное счастье. Но это была всего лишь ночная прелюдия. Завтра они пойдут по жизни вместе.