— Я здесь, тетя.

Феба и Тесс разом обернулись и с удивлением увидели стоящую недалеко от них Софи Блейк. Ее было трудно не заметить: прямая, как палка, костлявая и плоскогрудая Софи была такой же высокой, как большинство мужчин в зале. Она только вчера прибыла на ярмарку невест в Лондон — с небольшим саквояжем, наполненным одеждой, и огромным чемоданом книг. Весь путь из родительского дома, с севера Англии, Софи проделала одна, без какого-либо сопровождения.

Бедняжка не могла похвастаться ни хорошеньким личиком, ни ладной фигурой. Блеклые светло-голубые глаза, пепельные волосы и внушительных размеров нос, который казался чужеродным на ее лице. Этот нос совершенно ей не шел. Большой нос был фамильной отличительной особенностью Пикерингов.

В довершение ко всему Софи не следила за модой и была неуклюжа. Не говоря уже о том, что ее острый, как лезвие бритвы, ум отпугивал мужчин. В присутствии начитанной Софи все они начинали чувствовать себя законченными идиотами. Одним словом, она была обречена остаться без кавалера.

Софи точно так же получала небольшое содержание, как и все остальные, но Тесс забирала все ее деньги, приговаривая, что нужно платить за аренду дома и за пошив новых платьев.

Впрочем, Софи не беспокоилась из-за денег.

— Я приехала сюда, потому что мне хотелось увидеть новые места и познакомиться с богатой историей Лондона. Я не собираюсь тратить время на поиски мужа.

И вот Софи стояла перед ними в чем-то невообразимо безвкусном, в рюшечках, в спешке купленном Тесс. Очки сбились на нос, тусклые волосы были растрепаны, а на лице осел слой библиотечной пыли.

— Ты искала меня, тетя Тесс? — Несмотря на любовь к уединению и природную застенчивость, Софи знала себе цену и смотрела на людей, которые были ниже ее в интеллектуальном плане — то есть почти на всех, — свысока. А такое отношение тетя Тесс не собиралась терпеть.

Вот и сейчас она тоже была раздражена.

Шипя, как змея, Тесс неодобрительно высказалась об экипаже, в котором приехала Софи, нелестно отозвалась о ее манерах и прошлась по её внешности. Феба сконфуженно отвела глаза, понимая, что Софи невольно оказала ей услугу, обратив гнев Тесс на себя.

Феба ругала себя за малодушие, но была благодарна кузине.

Трусиха!

Вот именно.

Но если Тесс понесло, ее все равно нельзя было остановить.

Вдоволь отыгравшись на Софи, Тесс перешла к обсуждению Фебы:

– А что касается тебя, Феба Милбери… — О ужас! — Что бы сказал твой отец, узнав, что ты слоняешься неизвестно где?! Вижу, мне придется написать ему письмо о твоей привычке незаметно исчезать из бального зала с незнакомыми мужчинами…

Феба ахнула:

— Я не… — «Спокойно», — сказала себе Феба. Лгать нехорошо. Она просто не станет говорить тете Тесс всей правды — вот и все. — Но мистер Эджуэрт был мне представлен как полагается. Я вышла всего на минутку — подышать свежим воздухом. — То, что сказала Феба, нельзя было назвать ложью в полном смысле этого слова.

Тесс прищурилась и пристально посмотрела на девушку:

— Феба, твой отец предупреждал меня, чтобы я глаз с тебя не спускала. Ты же не хочешь впутаться в историю, правда?

Феба похолодела. «Впутаться в историю»! Господи, это его слова! Именно так говорил викарий, когда невозможно было обойти этот вопрос стороной. Неужели он рассказал обо всем тетушке Тесс? Нет, этого просто не может быть. Отец не мог так с ней поступить. Он не мог выдать страшную тайну Фебы, не мог доверить унизительную правду о своей дочери самой злостной сплетнице — пусть даже Тесс и приходилась им дальней родней.

Феба побледнела. Ее охватила паника. Господи! А что, если всем этим людям вокруг уже обо всем известно? Она стала с опаской озираться по сторонам.

Вон те две женщины шушукаются между собой, весело посмеиваясь, — может быть, они сплетничают о ней?

Феба представила, как они говорят: «Ты видишь, вон там, девчонка Милбери? Та самая, которая в пятнадцать лет сбежала из дому с учителем танцев… А он обесчестил ее и бросил. Подумать только! На следующее утро отец приходит и находит девчонку одну — полуголую, в гостиничном номере!»

Вот сейчас они обе повернут головы и посмотрят в ее сторону. И в их глазах Феба увидит презрение…

Ей хотелось закричать: «Я раскаиваюсь! Я не хотела становиться дурной девушкой. Просто мне было так одиноко. И я доверилась мужчине. Я слишком далеко зашла…»

Но нет. Кажется, ей все это показалось. Все эти годы — целых десять лет — она провела в страхе, что ее ужасная тайна будет раскрыта.

До сих пор за все это время еще никому не удавалось узнать о ее проступке. Викарий сделал все, чтобы скрыть позор, а Терренс Лапомм, учитель музыки и, по совместительству, соблазнитель молоденьких доверчивых девушек, скрылся из виду. И с тех пор о нем не было ни слуху ни духу.

После этой истории Феба изо всех сил старалась стать образцовой дочерью викария, безупречным поведением не давая отцу повода усомниться в ее добродетели.

По крайней мере до сегодняшнего вечера…

Феба старалась скрыть тревогу. Скорее всего Тесс ничего не знает.

К счастью для Фебы, в это время тетка отвлеклась и не обратила внимания на ее волнение. Увидев приближавшуюся к ним пару, Тесс изобразила на лице доброжелательность и приветливость.

— Ах, Дейрдре, мой котеночек! Как раскраснелись твои щечки после танца! Ну разве она не прелестна, с этим очаровательным румянцем на щеках?

Тесс ткнула Фебу в бок, и та присела в реверансе перед единственным герцогом в этом зале, под руку с которым важно шествовала Дейрдре.

В отличие от Софи, Дейрдре взяла себе от Пикерингов все самое лучшее и представляла собой образец того, что многие мужчины желают видеть в женщине. Она была в меру высокой и стройной, а не долговязой и костлявой, как Софи. У нее были золотистые локоны и глаза небесно-голубого цвета, по сравнению с которыми голубые глаза Фебы казались выцветшими. Дейрдре была сама элегантность и красота. Достоинства Фебы блекли на ее фоне. В присутствии безукоризненной кузины Феба чувствовала себя дворняжкой.

Разумеется, с такой тщеславной мачехой, как Тесс, Дейрдре старалась максимально использовать свои достоинства для успеха в обществе. Ее платья были одно другого шикарнее. Дейрдре возлагала большие надежды на этот сезон и была серьезно настроена на победу.

И до сих пор вела в счете. Вот и теперь ей посчастливилось быть приглашенной на танец самим герцогом, к тому же самым выгодным женихом здесь, несмотря на весьма преклонный возраст и мучившую его одышку. Однако эти два последних обстоятельства ничуть не смущали полную честолюбивых устремлений девушку, и сейчас, когда она шла рука об руку с герцогом, ее глаза победно блестели.

— Это катастрофа, — пробормотала себе под нос Софи. — Теперь от нее совсем спасу не будет. — Фебе трудно было с этим не согласиться. За короткое время знакомства с Дейрдре Феба успела узнать, что падчерица тети Тесс избалованна, эгоистична и самолюбива. И успех на балу скромности ей не прибавит.

Глядя на Тесс и Дейрдре, Феба отмечала про себя их сходство. Дейрдре копировала поведение своей мачехи.

Иногда Фебе было даже немного жаль Дейрдре: нелегко иметь такую холодную и расчетливую мачеху, как тетя Тесс. Однако эгоистичное поведение Дейрдре порой раздражало Фебу и заставляло на время забывать о сострадании.

Феба редко вспоминала, как в детстве, когда была жива мать Дейрдре, они играли вместе. А когда, овдовев, отец Дейрдре женился на Тесс, семейным посиделкам в Торнхолде пришел конец.

Родные Софи никогда не приезжали к ним в гости. После аварии на дороге мать Софи была прикована к постели.

Хотя матери трех девушек — Фебы, Дейрдре и Софи — были родными сестрами, между их отпрысками не было ничего общего… Их объединяло только желание получить наследство Пикеринга.

Вот для чего они трое приехали в Лондон, поселились в одном доме и соревнуются друг с другом за внимание нескольких герцогов, имеющихся на брачном рынке.