Что лишало ее последних иллюзий в отношении будущей счастливой семейной жизни с этим человеком.

Затем Феба подумала, что вопрос о том, стоит ли им переезжать в Брук-Хаус, не так прост, как это может показаться на первый взгляд. С одной стороны, в Брук-Хаусе она сможет часто видеть Марбрука. С другой стороны, если Феба туда переедет… она будет часто видеть Марбрука. В общем, плохо это или хорошо, нравится ей это или нет, в Брук-Хаусе ей придется часто бывать в обществе Рейфа.

Лорд Брукхевен повернулся к викарию:

— Сэр, я могу отвезти вас в Брук-Хаус прямо сейчас. Мой камердинер к вашим услугам. — Пока сбитый с толку викарий размышлял о том, стоит ли позволять кому-то помогать тебе застегивать брюки, Брукхевен окинул добродушным взглядом остальных присутствующих. — Мне тут пришло в голову, что вы, дамы, наверное, не откажетесь от поездки к Лементору. Я слышал, что он бесподобен.

Феба не знала, о ком идет речь, но по тому, как восхищенно ахнула Тесс и как зажглись глаза у Дейрдре, сделала вывод, что Лементор — это что-то в высшей степени изысканное и желанное. В последний раз Тесс была так же возбуждена, только когда Дейрдре удалось удостоиться чести во второй раз быть приглашенной на вальс семидесятилетним герцогом.

— В конце концов, — продолжал Брукхевен, — мисс Милбери нужно приданое, достойное маркизы.

Почувствовав себя под прицелом завистливых взглядов, которые устремились в ее сторону, как стрелы, летящие в мишень, Феба невольно поежилась. Если бы взглядом можно было убивать наповал, она была бы сегодня обречена.

— А кто такой Лементор? — спросила Софи, отчего Феба вздохнула с облегчением, потому что сама не осмеливалась поинтересоваться, чтобы — не дай Бог! — не прослыть невеждой перед женихом.

Тесс вскинула голову и посмотрела на Софи с нескрываемой жалостью, смешанной с изрядной долей презрения:

— Дитя мое, пора бы уже тебе вылупиться из своей скорлупы. Лементор — это самый модный портной в Лондоне, создающий эксклюзивные платья. Признание в высшем свете сделало его абсолютно недосягаемым для простых смертных. Большая удача — заказать у него хотя бы одно платье. А уж заказать целый гардероб — это предел мечтаний для любой светской женщины!

Феба захлопала ресницами.

— Это очень великодушно с вашей стороны, милорд, однако я…

Брукхевен ласково похлопал Фебу по руке.

— Ну что вы, дорогая моя. В конце концов, не могу же я допустить, чтобы моя будущая жена была похожа на серую мышку?

На серую мышку? Разве Брукхевену не понятно, что Фебе это слышать очень обидно? Викарий откашлялся.

— Не сочтите за дерзость, милорд, но леди Тесс кое-что донесла до моего сведения. Поэтому мне кажется, я должен с вами это обсудить. Как быть с вашим… братом?

Брукхевен замер.

— А что такое? При чем здесь он?

Феба сидела ни жива ни мертва. Что ее отец собирается сообщить о Марбруке? Почему викарий говорит так… неуверенно, запинаясь? Словно то, о чем он хочет сказать, не предназначено для женских ушей, и это в высшей степени смешно, ведь Марбрук — сама респектабельность…

— Ваш… гм… брат будет проживать в Брук-Хаусе вместе с молодыми дамами, милорд?

Брукхевен выслушал викария невозмутимо.

— Да, разумеется. Точно так же, как и вы, и леди Тесс. Надеюсь, сэр, вы не хотите сказать, что узрели в этом какую-либо непристойность?

Тесс наклонилась и прошептала что-то на ухо Дейрдре. Тесс чувствовала, что между викарием и маркизом нарастает напряжение. Отец Фебы, который был в восторге от этой помолвки, не станет приставать к маркизу с обидными вопросами, не имея на это серьезной причины. А стало быть, он считает, что с Марбруком что-то не так.

— Распутник… — Феба ясно расслышала слово, которое Тесс прошептала Дейрдре. — Паршивая овца.

Нет, это неправда. Тем не менее…

Когда в саду Феба спросила Марбрука, не распутник ли он, он промолчал. Он только улыбнулся. Он этого не отрицал…

А разве у нее самой не было ощущения, что Марбрук не совсем респектабелен? В конце концов, он вот так взял и увел Фебу на террасу. А ведь до этого оци с ним даже не были представлены друг другу…

Но он не просто ее увел — он выручил Фебу, помог ей выпутаться из затруднительной ситуации. Он ее спас. И Феба до сих пор была благодарна за это Марбруку.

— Скандал следует за Марбруком по пятам. — Это было последнее, что Тесс с победным видом прошептала своей падчерице, закрывая эту скользкую тему.

Скандал…

Феба вздохнула с облегчением. Как видно, на этот раз судьба была к ней благосклонна. Как же ей повезло, что сама судьба уберегла ее от коварного соблазнителя! Феба могла ошибиться и выбрать неподходящего мужчину. В очередной раз.

Наверное, она слишком доверчива. И это написано на ее лице, вот мужчины-распутники и слетаются к ней, как пчелы на мед.

— Уверяю вас: вам не о чем волноваться, — ровным голосом произнес Брукхевен. — Молодые леди в Брук-Хаусе будут в безопасности.

«Будут в безопасности». Словно Марбрук был диким зверем, который держит в страхе всю округу. Брукхевен поднялся.

— Я сейчас же пошлю своих людей для того, чтобы они занялись домом. — Он повернулся к Фебе: — Я уже сообщил Лементору, что одно платье вам нужно сшить немедленно. Я хочу сдвинуть дело с мертвой точки, устроив сегодня ужин в Брук-Хаусе. Мы с братом… — Он с опаской покосился на викария. — Мы соберем самых близких наших друзей, чтобы вы познакомились.

— Ужин? Сегодня? — вырвалось у Фебы. — Кто же придет к вам в гости, если вы только сегодня собираетесь их пригласить?

Брукхевен посмотрел на Фебу удивленно:

— Придут все, кто будет удостоен чести быть приглашенным.

Феба опустила глаза.

— Ах да. Разумеется. — Феба не должна забывать ни на минуту, с персоной какого ранга имеет дело. Если он приглашает к себе, все остальное должно отойти на второй план. Маркизу нет дела до того, какие планы на сегодняшний, вечер были до этого у его гостей.

А также ему нет дела до того, какие планы на жизнь были до этого у его невесты.

Рейф ждал брата в экипаже у дома, где Феба жила со своей тетей и кузинами. Разумеется, Рейф старался убедить себя в том, что приехал сюда поговорить с Колдером, а вовсе не затем, чтобы хоть краешком глаза увидеть Фебу.

Он злился на себя. Как Рейф ни старался, он не мог оторвать взгляд от окон. Он чувствовал себя полным болваном.

Рейф принял наконец решение. Он уедет… Куда? Не важно… Куда-нибудь далеко. Может, в Америку. А может быть, даже в Африку. Главное — быть как можно дальше от будущей леди Брукхевен. Денег на дорогу у Рейфа не было, но у него имелось кое-что из ценных вещей, которые теперь утратили для него всякую ценность. Потому что, по большому счету, теперь, когда любимая девушка стала невестой брата, его больше ничто не интересовало.

Как бы там ни было, он уедет сразу же после свадьбы. До того, как новобрачная успеет переехать к мужу. Рейф знал, что это очень важно для него, и не собирался анализировать, почему это так важно.

К тому моменту, когда Колдер вышел из дома Фебы, Рейф успел выдумать тысячи предлогов для будущего отъезда, но по очереди отбросил все, посчитав неподходящими. Эти причины были столь надуманными, что озвучив их, Рейф выглядел бы со стороны в высшей степени капризным субъектом. Впрочем, его отчаяние было так велико, что он решил закрыть глаза на эти пустяки.

Увидев в своем экипаже брата, Колдер ничем не выдал своего удивления. Он только проговорил, выгнув бровь:

— Я думал, что ты неуловим, как всегда. Поэтому и не попросил тебя составить мне компанию в этой поездке.

Сердце у Рейфа разрывалось от ревности. Вглядываясь в лицо брата, он сказал с тревогой:

— Ты сегодня какой-то другой. — Колдер улыбнулся:

— Вчера я заметил, что мисс Милбери имеет пристрастие к зеленому цвету, и выудил из шкафа этот жилет. Как ты думаешь, она оценила? Тебе нравится?