— Хм, — с сомнением оглядел выслуживающегося осведомителя Бонифиус. — И то хлеб…

И вдруг, без предупреждения, сделал попытку выхватить из рук мэтра Карвинтия свою золотую монету. При этом Раддо руководствовался соображениями, что, во-первых, мэтр алхимик, эрго — тюфяк, и сопротивляться не будет, а во-вторых, для гонорара за общеизвестную справку одной золотой монеты многовато будет.

Бонифиус оказался не прав: алхимик вцепился в золото, как утопающий за соломинку. И пусть мэтр был ниже ростом, а торговец просто давил массой и авторитетом, Карвинтий упорно не сдавался и боролся, бился, отчаянно сражался за право удержать в своих руках золотой кружочек с чеканными дубовыми листьями.

Схватка закончилась в пользу алхимика — укусив Раддо за палец, он отвоевал свою добычу и, на всякий случай, отскочил в сторону, готовясь немедленно бежать прочь.

— Ишь ты… — с уважением протянул фрателла. — Хитер ты, братец…

— Тем кормимся, — переводя дух, ответил Карвинтий. Это было наглой ложью: мэтр Карвинтий действительно бил рекорды по хитроумию, а вот кормился абы как, периодически устраивая себе вынужденные голодовки, особенно после катастрофического провала экспериментов, изучающих способности мелкого домашнего скота к предсказанию погоды.

— Скажи-ка, мэтр, а среди твоих знакомых есть умный человек, разбирающийся в истории Эль-Джалада? Не обязательно человек — я и с полуэльфами, и с кентаврами, и с гномами договориться сумею… Да не трясись — тебе, как посреднику, моя благодарность считай, что обеспечена…

Карвинтий задумался:

— Знаете, сударь, недели две назад в Талерин приезжало много народу, которые выдавали себя за знатоков Утраченной Империи Гиджа-Пент…

— Ну-ну, — оживился Раддо.

— Так, какие-то слухи, сплетни… Древние царицы, затмевавшие соперниц умопомрачительной красотой, царь Эпхацантон, приказавший мумифицировать четыреста придворных, чтоб обеспечить себе высокий статус в загробном царстве, затерянный в песках Золотой город…

— Какой город? — насторожился пелаверинец.

— А, это мне троюродная сестра рассказывала. Я, когда из Университета королевства Кавладор уволился, ехал в Ллойярд через Тьюсс, заодно родственников навестил. Тетка моя Ханна и ее дочь Любомарта там живут. Только не обращайте внимания — Любомарта девка неграмотная, ей соврать — как вам грош потратить; ее воздыхатель наплел ей что-то этакое, собираясь в Эль-Джалад на бега, с помощью которых будут определять Покровителя будущего года, вот она и поверила… Дескать, в песках Великой Пустыни скрыт Золотой Город древнего правителя. Улицы там вымощены золотыми слитками, статуи — из чистого золота, а в центре города — дворец с несметными сокровищами!.. А она, дура девка, поверила. Правда, смешно?

— Ха-ха, — натянуто рассмеялся Бонифиус. И задумался о сравнении, столь опрометчиво использованном мэтром Карвинтием: у фрателлы Раддо было много грехов, но никто, даже Жиль Мильгроу, не смел сказать, что Бонифиус легко тратит хотя бы старый, затертый, медный грош.

Значит ли это, что глупая сестрица недалекого мэтра сказала чистую правду?

— Говоришь, твоя алхимическая братия толком ничего не знает ни об Эль-Джаладе, ни об Империи Гиджа-Пент… — задумчиво пробормотал пелаверинец.

Карвинтий, сжимающий золотой с трепетом юной матери, вдруг понял, что других заработков сегодня не будет. "Не стоит жадничать", — подал голос Разум алхимика. "На эти деньги мы можем жить полгода — ты как-нибудь, а я упиваясь сознанием того, что хотя бы подержал в руках такое богатство!" "И что, один золотой — ВСЁ?!" — возмутилась другая часть карвинтиевой души. "Немедленно ограбь толстяка хотя бы на пару серебряных монет! Сделай что-нибудь, чтоб потом не ругать себя за бесцельно упущенный шанс!"

И мэтра вдруг осенило.

— А знаете, господин Раддо, кое-кто кое-что об Эль-Джаладе все-таки знает. Я, когда заходил в библиотеку Университета, постоянно замечал там некую особу, которая то возьмет полистать атлас с картами южных земель, то сидит с дневниковыми заметками великих путешественников прошлого… Кстати, только сейчас вспомнил странный факт: именно эта персона и устраивала фуршет для участников конференции, на которой обсуждались последние исследования Империи Гиджа-Пент! Как же я сразу не сообразил… — и в глазах мэтра Карвинтия Бонифиус увидел свет открывшейся истины.

— И как зовут этого человечка? — осторожно уточнил пелаверинец.

— Не совсем человечка, — замялся Карвинтий. По его мнению, особа, о которой шла речь, была в родстве с демонами — ведь именно из-за нее алхимик лишился такого удобного места в Университете королевства Кавладор, именно из-за нее пошли прахом шесть лет экспериментов в области метеорологии!

— Ладно, пусть будет гном. Кто это? — решительно поднял алхимика за грудки Раддо.

— Пять золотых! — испуганно пискнул Карвинтий, страшась собственной смелости.

— Хорошо. Вот, держи, — Бонифиус выложил на ладонь пять тяжелых кругляков. — А теперь говори имя.

— Мэтресса Далия! — крикнул мэтр, выхватывая вознаграждение и убегая прочь.

— Мэтресс… кто? — не поверил пелаверинец, но ушлого алхимика уже и след простыл. — Мэтр есса Далия? Это ж женское имя! Бабы колдующие — еще куда ни шло, — проворчал он, возвращаясь к коробу лифта. — Но бабы, изучающие науки?! Вот ужас-то…

Огги встречал фрателлу, промокший до нитки и довольно ухмыляющийся во весь щербатый рот.

— Хозяин, я тут такое узнал, — понизив голос, сообщил он, раскрывая над Раддо зонтик. Даже пересечение внутреннего дворика Восьмого Позвонка гарантировало, что ллойярдский дождь вымочит вас до нитки. — Верхи магической братии через шесть дней отбывают в Аль-Тораз, готовиться к гонкам, приспосабливать свою некромантскую живность к жаре, пустыне и прочим делам. Половина покоев в Башне Ночи, Башне Огня и Башне Воды, — драматическим шепотом поведал Рутфер в ухо фрателлы, — останется без присмотра! Все эти артефакты, заготовки, ингрд…инградуенты для зелий — всё останется! А самих магов не будет!! Понимаете, какой прибылью пахнет, хозяин?! — соблазнял Рутфер.

— Дурак ты, — буркнул Бонифиус, устраиваясь в карете. — Если ты без спросу сунешься в Восьмой Позвонок, тебя ни одна ведьма не вылечит. Маги шутить не любят, маги такое могут сделать с теми, кто пытается их обмануть…

Тонкая игла сомнений вдруг кольнула фрателлу прямо в сердце. На долю секунду Бонифиус усомнился, правильно ли поступил, не заплатив мэтрессе Вайли за ее труды? Но четырнадцать сэкономленных золотых приятно тяготили карман и согревали руку, поэтому Раддо не стал отсылать помощника в Башню Ночи с поручением, а захлопнул дверцу кареты, показывая, что пора домой.

— А еще, — просунувшись в окошко кареты, не унимался Огги. — Я, пока вы решали свои дела, познакомился тут, во дворе замка, с одной женщиной.

— Ради всех богов, избавь меня от подробностей, — фыркнул Раддо.

— Нет, хозяин, вы не поняли. Она баронесса, ей почти пятьдесят, так что о том, какого она пола, можно только догадываться. Но мы с ней поговорили за жизнь, и она рассказала о том, что ее прадед спрятал фамильные драгоценности!

— Ну? — нетерпеливо уточнил Раддо. — И где он их спрятал?

— В том-то и дело, что баронесса не знает! Дух сказал, что отдал сокровища на сохранение какому-то гному! Хозяин, я что придумал: давайте найдем этого гнома, скажем ему, что действуем по поручению баронессы, и заберем драгоценности!

— Какая-нибудь мелочевка, — буркнул Бонифиус, откидываясь на подушки и подавая знак помощнику — садиться в карету, а кучеру — поворачивать в Уинс-таун. — Сейчас ты отправляешься в Талерин, — не обращая внимания на слова Рутфера, приказал Раддо. — И узнаешь всё, что только можно, о некой мэтрессе Далии из тамошнего Университета.

— Хорошо, — кивнул Огги. — Только узнать, и всё?

— Чует мое сердце, что надо действовать быстро. Поэтому слушай внимательно…