Интересно, он такой постоянно? Сосредоточенный, и углубленный в дела? Ей хотелось расспросить его о личной жизни, которой, казалось, у него и не было. Он приезжал в офис рано, уезжал поздно. Возможно, у этого человека кто-то и был, какая-нибудь святая женщина, готовая мириться с его постоянной занятостью. Любопытно было бы все это знать. Но она ни о чем не спросила — нельзя заходить слишком далеко…

Вечерняя Оттава сверкала огнями, но не столь ярко, как Филадельфия. Стоящие вдоль тихих улиц старинные дома, украшенные чугунными решетками, а кое-где и шпилями, подсвечивались снизу.

— Приехали.

Она взглянула на величественное здание, представляющее из себя смешение разных архитектурных стилей, и пожалела, что у нее мало времени, чтобы все как следует рассмотреть. После недели каторжной работы, потом полета вкупе с постоянной близостью босса, который в данный момент подталкивал ее к гостинице, Лора никак не могла собраться с мыслями.

Формальности утрясли быстро и легко, поскольку Гарольд явно был здесь желанным гостем, и их проводили в номера. Снова Лоре пришлось туго, она ведь ненавидела лифты. Ей, однако, удалось подавить в себе ужас в просторном подъемнике, доставившем их на нужный этаж.

— Я зайду за вами… — Гарольд взглянул на часы, — через сорок пять минут.

Девушка нахмурилась. Она все еще не пришла в себя после полета.

— Но я не успею!

— Боишься жары, не проси работу на кухне! — усмехнулся Гарольд. — Ваша комната рядом с моей. Наденьте что-нибудь красивое и элегантное, иначе будете чувствовать себя Золушкой. Мистера Ламберта всегда сопровождает весьма яркая особа.

— Вы так говорите, будто я должна с ней соревноваться, — холодно ответила Лора. — Я ваша секретарша, а не гейша.

Джонсон выглядел нетерпеливым и озабоченным.

— Попытайтесь, ладно? Я не рассчитываю, что вы ее затмите, она потрясающе красива. Высокая блондинка, талия напоминает песочные часы.

Лора даже не пыталась скрыть раздражения.

— А песок из нее не сыплется?

Шеф улыбнулся и… сердце Лоры екнуло.

— На месте выясним, — протянул он и в открытую осмотрел ее фигуру. Лора знала, что выглядит не лучшим образом, ей даже захотелось расправить мятый брючный костюм и пригладить кудри.

— Вы выглядите раздраженной, и вам явно жарко, — досадливо вздохнул Джонсон. — Надеюсь, вы справитесь сегодня вечером? Значит, через сорок пять минут, — напомнил он. — Будьте готовы!

Разумеется, она не успела. Легкий стук в дверь через три четверти часа заставил ее круто повернуться. Лора чертыхнулась, похромала через комнату в одной черной туфле на высоком тонком каблуке и открыла дверь.

— Вы рано! — заявила она.

— Ничего подобного. Я вовремя. — Гарольд бросил на нее сердитый взгляд. — Чего нельзя сказать о вас.

— Мне надо еще надеть украшения, — быстро сказала она.

— И вторую туфлю, — добавил он, глядя на босую ногу в чулке. — И как следует застегнуть платье. — Гарольд подошел к девушке, стоящей перед зеркалом. — Давайте помогу.

Лора едва не отшатнулась, но тот уже взялся за замок молнии на спине.

— Вам холодно? Вы дрожите. — Он знал, что с ней. Испуганные синие глаза встретились с его спокойным взглядом в зеркале и уже в сотый раз отметили, насколько Джонсон привлекателен и опасен. — Вы хорошо выглядите, — пробормотал он. — Это платье вам идет.

Лора не могла отвести глаз от отражения в зеркале. Если она выглядела хорошо, то он— просто потрясающе. Темный пиджак подчеркивал широкие плечи, белоснежная рубашка обтягивала мощную грудь.

— Я взяла этот наряд взаймы, — призналась она, — у подруги.

— Хорошая у вас подруга, — хмыкнул Гарольд. — Платье явно дорогое.

Так оно и было. Лора до смерти боялась его надевать. Черное, обтягивающее, с кокеткой, вышитой, по утверждению Дианы, вручную. Не дай Бог порвать оборки тонкой юбки, доходящей почти до лодыжек, или чем-нибудь облить.

— Ожерелье будете надевать? — Лора проследила за взглядом Гарольда и кивнула. Серебряное украшение тоже принадлежало Диане и очень хорошо смотрелось в довольно смелом вырезе платья. Он протянул руку. Блестящая побрякушка выглядела крошечной в его крупной руке. Лора зачарованно следила, как он застегивает на ней ожерелье. Каждое прикосновение его пальцев к коже казалось ей сладкой мукой.

— Застегнули? — спросила она хриплым голосом, в котором чувствовалось нетерпение, но ей сейчас было на все наплевать. Безумно хотелось поскорее отойти от него, прежде чем… Прежде чем что? На его красивом лице не было ни намека на страсть или другие глупости, которые лезли ей в голову.

— Хорошее ожерелье. Тоже взяли напрокат? — Его руки, сильные, загорелые, лежали на ее плечах, и Лора чувствовала, как горит все тело.

— Д-да. — Она отскочила на другой конец комнаты, подобрала туфлю и поспешно сунула в нее ногу. Затем взяла вышитую бисером сумочку с кровати и подошла к двери.

— Я готова.

Гарольд стоял, засунув руки в карманы брюк, и смотрел на нее, хотя отведенные на сборы сорок пять минут давно прошли.

Лора взглянула на него и увидела усмешку на губах.

— Что вас забавляет? — спросила она.

— Лишь вы, — прозвучал певучий голос. — Вы странная девушка. То собранная, и строгая, то вдруг неловкая и смущенная. — Он помолчал и задумчиво произнес — К своему удивлению, я обнаружил, что вы меня заинтересовали.

Сердце Лоры пропустило удар и тут же затрепыхало.

— Я? — задыхаясь, спросила она. — Что может быть интересного во мне?

— Очень многое. Но, к сожалению, сейчас не время и не место для объяснений. — Он взглянул на большую двуспальную кровать в центре комнаты и плотоядно улыбнулся. — Впрочем, насчет места я, может, и не прав, — деловито уточнил он. Но время точно не годится. — Смеющиеся глаза отметили румянец на щеках Лоры, но голос посерьезнел: — Прошу, мисс Спенсер. У нас впереди важная встреча.

Ресторан был роскошным, только для избранной публики. Лора очень нервничала, когда важный метрдотель провожал их на заказанное заранее место.

На них оглядывались. Вернее, оглядывались на Гарольда Джонсона, по большей части прекрасно одетые женщины за соседними столиками. Ничего удивительного. Он выглядел сногсшибательно. Ему не нужно было ничего делать, ничего говорить, просто существовать— этого было достаточно.

Разумеется, это лишь внешняя привлекательность, напомнила себе Лора, пока официант принимал у Джонсона заказ. Она не такая дура, чтобы не понимать, откуда этот интерес к нему. Пусть финансовые газеты называют его богом бизнеса ну и что? Лучше быть бедной, но порядочной, чем богатой и… И какой? — не находила ответа Лора. Взглянула на Гарольда из-под полуопущенных ресниц. Все его поведение раздражало ее. Сколько холодной спеси, и самоуверенности! Интересно, может вот такой холеный, себялюбивый красавец проснуться среди ночи и начать сомневаться в себе, решить, что где-то ошибся, о чем-то сожалеть, как все остальные смертные? Вряд ли.

Лора была глубоко недовольна собой. Почему она позволила Гарольду Джонсону в спальне так вести себя, а главное— поддалась его чарам? Он всего лишь застегнул ей молнию на платье и ожерелье, да еще посмотрел на нее так, будто впервые заметил, что она женщина.

Господи! Что с ней творится?

Лора не сводила глаз с сидящего напротив спутника. Гарольд Джонсон — деспот. Он помешал удачной карьере Мэгги, и за это ему надо отомстить.

Другой цели и быть не должно.

Кухня здесь была прекрасной, вино — выше всяких похвал, а общая атмосфера— душевная и спокойная.

Гарольд, верно, охарактеризовал Гарри Ламберта. Пожилой, но жизнерадостный, а его подружка — блондинка с пышным бюстом и тонкой талией, исключительно красивая, хотя эффект был достигнут явно искусственным путем.

Лора вела себя подчеркнуто почтительно. Ей необходимо было преуспеть: одно неосторожное слово, один неверный жест— и она оглянуться не успеет, как будет уволена. Против чего определенно не возражала бы подружка Ламберта, бросающая на Лору враждебные взгляды.