Сэр Мартин был полностью удовлетворен видом жены члена британского кабинета, которую ему предстояло сегодня вечером представить своим гостям. Ему бы хотелось, чтобы все жены важных персон выглядели, как Пэтси.
Посол направился навстречу Лонсдейлам.
— Чудовищные новости из Лондона. Но пусть эти типы из ИРА не думают, что нас можно запугать. — Он предложил Пэтси руку. — Позвольте проводить вас в гостиную, моя дорогая.
Через десять минут Ян уже стоял с бокалом виски в руке и беседовал с советником президента по торговле и главой крупнейшей электронной корпорации Америки. Гостиная, в которой проходил прием, была отделана в стиле восемнадцатого века. Над головой Яна висел портрет кисти Рейнолдса в позолоченной раме.
Ян поискал глазами жену и увидел, что Пэтси занята беседой с председателем Комитета по правам собственности. Неожиданно лицо ее просветлело, она отвернулась от конгрессмена и заключила в объятия женщину с блестящими черными волосами, подстриженными, как у японской куклы. Ян улыбнулся. Он подождет. Обернувшись к своим собеседникам, он вновь погрузился в обсуждение льгот в налогообложении англо-американской торговли.
— Подумать только, — говорила Джорджи, смеясь. — Получить приглашение в Британское посольство, чтобы повидать свою лучшую подругу.
На Джорджи было белое шелковое платье без рукавов, которое казалось довольно строгим, если бы не большой разрез сзади. Цепким взглядом Джорджи оглядела подругу с головы до ног. Если речь шла о ком-нибудь, кого Джорджи не любила, она с удовольствием отмечала, как к тридцати годам на лице человека появляются первые признаки начинающегося увядания. Но она очень расстраивалась, когда замечала что-нибудь подобное у тех, кого любила. И Джорджи не могла себе представить, что увядание может коснуться Пэтси, хотя, конечно же, понимала, что и та не останется вечно юной. Подруги снова обнялись.
— А мужчины допускаются к объятиям? — спросил Хьюго.
Тут к ним подошел посол под руку с Имоджин Рендл.
— Миссис Рендл — самая восхитительная женщина Вашингтона, — представил спутницу посол.
Когда Имоджин поцеловалась с Джорджи и Хьюго, посол попросил ее:
— Имоджин, не могли бы вы представить миссис Лонсдейл директору отдела прессы конгресса? Я должен похитить Хьюго и Джорджи, — обратился он к Пэтси. — Но вы еще сможете пообщаться позже. Я обещал сенатору Морли познакомить его с Джорджи. А Хьюго…
— Подождите минутку, Мартин, — прервал посла Хьюго. — Я не видел еще одного вашего гостя целых два года. Подойду поздороваюсь с Яном — и я в вашем распоряжении.
— Я тоже хочу поздороваться с ним, — добавила Джорджи, и они направились к Яну.
Через две минуты сэр Мартин подвел сенатора Морли к группе, собравшейся вокруг Яна, и все-таки представил его Джорджи.
Мигрень отпустила леди Мастерс ровно настолько, чтобы она могла быть хозяйкой вечера. Она прекрасно выглядела в платье из темно-синего шелка с бриллиантовой заколкой в волосах. Однако она не могла проявлять большую активность, представляя друг другу своих гостей. С этим вполне успешно справлялся сэр Мартин. Миссис Мастерс мило улыбалась, выслушивая министра торговли, описывающего свой визит в Лондон.
Хьюго и Ян погрузились в политические сплетни — любимое занятие политика и журналиста, когда они сойдутся вместе. Неожиданно, посреди рассказа о частных высказываниях американского президента об английском премьер-министре, что-то вдруг заставило Хьюго взглянуть за спину Яна. Выражение лица Хьюго немедленно изменилось, на щеках появились красные пятна, он, казалось, забыл, где находится. Ян оглянулся, чтобы посмотреть, кто вызвал у Хьюго такую реакцию, и встретился глазами с красивой девушкой, которую он, казалось, уже видел где-то раньше. Прямые светлые волосы, глаза цвета сирени.
— Здравствуйте, Хьюго, — произнесла девушка, затем перевела взгляд на Яна. — Вы оказали нам с Майклом О'Донованом любезность, позволив Джеймсу Ардену привезти нас в ваш загородный дом.
— Конечно, — сказал Ян, удивляясь, как это он сам сразу не вспомнил, кто перед ним.
— Это Джок Лиддон, мой босс, — представила Лиза подошедшего к ним мужчину.
Пожимая руку Джоку, Ян сразу же понял, какая огромная разница существует между Лиддоном и Майклом О'Донованом. Хотя в официальной обстановке Джок, конечно же, вел себя сдержанно, в нем все равно чувствовалась скрытая грубая жизненная сила.
— Здравствуйте, Джок, — сказал Хьюго, думая про себя, почему Лиза не сказала ему, что будет на этом обеде и куда еще она ходит, не считая нужным сообщить об этом ему. Хьюго поискал глазами Джорджи. На его счастье, она стояла к нему спиной и беседовала с сенатором Морли. Хьюго опять посмотрел на Джока.
Что здесь, черт возьми, происходит? — думал про себя Ян.
Он заметил, что, когда Хьюго глядел на Джока, глаза его делались похожи на две ледышки. Яну тоже не понравились квадратные руки Джока с тщательно отполированными ногтями. Но тем не менее, Лиддон очень сильно заинтересовал его. Арден говорил Яну, что Джок — ключевая фигура во многих англо-американских сделках и тесно связан с деятелями комитетов по правам собственности как в сенате, так и в Палате общин. В этой массивной фигуре с широкой грудной клеткой была, казалось, заключена неисчерпаемая энергия. Ян подумал, почему у большинства подобных мужчин обычно бывают черные волосы. И что именно в Джоке, одетом в безупречно сшитый костюм, несет с собой какое-то почти первобытное ощущение надвигающейся опасности.
Хьюго снова вспомнил, что, не считая вечера у Имоджин, никогда не знакомил Лизу ни с кем из своих высокопоставленных друзей. Так как же она попала на этот обед? Насколько знал Хьюго, списки приглашенных на подобные приемы выверяются очень придирчиво. Он еще мог понять, как здесь оказался Лиддон. Этот во что только не запустил свои жирные пальцы. Вполне возможно, что он повязан с кем-то из Британского посольства. Но как, черт возьми, удалось ему достать приглашение для Лизы? Ведь не представил же он ее своей невестой. Или?..
Фергюс Лансбери, главный советник посольства Великобритании по вопросам обороны, мог бы просветить Хьюго, каким образом Джоку и Лизе удалось пробраться на этот прием.
Добившись от Джорджи приглашения на Восточное побережье во время уик-энда, когда там будут Лонсдейлы, Джок набрал номер Лансбери.
— Фергюс, — сказал Джок, медленно раскачиваясь на стуле. — Мы не виделись с тех пор, как я помог Министерству обороны добыть в Теннесси по бросовой цене компоненты для радара. Я тут как раз назначаю время ленча с одним из парней из подкомитета обороны по правам собственности в оборонные объекты. Он хочет сообщить мне что-то интересное. Интересное для меня. И интересное для вас. Хотите, пообедаем втроем?
— Было бы замечательно, — откликнулся Лансбери.
— Мой секретарь позвонит вам, и мы назначим дату, которая устроит всех. Я попрошу заказать столик в «Хей-Адамсе».
Через десять дней они сидели втроем за столиком у камина в зале Адамса. Конгрессмен из подкомитета по правам собственности на оборонные объекты чувствовал себя несколько неловко, прекрасно понимая, что он, в общем-то, не сообщает Джоку ничего нового и что приглашен только чтобы продемонстрировать связи Джока. Тем не менее конгрессмен пытался поддерживать разговор.
— Перед тем как отправиться на каникулы, — говорил он, — нам надо решить множество проблем. Причем очень крупных в политическом смысле — войска в Германии, базы на Филиппинах.
— Да, — сказал Джок, — но до нас доходят слухи, что у вас там какие-то разногласия. Что мешает вам, например, извлечь большую выгоду из тех проблем, которые возникли сейчас в коммунистическом лагере? Мы, свободный Запад, что мы делаем для собственного блага?
— Зачем бороться с этими ребятами, когда их система и так практически развалилась, Джок? Теперь надо работать с ними вместе, — высказал свое мнение конгрессмен.
— Все хорошо, если это двустороннее сотрудничество, а мы все время даем им товары в кредит, чтобы показать, как сильно мы их любим, — сказал Джок. — И потом, надо вести больше дел с нашими союзниками.
