— Да, она передумала. Но ей нужно было время, чтобы отбросить все сомнения насчет нашей дружбы.

— Мама думает, что ты забудешь меня, когда уедешь, — сказал Крис. — Но я знаю, что ты не можешь забыть меня, — произнес он торжественно и с такой уверенностью, на какую способен только ребенок. — Ты не такой, как мой отец, ты хороший, а он любит только свою Бэрри.

— Конечно, Крис. Как я могу забыть тебя? Это невозможно. — Они просто поедут с ним, подумал Юджин про себя. А если Китти не захочет, ему придется распроститься с мыслью о повышении по службе и уйти в отставку, когда подойдет срок. Юджин даже забыл о своих планах вернуться в Кентукки после окончания службы: он будет счастлив и здесь — с Китти и Крисом.

— А где же елка, Крис? — спросил Юджин, окидывая взглядом гостиную. — Я думал, вы уже нарядили ее.

Крис тяжело вздохнул.

— Нам было не до этого. Может быть, завтра сходим за ней? Ты поможешь нам?

— Конечно, если мама не против.

— А у тебя есть елка?

— Нет, с тех пор как я живу один, я не устраиваю елку.

— Тогда ты придешь к нам на Рождество и посмотришь на нашу. Я приготовил маме новогодний подарок. Хочешь посмотреть?

И прежде чем Юджин успел ответить, он умчался в свою комнату. Юджин последовал за ним.

— Закрой глаза, — скомандовал Крис. — У меня есть кое-что и для тебя. Я не хочу, чтобы ты увидел.

Юджин послушно закрыл глаза и почувствовал, как Крис вложил ему что-то в руки. Он открыл глаза. Это была тщательно вырезанная из картона новогодняя елка, украшенная блестками. На обратной стороне Крис старательно написал поздравление и проставил дату. Китти, как и любая мать, должна оценить такой подарок, подумал Юджин.

— Очень красиво, — сказал он, бережно передавая подарок Крису. — Мама будет рада.

Мальчик убрал подарок в шкаф, потом остановился у зеркала и стал рассматривать свое лицо.

— Сказать тебе кое-что?

Юджин встретился с ним взглядом в зеркале.

— Конечно.

— Я подрался с Робертом не только из-за того, что он наговорил мне.

— А что, была и другая причина?

— Знаешь, я подумал, что если я буду плохо вести себя, мама разрешит тебе вернуться, — признался Крис.

Юджин положил руки мальчику на плечи.

— Ты не должен был так делать, дружище.

— Да, сэр, — сказал тот мрачно и неожиданно улыбнулся: — Но это помогло.

— Может быть, но все равно это неправильно. Ты доставил неприятности учителям, да и себе тоже; к тому же ты огорчил маму.

— Но она вела себя неправильно!

Трудно возразить что-либо против этого, подумал Юджин. Китти действительно была неправа. Но Крису он сказал:

— Даже если ты считал, что мама неправа, ты не должен был вести себя так в школе. Она ведь желала тебе только хорошего. Это была просто ее ошибка.

Крис снова помрачнел.

— Прости, Юджин. Я больше так не буду.

— Надеюсь, что нет. Ты бы очень разочаровал меня, если бы это повторилось.

Затем, считая, что вопрос исчерпан, Юджин улыбнулся и, взяв Криса за руку, повел его на кухню:

— Пойдем посмотрим, не нужна ли маме наша помощь.

После ужина Крис отправился спать. Китти пожелала ему спокойной ночи, поцеловала его и вернулась в гостиную, оставив с мальчиком Юджина. В доме было тепло, но Китти мерзла, и у нее дрожали руки. Она поняла, что боится остаться наедине с Юджином. Китти присела на диван, укутав ноги пледом, и задумалась.

Удовлетворится ли Юджин тем, что они спокойно проведут эти два часа, просто разговаривая, как то бывало прежде? Или он захочет большего? Ведь днем в парке она сказала ему «да», и это означало, что рано или поздно они станут близки. Китти нервничала, но в то же время испытывала странное двойственное чувство — и нетерпение, и страх одновременно.

Юджин вышел в гостиную, но не подошел к ней, как она ожидала, а выбрал свободный стул. Скинув, не расшнуровывая, спортивные туфли, он вытянул ноги.

— Крис говорил тебе, что он хочет завтра пойти за елкой?

— Нет, — с облегчением вздохнула Китти. — Я пыталась вытащить его на прошлой неделе, но тогда ему это было совершенно не интересно. Ты поможешь нам выбрать елку?

— Я уже получил приглашение, — сказал Юджин с улыбкой. — У Криса это получается лучше, чем у тебя.

— Зачем тебе приглашение? — засмеялась Китти и продолжала уже серьезно: — Ты же знаешь, что всегда можешь прийти к нам — завтра, в пятницу, в субботу…

Он прервал ее:

— А в субботу я приглашаю тебя к нам на вечер.

Китти ничего не ответила. Она пыталась вспомнить, когда в последний раз была на таких вечеринках. В Чикаго люди, с которыми работал Джон, любили собираться вместе, но она постепенно перестала посещать их встречи. Зато на них всегда присутствовала Бэрри, и Джон даже не пытался скрыть свою связь с ней. Наоборот, получалось так, что он прятал Китти, всегда находя какие-то причины, чтобы оставить ее дома.

— Твое молчание означает, что ты не очень любишь такие вечеринки?

«При чем тут Джон со своей Бэрри?» — вдруг опомнилась Китти и покачала головой.

— Нет, нет, почему же. Просто я очень давно нигде не была. А по поводу чего вы собираетесь?

Юджин не сумел сдержать своей радости:

— Китти, меня вновь допускают к работе. После второй аварии с этим самолетом на другой базе стало ясно, что причина — конструкторская недоработка этой модели. Кроме того, через неделю Рождество!

— А кто там будет — твои друзья или товарищи по работе?

— И друзья, и коллеги, в общем, будут только взрослые, так что нам надо найти кого-то, с кем оставить Криса. Так тебе хочется пойти?

Хочет ли она пойти с ним? Ну конечно, хочет, ведь Китти так долго не видела развлечений. Но вот готова ли она познакомиться с его друзьями и коллегами, она не знала. Все не так просто… Если они появятся там вместе, это придаст их отношениям некоторую узаконенность.

Юджин ждал ответа, и Китти почувствовала его напряжение; она просто сказала:

— Конечно, Юджин, мне бы очень хотелось пойти. Я попрошу Тину взять к себе Криса. А если она будет занята, у меня есть к кому обратиться — к миссис Франклин или моим соседям.

Юджин с облегчением вздохнул:

— Ну и отлично. Вечер начинается в семь. Это будет в клубе.

— Хорошо, — улыбнулась в ответ Китти. — Ее переполняла радость: она стала больше прислушиваться к голосу своего сердца, а не разума — и ей это нравилось.

Было около десяти, когда Юджин собрался уходить, и Китти пошла проводить его до двери. На этот раз она сама ждала его поцелуя. Юджин приблизился к ней, взял ее руки в свои, завел их Китти за спину и прижался к ней так крепко, что она почувствовала биение его сердца рядом со своим, ощутила все его напрягшееся тело.

— Ты такая красивая, Китти, — произнес он нежно, покачиваясь из стороны в сторону, и это движение мгновенно отозвалось во всем ее теле.

— Скажи это моему бывшему мужу, — сказала она не без горечи.

— Тому самому мужу, который так любил молоденьких девушек, что, охотясь за ними, не оценил той, что была рядом с ним? — тихо спросил Юджин. Его руки сомкнулись у нее за спиной, и он страстно прижал ее к себе; коснулся волос и провел губами по ее шее. Китти закрыла глаза, и Юджин осыпал поцелуями ее лицо, а потом, закинув ее голову, прильнул к ее губам с такой страстью, что Китти почувствовала, как земля уходит из-под ног.

Как отзывчива она сегодня на его ласки, подумал Юджин. Казалось, ее тело оттаивает, возвращается к жизни, к радости и любви. Но он понимал, что настаивать на близости сегодня нельзя — Китти еще не готова к этому.

Он медленно разжал руки и оторвался от нее. Молодая женщина стояла перед ним с закрытыми глазами, губы были приоткрыты. Он нежно провел рукой по ее щеке.

— Китти!.. Ты сейчас такая красивая!

Наклонившись, он еще раз поцеловал ее и вышел. Ему очень хотелось остаться, но Юджин уходил с легким сердцем, твердо зная, что вернется.