Теперь причалы были заполнены людьми. Пираты падали в воду. Другие, в задних рядах, те, кто мог повернуть, мчались к кораблям. Некоторые бежали мимо меня и, стараясь запрыгнуть на весла, пытались вскарабкаться по ним на борт. Я услышал, как какой-то человек вскрикнул, получив удар веслом.

— Не мешайте веслам! — закричал Поликрат.

Чье-то тело скользнуло в воду мимо меня. Выступающее наружу весло стукнулось о причал. Я услышал, как еще одно тело упало в реку. Наконец корабль отошел от пристани. Я видел, как пираты бросали оружие и становились на колени да причале. Люди Виктории ликовали.

— Хорошо сработано, парни! — закричал я. — Хорошо сработано!

— Мы вернемся! — проорал Поликрат в сторону причалов. — Вы еще не встречались с нами по-настоящему! Мы вернемся, вы, слины! Мы вернемся!

Корабль, пытаясь выскочить из скопления судов, кормой стукнулся о другую пиратскую галеру.

— Уберите этих идиотов с дороги! — заорал Поликрат.

Стрелы, обернутые в промасленные и подожженные куски ткани, попадали в корабль. Носовая часть странно накренилась. В воде под собой я видел извивающихся угрей.

— Весла назад! — громко закричал Поликрат.

— Весла назад! — повторил Клиоменес.

— Погасите огонь, — приказал Каллистен.

Раздался тяжелый скребущий шум — корму нашего корабля снова задело другое пиратское судно. Кровь полилась вниз по лопасти, к которой я был привязан, но я почти не осознавал этого, настолько был возбужден. На причалах я мог наблюдать, как раздевают и связывают за шеи стоящих на коленях пиратов. Похоже, от жителей Виктории не следовало ждать снисхождения. С пленными будут обращаться едва ли лучше, чем с девушками-рабынями.

— Хорошо сработано, парни! — закричал я горожанам Виктории.

С фальшборта в меня полетело заостренное копье, но соскользнуло с металлической поверхности, выбив сноп искр рядом с моей щекой. Я почувствовал запах дыма. Флагман Поликрата оказался зажатым между других кораблей, каждый из которых пытался спастись.

— Хорошо сработано, парни! — продолжал кричать я. — Хорошо сработано!

— Уберите же этих глупцов с дороги! — прокричал Поликрат.

Флагман Поликрата прошел назад дюжину футов или около того и, вновь столкнувшись с другим судном, остановился.

— Хорошо сработано! — воскликнул я.

Острие копья снова метнулось вниз, но опять не достигло цели. Я слышал, как человек сверху выругался. Затем он отошел от ограждения.

— Хорошо сработано! — кричал я. — Хорошо сработано!

Я был возбужден и почти не чувствовал боли и ран от веревок. Я будто сквозь туман ощущал влагу на спине. Затем что-то мокрое, грузное, скользкое выскочило вверх из воды и плюхнулось назад. Я почувствовал жжение в ноге. Это «нечто» не успело сжать на мне челюсти.

Я глянул вниз. Конусообразные головы, страшные, крепкие, высовывались из воды, глядя на меня. Затем, стремительно проплыв под водой, на поверхности внезапно показалось другое тело. Около четырех футов длиной и восьми или десяти фунтов весом. Оно выскочило вверх. Я почувствовал, как челюсти лязгнули и царапнули по режущей лопасти. Затем оно упало, извиваясь, в воду. Это кровь возбудила их. Я попытался спастись, подтянувшись на веревках и пробуя перетереть их о заднюю часть лопасти.

Внезапно я почувствовал тревогу. Мои попытки освободиться не привели ни к чему, лишь опустили меня на несколько дюймов вниз. Теперь я боялся, что угри смогут допрыгнуть до меня. Я попытался чуть-чуть подняться. Прижимая к лопасти ноги и руки, я смог продвинуться вверх до первоначального положения, но не дальше. Мне мешали веревки на лодыжках, зафиксированные на задней стороне лопасти. Держаться так высоко на лопасти было необыкновенно трудно и больно.

Я вспотел и был в ужасе. Затем флагман Поликрата в ответ на еще одно соприкосновение накренился на правый борт, и я, перепуганный, соскользнул вниз по лопасти. Мои ноги оказались в футе от воды. Обезумевший, в страхе, я вновь попытался освободиться. Но, к моему ужасу, почувствовал, как крепко привязан. Я даже не смог предпринять попытку к освобождению. Я был абсолютно беспомощен. Меня привязали горианские мужчины.

Я ощутил новый жгучий укус на ноге: еще один тяжелый выпрыгнувший угорь цапнул меня. Превозмогая боль, я снова чуть сдвинулся при помощи бедер и предплечий выше по лопасти. Если мы сможем выбраться на чистую воду, я надеялся, что угри не станут преследовать нас вдалеке от причалов и берега.

И тут я внезапно осознал, что у меня есть всего несколько мгновений, прежде чем корабль сумеет освободиться и войдет назад на реку. Я позволил себе соскользнуть вниз по лопасти.

— Вы голодны, мои маленькие друзья? — поинтересовался я. — Вы можете чуять запах пота и страха? Кровь сводит вас с ума? Подпрыгивайте, маленькие братцы. Окажите мне услугу.

Я взглянул вниз на несколько тяжелых конусообразных голов, высунувшихся из воды, в глаза, похожие на запотевшие камни.

— Попробуйте кровь, — подбодрил я их.

Я сдвинулся ниже по лопасти и попытался потереться лодыжками о сталь.

Я знал, что эти челюсти, если хорошенько постараются, могут выдирать куски человеческой плоти. Но я также знал, что угорь редко находит пищу вне воды, что для высоких подскоков, по всей вероятности, они не годятся. Соответственно, только заманивая и пробуя, можно добиться от них нужного поведения. Уже несколько скользких тварей ударили в лопасть, а не в мое тело. Но, помимо всего, они могут не понимать, что источник крови — моя спина. Они по крайней мере должны чувствовать, где находится источник, из которого кровь попадает в воду.

Вода подо мной сильно вспенилась от движения. Корабль двинулся на ярд назад.

— Быстрее помогите мне, маленькие друзья, — взмолился я. — Времени почти не осталось!

Внезапно над поверхностью поднялся большой угорь и попытался вцепиться в мою ногу. Я почувствовал, как зубы царапнули голень и скользнули вниз по ноге. Его голова откинулась назад, затем снова оказалась под водой.

— Хорошо, хорошо, — обратился я к нему. — Близко, близко. Попробуй еще раз, большой приятель!

Я наблюдал за водой, давая ему время закружиться, свиться в кольцо и затем, еще раз распрямившись, прыгнуть в мою сторону. Моя левая лодыжка, которую я специально порезал о край лопасти, сочилась кровью. Кровь впитывалась в веревки, связывающие мои ноги. Используя ту небольшую свободу движения, позволенную мне веревками, я должен был ухитриться проделать все как можно лучше. И тут, не успев полностью осознать происходящее, я увидел, как тень возвращается и угорь поднимается из воды. Я протянул ему свою ногу, как только мог далеко. И закричал от боли. Вес угря, ударившегося в меня и укусившего, должно быть, составлял около пятнадцати или двадцати фунтов, а в длину он был не меньше семи футов. Громко заорав, я откинул голову. Моя левая лодыжка была зажата в стиснутых челюстях с острыми, как гвозди, зубами. Я боялся, что останусь без ступни, но тяжелые веревки, сложенные вдвойне, перекрученные и завязанные узлами, как волокнистый щит, надежно защищали меня, не давая зубам сильнее впиться в мою плоть.

Внезапно животное, возможно, озадаченное мешающими ему веревками, поменяло место хватки. Теперь угорь начал терзать веревки. Должно быть, его пасть наполнилась пропитанными кровью нитями. Вкус крови, без сомнения, подтолкнул его к продолжению работы. Его хвост был в воде. Он извивался, глотал, раскачиваясь и ударяясь. Затем с набитым оторванными кусками веревок ртом он упал в воду. Я снова зашевелился. И почувствовал, что веревки все еще крепко держат меня. Но я продолжал двигаться и на этот раз услышал звук рвущегося волокна. Я завертелся на лопасти, освободив лодыжку, и, используя веревки, связывающие мои руки, начал подтягивать себя вверх и вдоль лопасти, перекидывая правую ногу через верхнюю часть крепления лопасти.

— Эй! — услышал я злобный голос справа и сверху от меня.

Я увидел острие копья в замахе, готовое к удару. Я прильнул к лопасти, припадая к ее плоскому основанию. Мои запястья были связаны, но кисти свободны, ведь я был привязан к лопасти. Когда копье понеслось на меня, я схватил его за заклепанное древко и резко дернул на себя. Человек, не сумевший тут же отпустить оружие, перевалился через ограждение. Он ударился о лопасть и, крича, наполовину перерубленный, скользнул в воду. Древко копья закрутилось в моей руке. Вода под лопастью вспенилась. На поверхности показались пузыри. Вода стала алой.