— Люсьену не нравится, когда на горных дорогах она садится за руль. Это слишком опасно.

— У Люсьена есть шофер, пускай его услугами и пользуется.

Франсин многозначительно улыбнулась:

— Видимо, она предпочитает твое общество.

Рейчел расценила столь откровенные слова как явную уловку, цель которой — вклинить Изанну между ней и Валантеном. Вот только чья это уловка? Пожалуй, скорее всего, Франсин сама позвонила Изанне и сообщила о планах поездки.

Рейчел нисколько не возражала против присутствия девушки. Изанна ей очень понравилась. Но вот чего она никак не ожидала, так это того, что в назначенный день Люсьену тоже вздумается отправиться в Исуар.

Разумеется, Изанна предпочла переднее место рядом с Валантеном, из-за этого Рейчел пришлось сесть сзади рядом с Люсьеном.

Правда, на этот раз он повел себя совершенно по-другому. По дороге он то и дело обращал внимание Рейчел на интересные достопримечательности и охотно рассказывал о них.

Рейчел пришла в восторг от Исуара. Большая площадь, окруженная красивыми старинными домами, колокольня и сводчатые галереи очаровали ее ничуть не меньше, чем остальные живописные уголки городка.

— Какая жалость, что я занялась не живописью и архитектурой, а обувью, — заметила она во время ленча в ресторанчике на открытом воздухе, где Валантен заранее заказал столик.

— Обувью? — переспросила Изанна. — А что ты с ней делаешь?

— Я занимаюсь обувным дизайном, — пояснила Рейчел, жалея, что заговорила о своей профессии. Ей стало неловко, так как Люсьен не сводил с нее пристального взгляда, хотя она даже не взглянула в его сторону.

— У Рейчел очень интересная профессия, — не преминул вставить Валантен, придя ей на подмогу. — Одежду разрабатывать может чуть ли не каждый, а вот обувь — дело другое, верно?

Она была признательна ему за помощь, но Изанна хотела знать больше.

— Значит, после отпуска ты вернешься в Англию и опять примешься за свое дело?

— Сначала я собираюсь побывать в Милане, Флоренции и, конечно, в Париже. Мне будет чему поучиться там.

— Примите мои извинения, — проговорил Люсьен, вежливо склонив голову. — Я был не прав, предположив, что вы гувернантка. Простите.

Валантен резко повернулся к ней. С его губ уже готов был сорваться недоуменный вопрос, но в этот момент официант спросил, какое вино подавать.

— Люсьен, пока Рейчел здесь, ты должен устроить для нее великолепный обед, бал или что-нибудь в таком роде. Видит Бог, в твоем доме не так часто бывают праздники, где можно развлечься. Обещай мне это, чтобы я не рвалась в Париж или еще куда-нибудь.

— Думаю, мы сумеем организовать небольшое торжество для мадемуазель Марри, — проговорил Люсьен с высокомерием, которое Рейчел находила отвратительным. — Нужно определить подходящую дату.

Рейчел вскипела от негодования.

— Оттого, что я сестра Селии, вам вовсе незачем устраивать в мою честь прием!

В ответ она услышала совершенно спокойный, мирный голос:

— Не потому, что вы сестра Селии, а потому что вы гостья наших ближайших соседей.

Да, этот человек умеет поставить на место, сердито подумала Рейчел. Бесполезно говорить что-то еще или затевать перебранку за столиком.

— Мы сами тоже можем устроить прием для Рейчел, — раздраженно бросил Валантен. — Что тебе больше по вкусу? Бал-маскарад? Вечер охоты за сокровищами с заглядыванием в подземелье?

Люсьен сухо заметил:

— Фамильные призраки лучше бы не тревожить.

Слова его подействовали на Валантена так же усмиряюще, как перед этим на Рейчел; тот немедленно перевел разговор на другую тему.

Вечером Рейчел спросила у сестры:

— Неужели де Фонтенаки были такими могущественными, что до сих пор считают себя вправе давать указания всем остальным?

— Сегодня Люсьен — последний представитель де Фонтенаков. Если он не женится, его владения перейдут к какой-то дальней ветви рода. Там наверняка разгорится спор, и в конце концов либо все наследство раздробят на мелкие доли, либо его поглотят бесчисленные судебные издержки. Наверно, он чувствует, что должен пользоваться своим авторитетом, пока может.

— Изанна предложила устроить танцы или что-нибудь в таком роде, ничего из ряда вон выходящего, — продолжала Рейчел. — Но Люсьен заговорил об этом так, словно ему предстоит распахнуть двери перед толпой оборванцев!

— Танцы! — Селия неподдельно заинтересовалась. — Должно быть, ты произвела на него сильное впечатление, сестричка. Он даже для Изанны устраивал такое только в Париже, а не у себя дома.

— А как случилось, что он стал ее опекуном? У нее что, нет родителей?

— Ее отец умер несколько лет назад, а мать снова вышла замуж, ну и, видно, не пожелала отягощать свою жизнь заботами с тех пор, как девочка кончила школу. Дювиньи, родители Изанны, и родители Люсьена всегда были очень дружны. Наверно, поэтому отец Изанны и назначил его опекуном дочери. Насколько мне известно, в двадцать пять лет девушка получит огромное состояние и станет необычайно богатой, так что Люсьену постоянно приходится отгонять охотников за ее приданым.

— У него есть отличное средство избавиться от них навсегда, — заметила Рейчел. — Жениться на ней самому.

— Ты говоришь таким тоном, будто это зависит только от его желания. Может, у Изанны на сей счет совсем другое мнение. И потом, я не верю, что Люсьен из тех, кто женится на деньгах. Совесть ему не позволит.

— Ну просто-таки старый аристократ с гордо поднятой головой даже у гильотины, — пробормотала Рейчел. — Это Изанна так выразилась о нем. Передаю почти дословно.

Спустя пару дней Рейчел, Селия и все остальные члены семейства Бертелль получили официальные приглашения. На изящном листе бумаги золотыми буквами было напечатано: «Господин Люсьен де Фонтенак и мадемуазель Изанна Дювиньи желают иметь удовольствие…» Разглядывая листок, Рейчел невольно фыркнула.

— Да, Фонтенаки все делают с размахом, — заметила она, обращаясь к сестре. — Вы такие близкие соседи — казалось бы, хватит и телефонного звонка.

— У нас принято приглашать именно так, — холодно произнесли в ответ.

Но голос принадлежал не Селии, а Франсин, которая вошла в комнату незамеченной.

Рейчел мудро промолчала.

Франсин уселась в кресло и взяла в руки вышивание, над которым трудилась. Небольшая гостиная, примыкающая к основному салону, предназначалась для всей семьи, но обычно Франсин удавалось заставить сестер чувствовать себя так, словно они незаконно вторглись на чужую территорию.

— Ты, конечно, отклонишь это приглашение, — сказала Франсин как нечто само собой разумеющееся, не поднимая глаз от иглы.

— Почему? — воскликнула Рейчел.

— О, вы гостья и имеете полное право принять приглашение. Возможно, здесь развлечений меньше, чем вам бы этого хотелось, но мы живем очень тихо. Я обращалась к Селии.

— А почему Селия должна отказываться? — упрямо настаивала Рейчел, не дожидаясь ответа сестры.

— По очевидной причине. Довольно неделикатно ездить в гости в таком положении.

Селия, направившаяся было к дверям, вернулась обратно.

— Что же в том неделикатного — ждать ребенка? Ты ведь об этом?

Рейчел одобрительно улыбнулась сестре. Видимо, та все-таки нашла в себе силы сопротивляться.

Франсин вскинула вверх изящные дуги бровей:

— Если ты сама не понимаешь, вряд ли я сумею тебя убедить. Кроме того, есть риск повредить ребенку.

Селия более уверенно возразила:

— Ничуть не больше, чем дома. Здесь тоже можно упасть и серьезно покалечиться. Кроме того, приглашение прислано не только мне, но и Пьеру. Он что, тоже не должен ехать?

— Это совсем другое дело, — настаивала Франсин. — Пьер, разумеется, будет сопровождать Рейчел.

— Думаю, что Пьер сумеет обо мне позаботиться! Вот если он скажет, что мне следует остаться дома, тогда я не пойду против его желания.

Франсин грациозно пожала плечами.

— Как тебе угодно, — пробормотала она, принимаясь за вышивание с видом, означавшим, что говорить больше не о чем. Но Селия, похоже, была настроена по-боевому.