Люсьен принял решение вернуться назад. Теперь девушка совсем не поспевала за ним и безнадежно отстала. Наконец, сверху раздался ликующий голос:

— Я нашел его!

Рейчел побежала по полуразрушенным ступеням, споткнулась, но думать о боли в лодыжке не приходилось. За одним из поворотов она с облегчением остановилась: Люсьен крепко держал на руках мальчика.

— О, Хэрри! — выдохнула Рейчел, приблизившись к ним, — тебе не следовало убегать.

— Я не убежал, а ушел…

Молча они спустились на нижнюю широкую тропу к дороге, где уже можно было идти рядом. Хэрри шагал между ними, держа их за руки.

— Вы с дядей Валом подрались? — спросил он вдруг.

— Нет, конечно же нет, просто поссорились, — ответила Рейчел, прежде чем это успел сделать Люсьен.

— А если бы подрались по-настоящему, кто бы победил? — не унимался Хэрри.

— Не знаю, — пробормотала она.

— А я знаю. Победил бы дядя Люсьен, он сильнее нашего Вала.

Люсьен криво усмехнулся.

А девушка про себя печально подумала: он уже победил. Свою судьбу она с готовностью связала бы лишь с одним человеком на свете… с Люсьеном Фонтенаком.

Рейчел одевалась к обеду. Она с особой тщательностью отнеслась к этой процедуре, так как сегодня в последний раз войдет в салон мадам Бертелль, чтобы выпить положенный по этикету шерри или вермут, а затем окажется за семейным столом в огромном банкетном зале.

Она надела изумрудно-зеленое платье, сшитое из парчи, приобретенной ею в Лионе.

Маленькая горничная Жозефина в восхищении окинула ее взглядом:

— Вы похожи на принцессу, не хватает только какого-нибудь украшения на шее. Оденьте хотя бы ваш жемчуг.

— Нет. Он искусственный и не очень хороший. Пожалуй, серебряная цепочка с камеей лучше всего подойдет к этому наряду.

Жозефина осторожно застегнула тоненькую цепочку с перламутровой камеей.

— Тогда наденьте и серебряные перламутровые серьги.

Горничная еще раз поправила ей прическу, взбила волосы на затылке, чтобы были пышнее, и вдруг заплакала.

— В чем дело? — в тревоге спросила Рейчел.

— Мне жалко расставаться с такой красивой, с такой обаятельной девушкой, как вы.

— Не грусти, Жозефина, даст Бог еще свидимся.

Она потрепала горничную по плечу и решила, что сейчас самый подходящий момент вручить Жозефине приготовленный заранее сюрприз.

— На левой полке в шкафу лежит пакет. Не хочешь ли развернуть его? Это тебе на счастье…

Между слоями тонкой бумаги лежал отрез сапфирово-синего шелка.

— О, он божественный! Как мне вас отблагодарить, мадемуазель Рейчел! Вы так добры.

— Я знаю, ты отличная портниха — вот и сшей себе платье. Твой молодой человек, с которым иногда встречаешься у боковых ворот замка, придет в восторг.

Жозефина смущенно вспыхнула.

— В пакете еще кое-что есть… Пригодится к какому-нибудь особо торжественному случаю, например, к свадьбе, — добавила Рейчел, смутив девушку окончательно. — Уверена, ты будешь самой красивой невестой в округе.

Жозефина кинулась к зеркалу, чтобы прикинуть отрез чудесной кремовой парчи. Рейчел оставила ее одну, а сама поспешила вниз, боясь опоздать.

Вопреки обычному ритуалу, предобеденные напитки были поданы не в салон мадам Бертелль, а в комнату рядом со столовой. Рейчел всегда видела мадам Бертелль только в одежде черных тонов, но сегодня на ней было платье серебристо-серого шелка, украшенное тонким кружевом у горла и запястий и великолепной бриллиантовой брошью у плеча.

Франсин красовалась в оранжево-золотистом наряде. Рядом с ней Селия выглядела не столь эффектно, Рейчел тоже, хотя точно знала: изумрудно-зеленый цвет ей к лицу…

Кроме семьи Бертеллей единственными гостями были Люсьен и Изанна. Для Рейчел, когда всех пригласили в столовую, полным сюрпризом явилось то, что накрыт центральный банкетный стол. Сверкающие люстры освещали хрусталь графинов и бокалов, серебряные блюда, бесценный мейсенский фарфор, которым обычно не пользовались, а держали в старинном буфете. Так что ей предстояли проводы по первому разряду…

Мадам Бертелль заняла место во главе стола, чего раньше Рейчел тоже никогда не видела, поскольку мадам обедала только на своей половине.

Селия заняла место рядом с Пьером, Рейчел посадили между ним и Люсьеном, об руку с ним — Франсин. Соседкой Валантена была Изанна.

У тарелки Рейчел лежал какой-то продолговатый пакет. Она знала: по случаю отъезда из Соснового замка гостям обычно преподносят небольшие подарки. Пьер и Селия уже вручили ей прекрасный хрустальный пульверизатор, а Франсин — серебряный нож для бумаги, настолько острый, что, пожалуй, сама Франсин предпочла бы использовать его как смертельное оружие.

Рейчел поймала взгляд Изанны, сидевшей напротив, догадалась: пакет от нее. Она улыбнулась, кивком выражая свою благодарность, но открывать подарок не стала, полагая, что не стоит оберточной упаковкой нарушать элегантность праздничного стола. Это же не рождественское утро ее детства, когда они с Селией и Майклом взволнованно разглядывали свои подарки.

Когда подали первое блюдо, горничная с позволения Рейчел переложила пакет на боковой столик. При этом Изанна с досадой поморщилась.

Я опять сделала не так, подумала Рейчел, но выяснять причину сейчас было невозможно. За столом шел общий разговор, к тому же ей время от времени приходилось отвечать на реплики мадам Бертелль.

— Нам так жаль, что вы решили покинуть нас, — любезно сказала та.

— Если позволите, я повторю свой визит в будущем, — ответила Рейчел.

— С удовольствием и нетерпением будем ждать вас, — подчеркнуто вежливо вставил Люсьен.

Валантен же демонстративно высоко поднял свой бокал:

— Я с удовольствием пью за ваше здоровье.

На несколько мгновений у Рейчел возникло впечатление, будто каждый здесь принимает участие в заранее отрепетированной пьесе. В праздничном обеде не было ни веселья, ни непосредственности.

Как ни странно, скованность сломала Франсин. Та принялась рассказывать о происшествии в соседней деревне. То нарочито меняла голос, то смешно жестикулировала, словом, развеселила всех.

Рейчел прониклась к ней симпатией. Может, это и была истинная Франсин, которую прежде Рейчел не разглядела, сосредоточившись на тех упреках из-за Люсьена, к которому та явно ревновала. Сейчас Франсин определенно успокоилась: Люсьен и Рейчел у нее на глазах беседовали как малознакомые, далекие друг другу люди.

Действительно, только когда обед закончился и в соседней гостиной подали кофе, тон Люсьена стал менее официальным. Они заговорили о детских шалостях Хэрри, о том, что Селии без своей помощницы будет нелегко управляться с сынишкой, вспомнили как тот изумился, обнаружив, что дома в Рокфоре сделаны вовсе не из сыра… От такого чисто дружеского общения у Рейчел от сердца отлегло. Она даже поделилась с Люсьеном радостью от подарков, которые получила сегодня.

Но тут же Рейчел вспомнила, что оставила пакетик Изанны в столовой. Пробормотав слова извинения, она вернулась туда.

— Зайди-ка в кабинет Пьера, — услышала девушка у себя за спиной голос Франсин. — Не теряй, дорогая, времени и не заставляй себя ждать.

Рейчел положила наполовину распакованный пакет на стол, торопливо прошла по коридору к кабинету Пьера, постучала в резную, красного дерева дверь и вошла. В первый миг никого не увидела, но через секунду обнаружила в кабинете вовсе не Пьера, а Валантена.

Она оторопела, нахмурилась и направилась, было, к выходу, однако Вал преградил ей путь к отступлению:

— Пожалуйста, не будь такой неприветливой. У меня для тебя небольшой подарок. Ты, конечно, не откажешься принять крошечный сувенир?

Рейчел с неохотой позволила подвести себя к письменному столу, заваленному книгами и бумагами.

— Не знаю, можно ли мне принимать от тебя подарки, Вал, хотя я, конечно, не хочу обидеть тебя.

Он засмеялся: