— Не знаю. Не могу понять.

Он обеспокоенно наклонился вперед и вгляделся в ее глаза.

— Ты вспомнила что-нибудь: какого-нибудь подозрительного типа, болтавшегося вокруг тебя, или что у тебя есть ценного для кого-нибудь?

Ноэль покачала головой.

— Нет. Я просто подумала, что мне пора возвращаться домой.

Колби долгое время молчал.

— Не знаю, как убедить тебя, что это плохая идея.

Она вертела ножку своего бокала.

— Я не согласна. Вчера не произошло ничего необычного. По крайней мере, после того, как я обнаружила, что кто-то обыскал мою машину, а это было скорее всего предыдущей ночью. Сегодня тоже ничего не случилось. Я думаю, что все это было просто случайное совпадение, или же этот человек выбрал себе новую жертву.

— Мы не можем быть в этом уверены, Ноэль.

Она не собиралась уступать ему. Колби удалось убедить ее переехать в его квартиру, когда ей угрожала опасность, но теперь все успокоилось, ситуация изменилась и Ноэль чувствовала настоятельную потребность вновь обрести независимость.

— Может быть, и не до конца уверены, но это неважно. Ты вчера сказал, что этот тип сделает следующий ход достаточно быстро. Однако прошло уже сорок восемь часов, а еще ничего не произошло.

— Ты не думаешь, что он ничего не сделал именно потому, что тебя все это время непрерывно охраняли?

— Ты не думаешь, что я могу быть права? — парировала она.

— Я рассматривал такую возможность, — ответил он. — Но пришел к выводу, что это не так.

Ноэль сделала несколько глотков вина. Почувствовав разливающееся по телу тепло, она постаралась расслабиться. Ее нервы в этот вечер были натянуты как струна. Она ощущала беспокойство, тревогу, даже панику и не знала, почему.

— Хорошо, — сказал Колби спокойно. — А что насчет твоего дома?

— А что с ним?

— Ты же не хочешь туда вернуться, пока мы его не приведем в порядок?

«Мы»? Он сказал: «мы». Он рассуждал как ее защитник, который должен быть рядом с ней все время. Ночью он занимался с ней любовью, а днем защищал ее. Колби, безусловно, весь отдавался этому, и по какой-то странной причине его преданность начинала ее раздражать.

— Девочки там кое-что уже сделали — перестирали несколько стиральных машин белья, немного прибрались. Это была их инициатива. Они сами вызвались мне помочь.

— Какие молодцы.

Она, нахмурившись, кивнула.

— И маляры сегодня кончили работу.

Пытаясь как-то успокоиться, Ноэль поискала глазами Сотиза. Он спал на своей подстилке. Во время ужина он сидел на полу между их стульями, не сводя глаз с кусков, которые они клали в рот. Но теперь, когда Колби помыл тарелки, Сотиз потерял интерес к происходящему.

— Я сегодня занимался проверкой твоего бывшего мужа, — сказал он обыденным, пожалуй, чересчур обыденным тоном.

На минуту ей показалось, что она его неправильно поняла.

— Что делал?

— Он уже два года как снова женат. Ты знала об этом? — Он сделал паузу, но, как ни пытался, не мог уловить, какие чувства она испытывает. — Его жена беременна первенцем.

Ноэль оттолкнулась от стола и вскочила так стремительно, что ее стул отлетел в сторону.

— Какая подлость!

Она бросилась прочь, но не успела пройти и нескольких шагов, как он схватил ее за руку и остановил.

— Может быть, — сказал Колби с каменным лицом, сдерживая обуревавшие его эмоции. — Но я делаю все, что нужно.

— Нужно для чего, Колби? — гневно выкрикнула она. — Чтобы проникнуть в мою жизнь и контролировать ее?

— Я не пытаюсь контролировать тебя.

— Не морочь мне голову!

Обеспокоенный громким голосом Ноэль, Сотиз сел, всем своим видом демонстрируя, что он готов к решительным действиям. Колби не обратил на него внимания.

— Я не собираюсь извиняться, Ноэль. Ты сказала, что он тебе не угрожает, но, черт побери, кто-то же угрожает! И моя обязанность рассмотреть любую возможность.

Она вырвалась из его рук. Нервы ее были напряжены до предела.

— Очевидно, что по этому поводу мы не придем к соглашению. Я думаю, мне будет лучше сегодня поехать домой.

— Нет. — Колби снова поймал ее руку и услышал рычание Сотиза. Он понизил голос. — Сядь. Кофе готов. Я принесу тебе чашку кофе, и мы поговорим.

— Я устала разговаривать.

— Тогда говорить буду я. Просто сядь на диван со мной. Пожалуйста, — добавил он, когда она ответила ему каменным молчанием.

Не дожидаясь, пока Ноэль снова скажет «нет», он мягко потянул ее вниз по ступенькам, чтобы она спустилась с возвышения и подошла к дивану.

Полная намерений покинуть его дом, она тем не менее оказалась на диване. Колби сел рядом, повернувшись к ней лицом.

Тут же прибежал Сотиз и устроился между ними.

— Уходи, Сотиз, — мягко сказала она. — Иди на свое место.

Вильнув хвостиком, пудель повиновался. Взяв Ноэль за подбородок, Колби повернул ее лицом к себе.

— Ты что, правда думаешь, — тихо спросил он, — что перед лицом угрожающей тебе опасности я упущу хотя бы один шанс? Я должен был его проверить. Но… — он сделал паузу, — признаю, что у меня была не единственная причина. Ты когда-то любила его, и мне хотелось узнать о нем побольше. — Он поморщился. — Я хотел узнать о нем все, что можно. Ты такая осторожная, Ноэль, но ты выбрала этого человека, чтобы отдать ему свое сердце.

— Это было много лет назад, Колби, — сказала она, не переставая сердиться. — Какая тебе разница, кого я любила?

— Потому что вчера вечером, перед тем, как заснуть, ты сказала мне, что меня ты не любишь.

— Я пыталась успокоить тебя. Он кивнул.

— Я так и подумал, но не мог понять, почему ты говоришь мне такое, если не увлечена по-прежнему своим бывшим мужем.

— Колби, ведь это ты первый сказал мне, что не любишь меня, вчера в моем кабинете, — напомнила Ноэль.

— Нет, — поправил он. — Я только спросил: «А кто сказал, что я влюблен?»

Она нетерпеливо махнула рукой.

— Это одно и то же.

— Вовсе нет.

— Как тебя понимать?

— Потому что, — он сделал глубокий вдох, — понимаешь, Ноэль, в действительности я люблю тебя.

Она моргнула, затем медленно и очень тихо спросила:

— Зачем ты это говоришь?

На этот вопрос ему трудно было ответить. Никогда еще он не говорил женщине, что любит ее. Но если Колби и задумывался когда-нибудь о подобном объяснении, то полагал, что, открывшись женщине в любви, услышит ответное признание.

— Я откровенный человек, Ноэль. Я все говорю без утайки…

Она покачала головой.

— Не стоит обманывать ни себя, ни меня. Я никогда не встречала человека, которого было бы так же трудно понять, как тебя, Колби.

— Тогда давай я повторю свои слова, и, может быть, на этот раз ты поймешь. Я влюблен в тебя.

Смысл сказанных им слов наконец дошел до нее, и Ноэль вспомнила, что с первого взгляда почувствовала в нем человека, который не колеблясь возьмет все, что захочет, невзирая на то, принадлежит оно ему или нет.

Признание в любви не обрадовало и не удивило Ноэль, ее охватила паника. Ноэль не могла выговорить ни слова. Она снова покачала головой.

— Да, — сказал он тихо.

И тут произошла странная вещь. По ее спине пробежало что-то: не то страх, не то возбуждение. Нет, это не могло быть возбуждение. Ноэль отказывалась в это верить. Она боялась, что это так. Она была вынуждена выдавить из себя:

— А я не люблю тебя. Прости.

Колби знал, что она его не любит, но услышать это второй раз из ее уст было ни с чем не сравнимым испытанием.

— Не извиняйся. Только объясни мне, почему ты думаешь, что не любишь меня, — мягко спросил он.

Она сжала руку в кулак.

— Не думаю, а знаю.

Колби гладил ее стиснутый кулак, пока рука не разжалась и он не смог переплести свои пальцы с ее.

— Хорошо. Тогда скажи, откуда ты знаешь, что не любишь меня.

— Тебе обязательно нужно все разжевывать? Ты не можешь просто принять все как есть?

Он был слишком близок, слишком притягателен. Ноэль встала, выдернула свою руку и, не думая, что делает, принялась расхаживать по его квартире. Она никогда не встречала никого, похожего на Колби. Если он что-то решил, его уже невозможно переубедить. Ей становилось все труднее и труднее что-нибудь скрывать от него. Он был просто пугающе упрям и прямолинеен. И если он сказал, что любит ее…