— Между шестью тридцатью вчера вечером и девятью тридцатью сегодня утром. Точнее не могу сказать.

Колби покачал головой.

— Преступники каким-то образом обошли нашу охранную систему. Сигнализация не сработала.

— В таком случае, — процедила Ноэль сквозь зубы, — я плачу вам не разумное количество денег. Если любой подросток может беспрепятственно проникнуть в магазин и натворить тут такое.

Колби снова перевел на нее взгляд, и, хотя выражение его лица оставалось спокойным, Ноэль заметила в его глазах что-то новое, какой-то жесткий опасный огонек, от которого ей снова стало не по себе.

— Если это был подросток — сказал он спокойно, — то слишком сообразительный для своего возраста.

Краем глаза она заметила, что Хоган согласно кивает головой. Ощущение неловкости ушло, уступив место с новой силой вспыхнувшей злобе.

— Если он такой сообразительный, то зачем же он вломился в салон в поисках денег?

Бреннан задумчиво посмотрел на нее.

— Значит, перед нами загадка. Вы любите загадки, мисс Дюрель?

— Только в книгах, мистер Бреннан!

Хоган кашлянул, напоминая о себе.

— Я узнал все, что хотел, мисс Дюрель.

Ноэль вздрогнула и перевела взгляд на полицейского, удивившись, что смогла забыть о его присутствии.

— Ваше дело будет передано следователю. Он свяжется с вами, возможно, завтра. Будет хорошо, если к этому времени вы составите подробный список пропавших вещей. В ближайшие несколько часов прибудут эксперты из криминалистической лаборатории. Постарайтесь ничего не трогать до их приезда.

— Благодарю вас сержант Хоган, — сказала Ноэль, стараясь вернуть себе хладнокровие. — Скажите, пожалуйста, сколько времени обычно занимает расследование такого дела?

Полицейский бросил быстрый взгляд на Бреннана.

— По-разному, в зависимости от того, были ли свидетели преступления и от результатов осмотра места преступления экспертами. Смотря какие улики они соберут.

— Понятно. Спасибо.

Хоган кивнул и направился к выходу, но у двери остановился и оглянулся.

— Кстати, мисс Дюрель, в вашем магазине случайно не намечается распродажа?

— Вообще-то нет, но иногда я делаю скидки отдельным клиентам. А почему вы спрашиваете?

— Я просто подумал, что моей жене пошел бы такой костюм, как на вас.

Ноэль смягчилась и улыбнулась:

— Заходите вместе с супругой. Я думаю, мы сможем что-нибудь придумать. — Продолжая улыбаться, она перевела взгляд на Бреннана.

— Очень мило, — проговорил он, любуясь очарованием ее внезапно потеплевших глаз и нежным изгибом губ. — Улыбка вам идет.

Ноэль тут же перестала улыбаться. То ли из-за ограбления, то ли из-за присутствия этого человека, но она неожиданно почувствовала себя неловко, как если бы забыла накрасить губы или как будто у нее из-под юбки видна комбинация. Она нервно тронула свое ожерелье.

— Почему вы с сержантом Хоганом переглянулись, как будто вам обоим что-то известно, но он не хочет мне это говорить?

Его зеленые глаза одобрительно блеснули.

— Вы очень наблюдательны, мисс Дюрель.

— А вы очень высокомерны.

— Извините, я не хотел быть высокомерным.

Его очевидная искренность почему-то еще больше разозлила Ноэль. Но она постаралась взять себя в руки.

— Итак, что вам обоим известно? Я спрашиваю вас, потому что не уверена, что сержант Хоган ответит на мой вопрос.

— А я, вы уверены, отвечу?

— Я ваш работодатель, мистер Бреннан.

Как элегантно она поставила его на место!

Ему действительно пора было вспомнить, что она является его клиенткой. Но помнить об этом не хотелось. Хотя он был знаком с Ноэль считанные минуты, ему было очень трудно придерживаться с этой женщиной официальных отношений. От переживаний в ее глазах мелькали золотые искры, лицо порозовело.

— Я прекрасно знаю, что вы мой работодатель, но разве обязательно называть меня мистер Бреннан? Я бы хотел называть вас Ноэль. Это несколько облегчило бы сложившуюся ситуацию.

«Кому облегчило бы?» — хотелось спросить ей. Ее имя в его устах приобретало какое-то странное звучание, от которого у нее учащался пульс. Ее реакции никак не соответствовали случившемуся, и это раздражало Ноэль.

— Ответьте, пожалуйста, на мой вопрос.

— Хорошо, слушайте, — пожал плечами Бреннан. — Дело в том, что если не обнаружится свидетель или какая-нибудь серьезная вещественная улика, то ваше дело вряд ли будет раскрыто полицией. Днем придут эксперты из криминалистической лаборатории и попытаются найти отпечатки пальцев или еще что-нибудь в этом роде, но скорее всего ничего не найдут. Завтра придет следователь и задаст вам те же вопросы, что и сержант Хоган. Потом он потратит время на то, чтобы походить по торговому центру, поспрашивать, не видел ли кто-нибудь чего-нибудь, но скорее всего никто ничего не видел. Тогда он напишет на папке с вашим делом; «Приостановлено до получения дополнительной информации» и перейдет к следующему делу. У участковых инспекторов слишком большая нагрузка, чтобы тратить время на безнадежные дела.

— А это ограбление — безнадежное дело?

— Пока трудно сказать наверняка, — уклончиво ответил он.

Как ни горько признаться, но его слова вносили ясность в ситуацию. Чего нельзя было сказать обо всех остальных переживаниях, охвативших ее.

— Мистер Бреннан…

— Пожалуйста, называйте меня Колби.

Она бы предпочла вообще с ним не разговаривать. Ноэль инстинктивно чувствовала, что в излишней близости с ним таится опасность. Он стоял перед ней спиной к витрине, так что его широкие плечи частично загораживали льющийся из окон свет. Упавшие на лицо тени подчеркивали его резкие черты и чувственный изгиб губ. В нем чувствовалась большая сила, а утонченный интерьер дамского салона многократно подчеркивал его ярко выраженную мужественность. Ноэль сделала глубокий вдох, отгоняя несвоевременные мысли, и стиснула руки.

— По-моему, у вас нет причин здесь далее задерживаться.

Колби хотелось ответить на эти слова какой-нибудь колкостью, но он сдержался. Ноэль была расстроена случившимся в ее бутике, но вместе с тем она была волнующе прекрасна: губы наводили на мысль о сладких поцелуях, карие бархатные глаза заставляли задуматься о том, как они будут выглядеть после ночи любви. Ему страшно захотелось послать к черту свои профессиональные обязанности, Колби не собирался лишаться такой симпатичной клиентки.

— А по-моему, у меня есть все основания остаться, — возразил он.

— Вовсе нет. Из салона пропала всякая мелочь, и никто не пострадал. Забудьте об этом. И простите, если я была резка.

Теперь она извиняется. Ему больше нравилось, когда ее глаза горели бешенством. Намного больше. Тогда было видно, что под ее обликом сдержанной деловой женщины бурлят страсти. Интересно только, насколько глубоко они запрятаны.

Колби молча смотрел на нее. Затянувшееся молчание смущало Ноэль. Взгляд зеленых глаз жег кожу. Ноэль начала нервничать.

— День сегодня нескладно начался, — пыталась она оправдать свою резкость, — и, похоже, лучше не становится.

— Я понимаю, — сказал Колби, продолжая вглядываться в ее лицо. У нее была прекрасная белая кожа, оттенявшая легкий румянец на скулах. Ему хотелось провести пальцами по ее нежной щеке, подбодрить ее, заверить, что все будет в порядке. Но вряд ли ей это понравится, к тому же он не уверен, что сможет удержаться в рамках дружеского участия. — И во всем вы вините меня.

Вопреки ее добрым намерениям раздражение снова прорвалось наружу. А ведь это было ей так несвойственно!

— Ну, зачем вы так много взваливаете на себя! Далеко не во всем! Вы, безусловно, не виноваты в загрязнении окружающей среды или голоде в Африке. Только в том, что случилось здесь. Два месяца назад у нас — всех, кто ведет торговлю в этом центре, — было совещание по поводу роста числа ограблений в районе. Мы выбрали трех представителей для выбора наиболее надежного охранного агентства. В день вашей презентации меня не было: я уезжала на закупки…