— Ты не туда смотрел, — ответил, усмехнувшись, Глик.

Улисс промолчал. Он не хотел выдавать своих подозрений относительно этих созданий. Все же стоило пойти на соглашение. А потом, Глик, возможно, даже больше заинтересован в надежном убежище, чем он сам. Но с другой стороны, хорошее убежище может стать удобным местом для врага, чтобы поймать тебя в ловушку. Что, если леопардо-люди выследят их, а потом окружат?

Наконец Повелитель принял решение. Его людям необходимо место, где они смогут отдохнуть и спокойно поговорить. К тому же раненым необходима передышка, иначе некоторых придется нести на себе.

— Отлично, — сказал он. — Мы разобьем лагерь на ночь в этом дупле.

Улисс не сказал, что собирается остановиться там на несколько дней. Он не хотел, чтобы Глик что-то знал о его планах.

Никто не занимал дупло, и некого было выгонять, но обглоданные кости и разбросанные куски мяса указывали на то, что хозяин — огромное животное, и оно могло скоро вернуться назад. Поющий Медведь велел вынести и выкинуть отбросы, и отряд вошел внутрь. Вход был двадцати футов шириной и семи высотой. Пещера напоминала полусферу сорока футов в диаметре. Стены казались тусклыми и отполированными, словно их обрабатывала человеческая рука. Глик же заверил, что это естественный феномен.

Собрали сухие ветки и, сложив в кучу у входа, разожгли костер. Ветер занес немного дыма внутрь, но это не причиняло особого неудобства.

Улисс сидел, прислонившись спиной к глянцевитой стене, а через некоторое время к нему присоединилась Авина. Сначала она облизала свои руки, ноги и живот, потом почистила с помощью слюны ладони и вытерла ими лицо и уши. Удивительно, до чего же это универсальное чистящее средство — слюна! Через несколько минут ее шкура, пропахшая потом и кровью, стала абсолютно чистой. Правда, вуфеа платили за это комочками шерсти в желудке, но они применяли в медицинских целях различные травы, что избавляло их от этого неудобства.

Улиссу нравились результаты умывания, но не нравилась сама процедура. Зрелище было чересчур натуралистическим.

— Воины потеряли веру в себя, — сказала Авина, присев рядом с ним.

— Неужели? Они кажутся чересчур тихими, — сказал он. — А я думал, они просто устали.

— Это так. Но они хмуры. И ропщут. Они, правда, говорят, что Каменный Бог — очень великий бог, но здесь мы находимся в самом теле Вурутаны. А по сравнению с Вурутаной ты ничтожен. И ты не можешь уберечь наши жизни. Экспедиция только начинается, а мы уже многих потеряли.

— Я объяснил же, когда мы выходили, что некоторые погибнут, — сказал Улисс.

— Ты не говорил, что погибнут все.

— Но все и не погибли.

— Пока нет, — сказала она.

Потом, увидев, что он хмурится, добавила:

— Я не то хотела сказать, Повелитель! Это они так говорят! Да и не все. Но достаточно, чтобы от пересудов в душу запал страх. А некоторые толкуют об вуггрудах.

Она использовала слово УГОРТО, для ее произношения это было довольно сложной комбинацией звуков.

— Вуггрудах? Ах, да, Глик упоминал о них. Их считают гигантами, пожирающими всех пришельцев. Высокие, гадко пахнущие создания. Скажи, Авина, ты или кто-нибудь из вашего народа когда-нибудь видел вуггрудов?

Авина обратила на него темно-синие глаза. Обличала свои черные губы, будто те стали вдруг чрезвычайно сухими.

— Нет, Повелитель. Никто из нас их не видел. Но мы много слышали о них. Наши матери рассказывали нам страшные сказки. Наши предки знали их, когда жили ближе к Вурутане. И их видел Глик.

— Так говорит Глик?

Он встал, потянулся, а потом опустился вновь. Он собрался было прогуляться по пещере, взглянуть на Глика, но вспомнил, что не Бог должен явиться к смертному, а смертный к Богу. Он позвал:

— Глик! Сюда!

Корявый человечек поднялся на ноги и заковылял по залу. Он остановился перед Улиссом:

— Что, Господин?

— Зачем ты распускаешь слухи о вуггрудах? Ты стараешься, чтобы мои воины лишились присутствия духа?

Лицо Глика осталось спокойным.

— Я ничего такого не делал, мой Повелитель. Я не распускал никаких слухов. Только правдиво отвечал на вопросы, когда твои воины расспрашивали меня о вуггрудах.

— И что, они так ужасны, как говорят в твоих сказках?

Глик усмехнулся и сказал:

— Да нет, вряд ли вообще существуют такие ужасы. Но приятного в них мало.

— Мы на их территории?

— Если ты на Вурутане, ты на их территории.

— Я желал бы повстречать хоть нескольких вуггрудов и воткнуть в них свои стрелы. Тогда мы выбили бы страх из моих людей.

— Что касается вуггрудов, то ты все равно увидишь их рано или поздно, — сказал Глик. — И что скорее всего, будет слишком поздно.

— Ты стараешься запугать меня? Глик вздернул бровь.

— Я, Повелитель? Стараюсь тебя напугать? Не я, Повелитель! Отнюдь!

И потом добавил:

— Это Вурутана, а не вуггруды, ввергает твоих воинов в такое глубокое уныние.

— Они храбрые!

“Я скажу, — подумал он, — что с Вурутаной ничего не поделаешь. Могучее и большое дерево, просто дерево. Но это только безмозглое растение, которое ничего не сможет с нами сделать. А остальные, краузмиддумы и вуггруды, просто личинки на его листьях”.

Он должен объявить об этом утром. Сейчас они слишком устали и измучены. А после ночного сна, хорошего завтрака он скажет, что они могут отдыхать здесь несколько дней. И еще выдать им пламенную речь.

Он прогулялся вокруг, убедился, что дров достаточно и охрана выставлена. А потом вновь уселся у стены, пока раздумывал над будущей речью, незаметно провалился в сон.

А дальше…

Вначале он подумал, что его будят в караул, пришло время заступать на вахту. Потом осознал, что его кто-то перевернул навзничь и связал руки.

Произнесли слова на незнакомом языке. Голос казался самым глубоким басом, который ему приходилось когда-либо слышать.

Он огляделся. В пещере полыхали факелы. Их держали гиганты. Существа семи футов ростом. Очень короткие ноги, очень длинное туловище и громадные руки. Распределение волос на теле у них было сродни человеку, за исключением меха на животе и в паху. Кожа казалась белой, как у шведов, а волосы рыжеватыми и коричневыми. Их лица были человекоподобными, но гротескными, с круглыми влажными носами. Острые уши располагались на макушке головы. От них несло потом, грязью и дерьмом.

Вооружение гигантов составляли громадные шишковатые дубинки, деревянные, с длинной рукояткой молоты и копья с заостренными на огне наконечниками.

Существо, которое наверняка было вуггрудом, заговорило вновь. Сверкнули острые зубы.

Что-то запищало. Прошло несколько секунд, и он понял, что тоненький голосок принадлежал Глику. Он говорил с вуггрудами на своем языке.

Поющий Медведь почувствовал такую ярость, что, казалось, мог бы разорвать путы на своих руках. Но они выдержали.

— Ты грязная, вонючая, подлая тварь! Я убью тебя! — крикнул он.

Глик улыбнулся, обернулся и сказал:

— Да, да, конечно, мой Повелитель!

Он плюнул на Улисса и ударил его ногой по ребрам. Правда, удар принес больше вреда самому маленькому человечку, нежели Улиссу. Вуггруд что-то пророкотал, и Глика словно сдуло ветром.

Гигант потянулся, сграбастал Улисса за шею огромной рукой и посадил прямо перед собой. Его рука буквально придушила Улисса. Когда чувства вернулись, он увидел, что все его люди, как один, связаны. А, нет, не все. Около десятка лежали мертвыми с проломленными головами.

Задняя стена была сдвинута в сторону, открывая туннель. В подставках стен стояли факелы, освещая нутро туннеля.

Так вот каким образом их схватили! Но как несколько человек могли одолеть многих, даже если эти несколько — великаны? Что случилось с охраной? Почему шум драки не разбудил его?

Перед ним на корточки шлепнулся Глик. Он сказал:

— Я получил от вуггрудов порошок. Я подсыпал его в твою воду. И в воду остальных. Он действует медленно, но верно. И сильно.

Хитро. Вода была чистой, и ему в голову не пришло ее проверить.