— И что, он сделал это?

— Нет, он постоянно повторял, что сожалеет и что хочет поговорить.

— А потом, что было потом?

— Мы с Софи уехали.

— И это все?

— Нет. — Она остановилась. — Когда я садилась в машину, он догнал меня и сказал, что приедет сюда ко мне, чтобы мы могли поговорить.

— Но ты ведь поговоришь с ним, Дженнифер? Пожалуйста, поговори с ним! Ты должна попробовать! Только разговор о том, что важно для вас обоих, позволит вам прийти к пониманию.

— Но какого черта ты думаешь, что я хочу этого?

— Потому что ты ни разу не сказала мне о том, что не хочешь этого!

Дженнифер замолчала, глядя на него и покусывая губу. Затем она улыбнулась и еле заметно кивнула.

— Да, ты прав. Я ни разу этого не сказала, правда?

Дэвид нежно коснулся ее лица. Ощутив его ласковые пальцы, она прижала к своей щеке его руку, и он почувствовал, как по ней покатилась слеза.

— Почему ты такой особенный, Дэвид?

— Боже, да я не особенный. Точно тебе говорю.

— Нет, ты особенный. — Она замолчала, глядя ему в глаза. — Интересно, почему ты не встретил меня тогда, в Оксфорде? — Женщина улыбнулась и поцеловала его теплую ладонь. — Просто сейчас не то время и не то место, сейчас мы — разделенные океаном.

Ее губы дотронулись до его щеки, затем, обняв его, она спрятала свое лицо на его плече.

— Но мы нашли мост, не так ли, мой дорогой друг? — тихо прошептала она. — Спустя столько лет мы нашли мост.

Дэвид отстранился и дотронулся до ее лица, вытирая слезы.

— Да, нашли. И я никогда, никогда об этом не забуду. Я никогда не забуду о тебе.

Какое-то время они сидели в полной тишине, Дженнифер склонила голову на плечо Дэвида, пока этот момент не нарушил пронзительный и неожиданный телефонный звонок. Дженнифер медленно подняла голову с плеча Дэвида и, улыбнувшись ему, пошла ответить. Дэвид наблюдал, как она берет трубку и разговаривает.

— Алло?.. Да, привет, дорогая… да, все хорошо… где ты?… хорошо… да, он здесь. Хочешь поговорить с ним?.. Хорошо, подожди минутку. — Она прикрыла трубку рукой: — Дэвид, это Софи. Может, что-то не так? У нее странный голос.

Дэвид поспешно подошел к телефону:

— Софи?

— Папа, я услышала телефонный звонок, когда была на улице с Додди, и он сразу же прекратился, поэтому я не поспешила войти в дом, оказывается, пришел факс.

Дэвид слышал, что у нее взволнованный голос.

— Ничего, дорогая, не волнуйся. Это, вероятно, от Арчи с работы.

— Нет, папа, это не от него! — Она замолчала. — Папа, а удар — это серьезно?

— Удар? Да, это может быть серьезно. А почему ты спрашиваешь?

Голос Софи колебался.

— Потому что с дедушкой только что случился удар.

Дэвид сидел один на причале, глядя на залив и напряженно держа в руке смятый листок бумаги. Он глубоко вздохнул и, развернув его, начал перечитывать уже в третий раз сообщение, наспех написанное его матерью.

Дорогой Дэвид,

я нахожу ужасно трудным это писать, но боюсь, что нет никакого другого способа сообщить тебе эти ужасные новости. Сегодня перед ленчем твой отец перенес удар, и в этот самый момент я сижу около его постели в больнице Рэймор, в Инвернессе. Доктор только что вышел, сказав, что он в относительно стабильном состоянии, но, как я могу в этом сама непосредственно убедиться, будучи здесь, его лицо совсем бледное, и он весь обвешан какими-то трубочками. Однако сейчас он спокойно спит, поэтому я решила воспользоваться этим временным затишьем, чтобы написать тебе. Кажется, мое послание может получиться довольно длинным, но мне важно описать тебе каждую деталь, которая подвела к этому драматическому исходу.

Не было никаких явных предпосылок для случившегося. У него действительно, казалось, все было хорошо. Однако вчера поздно вечером к нам приехал Дункан Капл, чтобы увидеться с ним. Я думала, что он решил посетить нас просто для того, чтобы держать твоего отца в курсе последних событий и рассказать о том, что происходит на ликероводочном заводе, но после того, как Капл уехал, я вошла в гостиную и обнаружила, что твой отец в очень тревожном состоянии.

Кажется, Дункан не был столь прямым и открытым, как мы думали, Дэвид. Твой отец все мне объяснил, но боюсь, что я была настолько обеспокоена его состоянием, что мне не удалось понять всего до конца и вникнуть во все детали.

Однако кажется, что компания «Керкпатрик» сделала предложение относительно «Глендурниха». Я не знаю, как долго Дункан это планировал, но думаю, это происходило в течение какого-то времени. Он уже говорил об этом с рабочими завода в пятницу, так как они, кажется, являются держателями 31 процента акций. Затем он попытался оказать давление на твоего отца, чтобы тот продал ему свои акции как можно скорее. Он старался убедить отца в том, что это самое лучшее, что он может сделать, как для своей компании, так и для своей семьи.

Я сказала твоему отцу, что ему следует немедленно связаться с тобой, но он решил это отложить до того, как сам не съездит на завод и не разберется во всей этой истории — услышав ее не из уст Дункана, а от одного из рабочих, — и только после этого он собирался отправить тебе факс.

То, что случилось позже, я могу описать тебе во всех подробностях. Он позвонил мне рано утром из офиса, будучи очень встревоженным. Он должен был читать лекцию в девять часов в церкви, но ему удалось убедить Роджера Спирса подменить его, в то время как сам поехал на завод, чтобы поговорить с твоим бывшим сержантом Дуги Мэйсоном. Дуги не знал о деталях плана «Керкпатрик», однако предполагал, что он, должно быть, работал над ним и реализовывал его уже какое-то время. Он также сказал, что, поговорив с другими рабочими в пятницу вечером, после того как Дункан объявил о своем предложении, они казались весьма взволнованными его предложением, поскольку поняли, что в результате всего этого получат деньги. Однако, как ты можешь предположить, Дуги оставался нейтральным и не хотел принимать никакого участия в этой авантюре.

То, что действительно причинило боль твоему отцу (а также то, что заставило его осознать, насколько нечестен был Дункан), так это то, что Дуги сказал ему, что компанию покинули два человека при, как он это назвал, подозрительных обстоятельствах. Одним из них была Маргарет, а другим — Арчи МакЛэхлан, молодой человек, которого твой отец просил держать с тобой связь и сообщать о том, что творится на заводе. После того как он мне все это рассказал, он сказал, что выезжает домой и собирается отправить тебе факс — это был последний раз, когда я с ним говорила.

Остальную часть истории мне рассказал сержант полиции, который приехал, чтобы сообщить мне печальную новость. Очевидно, твой отец остановился где-то на дороге Грэнтаун, чтобы позволить молодому человеку перевести свое стадо через дорогу. Когда паренек закрыл ворота, загнав своих овец, он помахал водителю, выражая тем самым свою благодарность за то, что он остановился и пропустил его, но машина не двигалась. Он подошел к машине и увидел, что твой отец упал на руль. К счастью, молодой человек оказался смышленым, и, видя, что в машине есть телефон, он позвонил, чтобы вызвать полицию и скорую помощь. Сержант сказал, что это было просто настоящей удачей, что телефон работал в такой отдаленной местности.

Поэтому я здесь, у его кровати. Джейн Спирс любезно согласилась привезти меня сюда, и здесь я и останусь. Но боюсь, что у врачей не очень хороший прогноз, Дэвид, поэтому ты должен как можно скорее вернуться домой — не только для того, чтобы повидать отца, но и для того, чтобы остановить те ужасные вещи, которые происходят на заводе. Я прошу тебя собраться с силами и избавиться от этого ужасного человека — Дункана Капла и всех его прихвостней.

Я только что перечитала то, что тебе написала, и поняла, что ты можешь почувствовать себя виноватым за то, что произошло. Но ты не должен себя ни в чем винить. Твой отец был прав, когда дал тебе время на то, чтобы твои раны зажили. Если бы ты вернулся сюда, ты бы до сих пор все еще уходил с головой в работу в саду, не имея сил ни для того, чтобы справиться с тем, что происходит на заводе, ни с самим собой. Это случилось бы независимо от того, был бы ты здесь или тебя не было. Очевидно, он давно это планировал. Но теперь я знаю, что лучше, и поэтому я уверена, что, вернувшись, ты сможешь бороться — бороться ради твоего отца.