По сословному признаку население подразделялось еле-дующим образом: потомственное дворянство (1 220 169 человек), лица духовного звания христианского исповедания (с семьями — 588 947 человек), потомственные и личные почетные граждане (342 927), купцы (с семьями — 281 179 человек), мещане (13386392), крестьяне (99825486 человек). Остальные относились к разряду «инородцев», финляндских уроженцев, иностранцев и лиц, не указавших свою сословную принадлежность. Из этих данных со всей очевидностью следует, что Россия по преимуществу была страна крестьянская. Однако данные переписи, давая сословную дифференциацию населения, к сожалению, не позволяют составить сколько-нибудь надежный классовый портрет российского общества. Как уже было замечено выше, имущественное положение отдельного лица и его сословная принадлежность далеко не всегда находились в прямой взаимосвязи. Скажем, среди петербургских и московских рабочих имелись и дворяне, и потомственные и личные почетные граждане, хотя большинство рабочих всех районов империи составляли выходцы из крестьянских сословий. В 1894 г . численность рабочих в империи достигала .1,5 млн. человек.
Материалы переписи сразу стали широко использоваться различными общественными течениями для подтверждения тех или иных представлений и выводов о характере российского общества, о путях и направлении его эволюции. Одни, например марксисты, считали, что Россия движется по пути капиталистического развития и, ссылаясь на данные переписи, утверждали, что в стране уже сформировались основные классовые группы населения. Другие же, используя те же данные, говорили, что в России капитализм находится лишь в зачаточном состоянии, что страна идет своим, не похожим на других, общественным путем развития. Но материалы переписи позволяют делать социальные обобщения лишь в самой приблизительной форме, с большими допущениями как в ту, так и в другую сторону.
Русские статистики прилагали много усилий, чтобы включить в опросник как можно больше пунктов, отражающих социальное и имущественное положение населения. При разработке переписного формуляра в статистическом совете Министерства внутренних дел им удалось добиться включения в программу пунктов показателей источников основного и дополнительного дохода и положения в промысле. При этом в самом формуляре требовалось указать лишь свое занятие, и только в правилах для переписчиков говорилось, что кроме занятий необходимо регистрировать должность, род торговли.
Положение в промысле фиксировалось переписчиками, и при разработке первичных данных была уже сделана разбивка самодеятельного населения на три группы: хозяева, служащие, рабочие. Однако в 1901 г . Особое совещание в МВД под председательством товарища министра внутренних дел П.Н. Дурново, как было сказано в отчете, «озабочиваясь сокращением расходов и не будучи уверено в достаточной правильности указаний, данных в переписном материале о положении каждого лица в занятии, решило ответы на этот вопрос не подвергать разработке». В силу этого решения, не были доведены до сведения публики даже те данные о занятиях населения, которые уже были собраны. В опубликованных материалах под одной рубрикой «промысловое население» были объединены три различные по социальному положению группы: буржуазия (владельцы), администрация и рабочие. Например, председатель правления банка и рассыльный в том же банке попадали в одну учетную группу: «служащие в банке».
При всей несовершенности учета и обработки данных переписи 1897 г . ее материалы дают большую сумму достаточно надежных сведений о составе и численности населения Российской империи, о его делении по возрастному и половому признакам, о распределении его по районам, по возрастным и сословным группам. Вторую общеимперскую перепись населения в России не успели провести, и сводных данных об изменении демографических и территориальных характеристик населения нет.
В то же время для первых лет XX в. имеются важные материалы, раскрывающие имущественную дифференциацию россиян, данные, которых для более раннего периода нет. Они появились в результате многолетней деятельности казенных ведомств по введению в России подоходного налогообложения. К концу XIX в. система налогообложения в стране носила многоступенчатый и архаичный характер, а основную роль играли косвенные сборы, или налоги на потребление. Прямые же налоги взимались по видам собственности и роду занятий. Главными среди государственных налогов были поземельный, с недвижимых имуществ (со строений и домовладений), с денежных капиталов, квартирный и промысловый налоги. Они взимались не с доходов отдельных лиц, а с формы собственности и носили в большинстве своем складный характер, мало касаясь уровня доходности. Доля их в государственном бюджете была весьма скромной: в 1900 г . они принесли казне около 7% дохода, в 1907 г . — 7,8%, в 1913г.— 7,9%.
Рост государственных расходов требовал пересмотреть устоявшиеся подходы к взиманию налогов и перейти на более эластичную и справедливую форму подоходного налогообложения, которая к концу XIX в. была введена в целом ряде стран и дала прекрасные финансовые результаты. Но прежде чем устанавливать подобную систему, требовалось выяснить контингент возможных плательщиков, чтобы иметь представление о финансовой результативности нововведения. Поскольку подоходный налог, как и в других государствах, планировалось брать лишь с лиц, имеющих определенный уровень обеспечения, то именно состоятельные группы населения и стали объектом учета налоговой инспекции.
Исходным рубежом была принята сумма в одну тысячу рублей, что в условиях России было немало. В 1904 г . чиновниками казенных палат по всей России была проведена огромная работа по выявлению и систематизации данных о доходах как физических, так и юридических лиц, получивших в год не менее тысячи рублей совокупного чистого дохода (за вычетом всех текущих затрат и производственных издержек). И выяснилось, что около 0,5% населения России входило в эту группу. Даже если принять в расчет, что часть доходополучателей не была выявлена, то и тогда можно смело утверждать, что всего примерно 1 млн. человек в России относились к разряду обеспеченных. Сюда входили собственники обширных земельных владений, крупные коммерсанты и промышленники, хозяева ведущих деловых корпораций, биржевики, верхи интеллигенции, чиновничества и офицерского корпуса. Остальные являлись или относительно обеспеченными, или откровенно неимущими.
Есть все основания считать, что в числе имущего миллиона населения подавляющую часть составляли лица, имеющие доходы чисто капиталистического характера. В числе же тех, кто имел значительную собственность и крупные доходы (10 и более тыс. руб. в год), капиталистические элементы составляли абсолютное большинство. В общем составе населения их число в этот период не превышало 30 тысяч человек.
Работа по найму, в первую очередь на промышленных предприятиях, оплачивалась довольно скудно. По данным на 1901 г . в Петербургской губернии заработная плата рабочих-машиностроителей (наиболее высокооплачиваемая категория) колебалась в пределах 15—75 руб. в месяц, в хлопчатобумажном производстве — от 12 до 50 руб. В Московской губернии эти показатели были иные. В машиностроении — от 6 до 75 руб., в хлопчатобумажном производстве — от 6 до 30 руб. В остальных отраслях и прочих районах этот уровень нигде не превышал столичный. Низкая техническая оснащенность многих фабрик и заводов, аграрное перенаселение центральных районов, делавшее рабочую силу чрезвычайно дешевой, не стимулировали предпринимателей укорачивать рабочий день и повышать заработную плату. Хотя на отдельных предприятиях уже к концу XIX в. существовала развитая система медицинского и социального обеспечения, но в целом в России жизненный уровень рабочих уступал западноевропейскому, хотя при сопоставлении абсолютных величин заработной платы необходимо обязательно учитывать и такие факторы, как стоимость продовольствия и стоимость жилья, а эти показатели в России были в общем существенно ниже, чем в большинстве других стран.
