Франки опустила газету и, сдвинув брови, пыталась вспомнить.

Она дважды слышала имя Джона Сэвиджа – впервые от Сильвии Бассингтон-Ффренч, когда та говорила об Алане Карстейрсе, затем от Бобби, когда он пересказывал свой разговор с миссис Ривингтон. Алан Карстейрс был другом Джона Сэвиджа. У миссис Ривингтон было смутное подозрение, что приезд Карстейрса в Англию был каким-то образом связан со смертью Сэвиджа. Сэвидж.., что там такое было?.. Он покончил с собой, так как думал, что у него рак.

Предположим.., предположим, что Алана Карстейрса не удовлетворило то, что напечатано о смерти его друга. И он приехал, чтобы самому во всем разобраться. А еще можно предположить, что обстоятельства, предшествующие смерти Сэвиджа, и есть первый акт той драмы, участниками которой невольно стали и они с Бобби.

«Вполне возможно, – решила Франки, – вполне».

Она стала обдумывать, как проверить это ее новое предположение. Она понятия не имела, с кем Джон Сэвидж был близок и кто его родственники.

И вдруг ее осенило – завещание! Если в обстоятельствах смерти Сэвиджа было что-то подозрительное, возможно, какую-то подсказку удастся найти в его завещании.

Франки знала, что в Лондоне существует некое заведение, куда можно прийти и прочесть любое завещание, достаточно уплатить шиллинг. Но где оно находится, она вспомнить не могла.

Поезд остановился, и Франки поняла, что это станция «Британский музей». Значит, она проскочила «Оксфорд-серкус», где намеревалась выйти, проехав две лишние станции.

Франки выскочила из вагона. А как только она вышла на улицу, ей в голову пришла замечательная идея. Через пять минут она уже была у конторы «мистеров Спрэга, Спрэга, Дженкинсона и Спрэга».

Франки приняли очень почтительно и тотчас провели в личную цитадель главы фирмы, мистера Спрэга.

Мистер Спрэг встретил ее чрезвычайно радушно. У него был глубокий, густой и звучный, внушающий доверие голос, который клиенты-аристократы, частенько взывающие к мистеру Спрэгу, чтобы он вытащил их из какой-либо неприятности, находили на редкость успокаивающим. Ходили слухи, что он знает уйму постыдных секретов из жизни благородных семейств – как никто другой в Лондоне.

– Рад вас видеть, леди Франсез, – сказал мистер Спрэг. – Сделайте одолжение, присаживайтесь. Вот сюда. Вам удобно на этом стуле? Погода? Да, да. Дни стоят замечательные, не правда ли? Золотая осень. А как поживает лорд Марчингтон? Надеюсь, все хорошо?

Франки с подобающей вежливостью и любезностью ответила на все его вопросы.

Завершив сей ритуал, мистер Спрэг снял с носа пенсне и приобрел еще более официальный вид, располагающий, однако, к доверительной беседе.

– Итак, леди Франсез, чему я обязан удовольствием видеть вас сегодня в моей.., гм.., обветшавшей конторе?

«Шантажу? – вопрошали его поднятые брови. – Бесцеремонным письмам? Стремлением пресечь компрометирующие ухаживания какого-нибудь юнца? Иску, предъявленному вашей портнихой?»

Однако брови были подняты лишь самую малость – мистер Спрэг задавал свои безмолвные вопросы отнюдь не навязчиво, с той, деликатностью, которая свойственна поверенному с такими, как у мистера Спрэга, опытом и доходом.

– Я хочу взглянуть на одно завещание, – сказала Франки. – И не знаю, как это сделать. Но где-то это точно можно сделать, верно? Только надо заплатить шиллинг.

– В Соммерсет-хаусе, – сказал мистер Спрэг. – Но чье завещание вас интересует? Мне кажется, я мог бы сообщить вам все, что вы желаете знать о.., э-э.., относительно завещаний членов вашей семьи. Смею заметить, что наша фирма имеет честь обслуживать ваше семейство с очень давних пор.

– Это завещание не члена нашей семьи, – сказала Франки.

– Нет?! – воскликнул мистер Спрэг.

Франки совершенно не собиралась вдаваться в подробности. Но его гипнотическая способность вытягивать у собеседника доверительные сведения была настолько сильна, что Франки вдруг невольно произнесла:

– Я хотела посмотреть завещание мистера Сэвиджа… Джона Сэвиджа.

– В самом деле? – В голосе мистера Спрэга прозвучало нескрываемое удивление. Он не ожидал ничего подобного. – Но это так необычно.., в высшей степени необычно.

В голосе мистера Спрэга прозвучала какая-то странная нотка. Франки даже изумленно на него посмотрела.

– Право, леди Франсез, – сказал мистер Спрэг. – Право, я не знаю, как быть. Не можете ли вы мне объяснить, почему вас интересует это завещание?

– Нет, боюсь, что не могу, – очень тихо, но достаточно твердо сказала Франки.

Она вдруг поняла, что неизменно благожелательный и всеведущий мистер Спрэг ведет себя совсем не так, как обычно. Он был явно чем-то встревожен.

– Я совершенно уверен, что мне следует вас предостеречь, – сказал мистер Спрэг.

– Предостеречь?

– Да. Признаки неопределенные, весьма неопределенные.., но что-то, несомненно, затевается. И я не хотел бы, чтобы вы оказались замешанной в каком-то сомнительном деле.

В сущности, Франки могла бы ему сказать, что она уже более чем основательно замешана в таком деле, чего он, естественно, никоим образом бы не одобрил:

Но она просто смотрела на него – внимательно и вопрошающе.

– Речь идет о довольно необычном совпадении, – сказал мистер Спрэг. И продолжал:

– Несомненно, что-то затевается.., несомненно. Но что именно, я сейчас сказать не вправе.

Франки смотрела все так же вопрошающе.

– Мне стало известно, что кто-то выдавал себя за меня, леди Франсез, – продолжал мистер Спрэг. Он едва сдерживал негодование. – Причем без моего ведома. Что вы на это скажете?

Однако охваченная паникой Франки не могла вымолвить ни слова.

Наконец она, запинаясь, проговорила:

– Откуда вы узнали?

Совсем не то хотела она сказать. Через мгновение она уже готова была откусить себе язык, но слова были сказаны, и мистер Спрэг не был бы юристом, не пойми он, что это признание.

– Значит, вам об этом что-то известно, леди Франсез?

– Да, – произнесла Франки.

Некоторое время она собиралась с мыслями, затем, глубоко вздохнув, сказала:

– Это моя вина, мистер Спрэг.

– Я в недоумении.

Судя по голосу, возмущенный юрист боролся в нем с по-отечески снисходительным семейным поверенным.

– Как это случилось? – спросил он.

– Это была просто шутка, – едва слышно ответила Франки. – От.., от нечего делать.

– И кому же пришла в голову мысль выдать себя за меня? – требовательно спросил мистер Спрэг.

Франки глянула на него и, быстро собравшись с мыслями, тотчас нашлась.

– Это был молодой герцог Нор… – Она не договорила. – Нет, мне не следует называть имена. Это против правил.

Она сразу почувствовала, что опасность миновала. Спрэг вряд ли простил бы подобную выходку сыну сельского викария, но герцог – это другое дело, титулованной особе он мог простить даже и большую дерзость. К нему вернулась прежняя благожелательность.

– Ах вы, золотая молодежь.., золотая молодежь, – пробормотал мистер Спрэг, погрозив ей пальцем, – Так и норовите угодить в какую-нибудь историю. Ах, леди Франсез. Знали бы вы, какие порой неприятности может повлечь за собой совершенно безобидная шутка, которую вам вдруг вздумалось с кем-то сыграть.., м-да.., я понимаю, у вас было просто хорошее настроение… Но так ведь можно доиграться и до суда, мало ли какие чисто юридические осложнения могли бы возникнуть.., мда.

– Вы просто чудо, мистер Спрэг, – голосом паиньки сказала Франки. – В самом деле. Никто, кроме вас, не проявил бы такого великодушия. Мне ужасно стыдно.

– Ну, полно, полно, леди Франсез, – по-отечески мягко отозвался мистер Спрэг.

– Но мне действительно очень стыдно. Наверно, это миссис Ривингтон… А что именно она вам сказала?

– Письмо, кажется, при мне. Я распечатал его всего полчаса назад.

Мистер Спрэг протянул ей письмо, и весь его вид говорил: «Вот, вот полюбуйтесь на результат вашего легкомыслия».