– Но вы были несчастливы?

– Да.

– И сказали об этом Карстейрсу?

– Нет. Я старалась и виду не подать, что мой брак оказался неудачным.

– Но он все равно мог догадаться, – мягко сказал Бобби.

– Наверно, мог, – еле слышно согласилась она.

– Вы не думаете.., не знаю, как бы это лучше выразить.., но вы не думаете, что он что-нибудь знал о вашем муже.., что он подозревал, например, что эта лечебница не совсем то, чем кажется?

Стараясь найти ответ, она нахмурила брови.

– Вполне возможно, – сказала она наконец. – Он задал мне несколько довольно своеобразных вопросов.., но.., нет. Не думаю, чтоб он мог действительно что-то об этом знать.

Бобби опять умолк, потом продолжил расспросы.

– Как вы думаете, ваш муж ревнивый?

– Да, очень. – Она была удивлена вопросом.

– И вас бы стал ревновать?

– Вы хотите сказать, несмотря на то, что не любит меня? Да, стал бы. Я же его собственность, понимаете? Он странный человек.., очень странный.

Она вздрогнула.

Потом вдруг спросила:

– А вы с полицией каким-нибудь образом не связаны?

– Я? О нет!

– Я все думала, почему вы в форме. Я хочу сказать…

Бобби посмотрел на свою ливрею.

– Это довольно длинная история, – сказал он.

– Вы ведь шофер леди Деруэнт, да? Мне здешний хозяин сказал. Позавчера я познакомилась с ней на обеде.

– Знаю. – Бобби помолчал. – Нам надо с ней связаться, – сказал он. – Мне это сделать трудновато. Вы не могли бы ей позвонить и сказать, что хотели бы с ней поговорить и еще попросить ее встретиться с вами – только не в доме Бассингтон-Ффренчей.

– Наверно, могла бы… – подумав, сказала она.

– У вас моя просьба, должно быть, вызывает недоумение. Но потом я все объясню. Нам надо связаться с франки как можно скорее. Это очень важно.

– Хорошо, – сказала Мойра, вставая.

Уже взявшись за ручку двери, она приостановилась.

– Алан, Алан Карстейрс, – сказала она. – Вы вроде говорили, что его видели?

– Я его видел, – медленно произнес Бобби. – Но уже довольно давно.

И с ужасом подумал:

«Ну конечно.., она не знает, что его нет в живых…»

– Позвоните леди Франсез. Потом я вам все расскажу.

Мойра вернулась через несколько минут.

– Я с ней говорила, – сказала она. – Попросила ее встретиться со мной в маленькой беседке у реки. Ей моя просьба, должно быть, показалась странной, но она пообещала прийти.

– Хорошо, – сказал Бобби. – А где находится эта беседка?

Мойра подробно объяснила и рассказала, как дойти.

– Прекрасно, – сказал Бобби. – Вы идите первая, а я следом.

На том они и порешили. А Бобби решил до ухода перекинуться парой слов с мистером Эскью.

– Странная она, эта леди, миссис Николсон, – небрежно заметил Бобби. – Я одно время служил у ее дядюшки, он у нее родом из Канады.

Бобби понимал, что приход Мойры может возбудить сплетни, а это было ему совсем ни к чему, тем более что они могли докатиться и до доктора Николсона.

– А, вот оно что, – отозвался мистер Эскью. – А я было удивился.

– Да, она меня узнала и пришла поинтересоваться, чем я нынче занимаюсь. Приятная такая леди и любезная.

– И впрямь очень любезная. Вряд ли ей сладко живется в этом Грэндже.

– Я бы себе такого не пожелал, – согласился Бобби.

Почувствовав, что цели своей он достиг, Бобби вышел и с безразличным видом побрел в сторону беседки.

Он успешно добрался до условного места и застал там поджидавшую его Мойру. Франки еще не появлялась.

Мойра посмотрела на него вопрошающе, и Бобби понял, что ему предстоит довольно трудная задача – попытаться ей все объяснить.

– Мне придется так много вам рассказать, – начал Бобби и смущенно замолчал.

– Да?

– Прежде всего я вовсе не шофер, хотя работаю в гараже в Лондоне, – заговорил он. – И мое имя не Хоукинс, а Джоунз… Бобби Джоунз. Я родом из Марчболта, из Уэльса.

Мойра слушала внимательно, но упоминание Марчболта явно никак в ней не отозвалось. Бобби стиснул зубы и храбро начал с главного.

– Послушайте, боюсь, я вынужден нанести вам удар. Ваш друг… Алан Карстейрс.., он, понимаете.., вы должны знать.., он мертв.

Бобби ощутил, как она вздрогнула, и тактично отвел глаза от ее лица. Она, кажется, сильно потрясена? Уж не была ли она.., будь оно все неладно.., не была ли она влюблена в Карстейрса?

Она некоторое время молчала, потом задумчиво произнесла:

– Вот почему он так больше и не появился. А я-то все недоумевала.

Бобби украдкой на нее посмотрел. И у него отлегло от сердца. Она была печальна, задумчива.., но и только.

– Расскажите мне, – сказала Мойра. Бобби подчинился.

– Он упал со скалы в Марчболте.., там, где я живу. Так случилось, что нашли его мы с доктором… – Бобби чуть помедлил, потом продолжал:

– У него в кармане была ваша фотография.

– В самом деле? – По лицу Мойры скользнула нежная, с тенью печали улыбка. – Милый Алан, он был такой преданный.

Чуть погодя она спросила:

– Когда все это случилось?

– С месяц назад, а если точно – третьего октября.

– Должно быть, как раз после того, как он побывал здесь.

– Да. Он вам не говорил, что собирается в Уэльс?

Она покачала головой.

– Вы, случаем, не знаете кого-нибудь по фамилии Эванс? – спросил Бобби.

– Эванс? – Мойра наморщила лоб, стараясь вспомнить. – Нет, мне кажется, нет. Фамилия, конечно, распространенная.., но нет, никого не припомню. Кто он такой?

– Как раз этого мы и не знаем. А, привет! Вот и Франки.

Франки торопливо шагала по дорожке. При виде сидящих рядом и увлеченных беседой Бобби и миссис Николсон на ее лице отразились противоречивые чувства.

– Привет, Франки, как хорошо, что ты пришла, – сказал Бобби. – Нам предстоит держать великий совет. Начнем с того, что миссис Николсон – оригинал той фотографии.

– А-а! – безучастно промолвила Франки. Она взглянула на Мойру и вдруг рассмеялась.

– Дорогой мой, теперь я понимаю, почему тебя так потряс вид миссис Кэймен! – сказала она Бобби.

– Вот именно.

Какой же он был дурак. Как можно было хотя бы на минуту представить, чтобы Мойра Николсон могла превратиться в Амелию Кэймен, сколько бы ни минуло лет.

– Господи, какой же я был дурак! – воскликнул он. У Мойры был очень озадаченный вид.

– Столько всего придется вам рассказать, я не очень представляю, как это сделать, – начал Бобби.

Он описал Кэйменов, и как они опознали покойного.

– Но я не понимаю, – озадаченно сказала Мойра. – Кто же на самом деле был тот человек – ее брат или Алан Карстейрс?

– Вот тут-то они и сделали свое грязное дело, – объяснил Бобби.

– А потом Бобби отравили, – продолжала Франки.

– Восемь гран морфия. – Бобби приготовился пуститься в воспоминания.

– Не увлекайся, – предостерегла его Франки. – Ты способен говорить об этом часами, а другим, право же, скучно. Позволь, лучше я объясню.

Она перевела дух.

– Понимаете, после дознания они пришли к Бобби, чтобы спросить, не сказал ли что-нибудь перед смертью ее брат (якобы брат), а Бобби сказал: «Нет». Но потом он вспомнил, что тот сказал что-то о человеке по фамилии Эванс, и написал им об этом, а несколько дней спустя получил письмо с предложением работы в Перу или где-то там еще, а потом, когда он отказался, кто-то подсыпал ему чудовищную дозу морфия…

– Восемь гран, – сказал Бобби.

– …в его пиво, но то ли потому, что у него какой-то особенный организм, то ли еще почему, только он остался жив. И вот после истории с морфием до нас дошло, что Причарда.., или, вернее, Карстейрса.., видимо, столкнули с утеса.

– Но почему? – спросила Мойра.

– Разве непонятно? Но это ведь очевидно. Наверное, я просто не очень вразумительно все объяснила. В общем, мы решили, что Карстейрса столкнули и что это сделал Роджер Бассингтон-Ффренч.