— Так ты еще и подслушивал?! — возмутилась Элиза. — Ты должен знать все, не правда ли? Когда ты решаешь свои дела, ты не подпускаешь к ним никого! Да. Майкл просил меня продать коттедж ему. Мы после свадьбы собирались жить здесь, потому что ему здесь нравилось.

— Надеюсь, ты получишь нормальную цену?

— Конечно. Так будет проще. Мне не придется платить лишние деньги посреднику, и вообще я доверяю Майклу.

— Я бы не стал! — фыркнул Кеннет.

— Ты его не знаешь, он порядочный человек!

— А он случайно не покупает коттедж, чтобы иметь возможность встречаться с тобой?

Элиза уловила в его тоне колючую иронию.

— Нет, что ты! Он покупает дом просто потому, что ему здесь нравится, и всегда нравилось. И потом, сразу после оценки дома я уеду. Покупку мы оформим через доверенных лиц, никакого личного контакта не будет.

— Я ревную, — холодно сообщил Кеннет. — Его рот был вымазан твоей помадой, значит, вы целовались, и я ревную.

Элизу бросило в жар, ее лицо вспыхнуло, она опустила голову и отступила на шаг. Обида и ярость Кеннета подействовали на нее убийственно: ноги подкосились, тело обмякло, внутренняя злость растаяла.

Кеннет взглянул на Элизу, его лицо стало непроницаемым.

— Увидимся в пятницу. — И он стремительно вышел из комнаты.

Элиза смотрела в окно, как он сел в машину и уехал. Потом тяжело вздохнула. Любовь, подумала она, иногда просто невыносима.

Борьба с Кеннетом совершенно измучила Элизу. Ей казалось, что она побывала в клетке с тигром и еле вырвалась из его лап, спасая свою жизнь. Элиза села к столу написать заявление об уходе с работы и задумалась. А что, если устроить себе каникулы, не спешить искать новое место?

Да, это хорошая идея. Отдых ей совершенно необходим.

Пока приглашенный Майклом оценщик внимательно осматривал дом, изучал пристройки, проверял, нет ли где плесени или источенной жучками древесины, Элиза и Майкл сидели в саду и пили кофе с бисквитами.

— По-моему, он должен дать приличную цену, — небрежно заметил как всегда практичный Майкл. — Ты сделала этот уголок совершенно очаровательным и со вкусом поменяла интерьер. Теперь дом выглядит вполне современным и должен дорого стоить. Деньги ты вложила в него немалые, но удачно. Ты купишь себе новый коттедж или положишь деньги в банк?

— Первое, что я сделаю, устрою себе каникулы. — Элиза вдруг вспомнила о том, чего теперь уже не будет, и спросила: — А ты отменил свадебное путешествие?

— Нет, оказалось, что уже поздно. Я решил поехать один.

— О, Майкл! Мне очень жаль…

— Думаю, я сумею все-таки получить удовольствие. А куда ты хочешь устраиваться на работу?

— Я об этом пока не думала. Вернусь, тогда и начну искать. Посмотрю, где поинтереснее, где больше платят.

Они помолчали. Майкл разглядывал малиновок, порхающих с ветки на ветку. Птички уселись наконец на шнур, которым Элиза подвязывала пионы, и засуетились, пытались согнать друг друга с понравившегося им места.

— Да, а как… с ним? — как бы между прочим спросил Майкл. — Вы поедете вместе?

Элиза вздохнула.

— Не спрашивай меня, пожалуйста, о Кеннете. Я не хочу говорить о нем. Сегодня такое прекрасное утро, не стоит его портить.

Майкл, похоже, обиделся.

— А твое платье? Оставишь на вашу свадьбу? Когда она состоится?

Элиза не ожидала от Майкла такой колючей прямолинейности, даже злости. Она не верила, что Майкл был безумно в нее влюблен, и, стало быть, она не разбила ему сердце. Но вот по его самолюбию, по его самоуважению она, конечно, нанесла болезненный удар. Мужчины весьма тяжело это переносят.

— Я была у портнихи и расплатилась за него. Могу взять в любой момент. — Элиза взяла его за руку. — Майкл! Не сердись на меня. Я принесла тебе горе, но я этого не хотела. Просто нам не повезло. Несчастный случай на шоссе… Хотя, может быть, стоит считать его счастливым. Если бы не эта авария, я не встретилась бы снова… с ним и не поняла бы то, что понимаю сейчас. Как мы могли бы быть счастливы, если я не любила тебя? Рано или поздно, но ты это понял бы, и тогда нам обоим стало бы в сто раз хуже, чем теперь.

Майкл отвернулся и что-то пробурчал себе под нос.

— Ты еще встретишь свое счастье, Майкл, — горячо заверила Элиза. — И ты полюбишь, и тебя будут любить.

Оценщик, закончив осмотр дома, приготовился не менее тщательно изучать сад.

— Согласитесь, здесь очень мило, — обратился он к Элизе, — домик выглядит просто очаровательно. Прежде чем идти к вам, я ознакомился с планом и вижу, как много труда вы вложили. Как я понимаю, покупая этот дом, вы находились в несколько стесненных обстоятельствах. Неужели вы все здесь делали своими руками?

— Почти все, кроме крыши и водопровода. Я даже увеличила кухню и переделала ее на современный лад. Прежний хозяин, похоже, ничего не ремонтировал.

— Вы молодчина!

— Спасибо. Чашечку кофе? — предложила Элиза.

— Благодарю. Мне, пожалуйста, черный и без сахара. А сад — тоже ваша работа?

— В основном, да. Я не люблю платить деньги за то, что могу сделать сама. К тому же мне нравится копаться в земле и делать любое дело на совесть, это меня радует.

Оценщик сделал глоток кофе.

— Понимаю, что вы имеете в виду. Я вижу, что вы любите все делать как следует. Кофе превосходный.

Элиза рассмеялась, польщенная. Майкл нетерпеливо ёрзал в кресле, слушая эту милую светскую болтовню.

— Ты говорила с нотариусом, Элиза, — не выдержав, вмешался он, — о продаже коттеджа?

— Я показала ему проект договора, и он сказал, что все в порядке.

— Ну и ладно. Я представлю ему окончательную оценку сразу же, как она будет готова. У меня есть знакомые в конторе, но я не смогу оформить покупку, пока фирма не выдаст мне ссуду.

— Надо прежде всего закончить с оценкой, — сказала Элиза.

— Спасибо за кофе, пора приниматься за дела. — Оценщик аккуратно поставил чашку на стол и встал. — Я сейчас займусь садом и участком, отмечу все на плане.

Он ушел. Майкл взглянул на часы.

— Половина одиннадцатого. Скоро ланч. Позавтракаем вместе?

— Не могу, много дел, — сразу же отказалась Элиза.

Чем быстрее прекратятся встречи с Майклом, тем лучше. Ни к чему им продолжать отношения. Его явная раздражительность в разговоре с оценщиком лишний раз убедила Элизу в том, что Майклу недостаточно спокойной дружбы. Он все еще надеется вернуться к тем узам, которые их прежде связывали. Если они не будут видеться, Майкл станет забывать о ней. Элиза почти не сомневалась, что Майкл не был увлечен ею до беспамятства. Они не стали любовниками, Майкл видел в ней достойную подругу жизни, но страстью не пылал.

Он считал ее достаточно образованной, хорошей хозяйкой, надежным человеком. Теперь оба знали, что это не совсем так. Элиза оказалась неподходящим партнером, Майкл — не таким мужчиной, который ей нужен. Майкл был слишком положительным и хладнокровным, поэтому был готов ждать свадьбы, не добиваясь интимных отношений. Элиза же, как выяснилось, была страстной женщиной, она умирала от желания, когда Кеннет всего лишь прикасался к ней. И она хотела бы пылать такой же страстью к будущему мужу.

Но им будет не Кеннет Уордвик.

Он не любит ее так, как Элиза мечтала. Сына он любит больше, чем ее, и, хотя она обожала Кеннета, его привязанность к сыну охлаждала ее пыл.

Элизе пришлось признать, что Кеннет недостаточно сильно любит ее, и в этом крылась главная причина ее нежелания думать о браке с ним. Она была согласна выйти замуж только за того, кто станет любить ее больше всего на свете и будет ставить ее интересы на первое место. Печальное одиночество детства до сих пор болью отзывалось в ее душе. Как ей не хватало родителей, братьев и сестер, которые согревали бы ее теплом и заботой! Элизе хотелось найти человека, для которого она стала бы центром Вселенной, и знать, что ее всю жизнь будут нежить и лелеять. Но от Кеннета этого не дождешься. Нет, конечно, Элиза верила его признаниям, она видела, как сильно его тянет к ней, но еще более сильное желание заботиться о сыне не позволит ему полностью отдаться страсти к Элизе. Кеннет будет делать то, что захочет сын.