Кеннет, не вняв ее мольбе, наклонился к ее груди, осторожно взял мягкими губами торчащий сосок и начал ласкать его языком и покусывать.

Элиза сдалась, поняв, что протестовать бессмысленно и Кеннет не отпустит ее. Она стонала, погрузившись в море неизъяснимого удовольствия, ее била дрожь. Ей хотелось прижаться к Кеннету еще теснее, отдать ему каждый кусочек своего тела, слиться с ним, раствориться в нем, стать единым целым, хотя бы на мгновение.

А что будет потом? — пробилась вдруг сквозь туман сладострастия трезвая мысль. Кеннет, всеми правдами и неправдами добивающийся близости, получит удовольствие и быстро забудет о нем, а ты, доверчивая дурочка, опять останешься в унылом одиночестве. Она резко оттолкнула Кеннета.

— Я не буду спать с тобой!

Кеннет поднял голову. Его лицо раскраснелось, глаза помутнели от возбуждения, но он нашел в себе силы выдавить улыбку.

— Перестань бороться с собой, Элиза. Ты хочешь спать со мной, как бы ты ни отговаривала себя и что бы ни говорила.

Он взглянул на ее полуобнаженную грудь, наклонился и лизнул сосок. Элиза не смогла сдержать счастливый стон.

— Вот видишь! — торжествовал Кеннет. — Тебе это так же нравится, как и мне. Не пойму, зачем ты противишься нашему общему желанию.

— Да, это правда! — хрипло проговорила Элиза. — Я теряю голову, когда ты ласкаешь меня. — Заметив, что глаза Кеннета радостно заблестели и губы расплылись в победной улыбке, она разозлилась на себя и поспешила добавить: — Но я все-таки не хочу продолжать наши встречи. Три года назад мне пришлось все менять в своей жизни. Сейчас произошло то же самое. Я не выдержу больше подобных повторений. А теперь я спрошу тебя. Почему ты не отступаешь? Почему не оставишь меня в покое?

Кеннет нетерпеливо отмахнулся.

— Ну вот, опять! Мы начинаем идти по кругу! Но, если ты настаиваешь, повторим все в очередной раз. Рано или поздно ты, может быть, научишься внимательно слушать. Итак: три года назад я был женат; теперь я свободен; мы оба это знаем; я люблю тебя и хочу тебя, ты, как я считаю, чувствуешь то же самое. Так в чем проблема?

Во время этой возмущенной и резкой речи Элиза успела встать, привести в порядок одежду и волосы. Кеннет еще заканчивал тираду, а Элиза, уловив момент, уже отошла от него подальше и встала у окна, спиной к Кеннету.

— Проблема простая, Кеннет, — дождавшись паузы, заговорила Элиза, — я не хочу снова страдать. Как ты знаешь, я подкидыш. И три года назад, когда ты предпочел остаться с женой и сыном, я опять почувствовала себя брошенной.

— Побойся Бога, Элиза! Что мне оставалось делать? Дэнни был совсем маленьким, я не мог уйти от него!

— Дайте договорить! — нетерпеливо перебила она Кеннета. — Я не говорю, что ты поступил некрасиво, я тебя понимаю и не осуждаю. Ты был необходим своему малышу, должен был остаться с ним, заботиться о нем и о его счастье.

— Да, и не только потому, что я его отец. Джун не заботилась о сыне, ее ничто не волновало, кроме собственных дел. Она хотела веселья, ярких событий, а маленький ребенок мешал ей наслаждаться жизнью.

— Я согласна, Дэнни не мог обойтись без твоей заботы, у тебя действительно не было выбора. Ты должен был остаться с женой ради блага сына. Но это ничего не меняет. Мне, какие бы у тебя ни были высоконравственные оправдания, нужен человек, который всегда принадлежал бы только мне и мог бы беречь меня, а не кого-то еще.

— Я мечтал быть с тобой, Элиза! Неужели ты можешь думать, что это не правда?! Я до сих пор помню, как тяжело дался мне выбор. И потом я долгое время мучился.

Она обернулась к Кеннету, ее лицо побледнело и осунулось.

— Я тебя не упрекаю. Мне понятно, почему ты поставил на первое место сына. Но понимать — не значит соглашаться с таким выбором. Когда пришлось решать, ты выбрал сына, а не меня, решив сохранить семью, и, я не сомневаюсь, так будет всегда.

Кеннет нервно взъерошил волосы и провел рукой по лбу, стирая выступившие капельки пота.

— Я не мог поступить иначе! Куда мне было деться? Ты говоришь, что все понимаешь, так надо ли еще раз объяснять? Дэнни я выбрал три года назад, теперь — совсем другое дело. Все изменилось: мой брак распался и Дэнни живет в школе-интернате. Сразу же после развода я нанял детектива, чтобы он разыскал тебя. Ты все это время жила в моей душе. Я люблю тебя, Элиза, и теперь мы можем пожениться. Ничто не мешает нам быть вместе.

— Я мешаю, Кеннет!

Он подошел к Элизе и, вглядываясь в ее лицо, настороженно спросил:

— Что ты имеешь в виду?

— Я боюсь, что все повторится. Я не сомневаюсь, что и теперь сын будет у тебя на первом месте, а я — на втором.

— Элиза, мы ведь не на конкурсе! Это просто нелепо! Ты говоришь так, словно ревнуешь к Дэнни. К ребенку! Это безумие!

— Нет, я вовсе не ревную. Но я ужасно устала от горя и страдания. Ты говоришь, что любишь меня, но я никогда не чувствовала, что и в самом деле занимаю значительное место в твоем сердце и в твоей жизни.

— Элиза…

Кеннет хотел обнять ее, но она отскочила в сторону и отчаянно затрясла головой.

— Нет! Пожалуйста, Кеннет, отойди, не трогай меня. Я говорю именно то, что думаю, что заставляет меня все время пускаться в бега, вместо того чтобы быть рядом с тобой и наслаждаться любовью. Я настрадалась три года назад и не хочу страдать теперь. Я много думала обо всем. У нас нет будущего, Кеннет.

Он откинул со лба прядь волос и мрачно посмотрел на Элизу.

— Я не принимаю твои слова. Это какая-то нелепица, и ничего больше.

Элиза смерила его холодным взглядом и пожала плечами.

— Если ты так думаешь, значит, ты не пытался меня понять или просто не слушал. В таком случае продолжать разговор бессмысленно, я не изменю свою точку зрения, а ты, по-видимому, не хочешь взглянуть на наши отношения моими глазами.

— Хорошо, я ухожу. Но ты обещала приехать ко мне познакомиться с Дэнни. Ты, надеюсь, сдержишь слово несмотря ни на что?

— Стоит ли мне приезжать? — утомленно спросила Элиза. — Я не собираюсь связывать свою жизнь с твоей, какой тогда смысл встречаться с твоим сыном?

Карие глаза Кеннета стали почти черными, как грозовые тучи, из них ушли тепло и страсть, осталась только монолитная твердость камня.

— Думаю, смысл есть. Мне хотелось бы вас познакомить. Каждый из вас мне нужен больше всего на свете. Я хочу, чтобы вы узнали друг друга.

Элиза нахмурилась.

— Зачем? Зачем тебе это надо?

— Я уже говорил. Я хочу, чтобы вы встретились хотя бы раз. И ты мне пообещала. Несколько часов твоего времени, вот все, что я прошу. Неужели тебе так трудно подарить мне несколько часов?

Элиза горестно вздохнула.

— И почему ты так настойчив? Ты никогда не уступаешь?

— Когда вопрос по-настоящему важен для меня, — нет, не уступаю.

Она помолчала, размышляя.

— Ну хорошо. На один раз я согласна. А потом… потом… — все? Обещаешь? Ты не будешь настаивать, чтобы я встречалась с твоим сыном снова и снова?

Кеннет кивнул.

— Договорились. Я заеду за тобой в пятницу, часов в одиннадцать. Возьми с собой необходимые вещи — халат, тапочки, ночную сорочку… Выходные мы проведем в отеле.

— Кто это «мы»?! — встрепенулась Элиза.

Кеннет перехватил ее подозрительный взгляд и иронически хмыкнул.

— Не беспокойся, я не жажду устраивать любовные игры. Дэнни разместится в моей комнате, а у тебя будет собственная. Так что тебе ничто не угрожает.

К сожалению, с самой первой встречи Элиза, находясь рядом с Кеннетом, ни минуты не чувствовала себя в безопасности. Сначала он сделал ее беспредельно счастливой, потом — безнадежно несчастной, и она была уверена, что счастье с ним ее уже не ожидает. Когда-то она мечтала о любви и видела в своих грёзах не красавца, нет, но человека, для которого она будет на первом месте и который будет любить ее больше жизни. С Кеннетом подобное было невозможно.

— Кстати, я слышал, ты решила продать этот коттедж Майклу? — спросил Кеннет.