— Они часто снятся детям, когда те растут. Самое противное, что во сне не знаешь, кто за тобой гонится. — Элиза протянула мальчику стакан с соком. — Попей немного, тебе станет легче.

Дэнни послушно выпил сок и, успокоившись, сладко зевнул. Элиза уложила его, укрыла одеялом и села рядом.

— Спи спокойно, я никуда не уйду.

Дэнни закрыл глаза и через минуту крепко уснул.

Элиза переоделась, накинула халат и прилегла на диван в гостиной с книгой в руках. Тишина и сонное дыхание ребенка усыпили и ее.

Проснулась она от легкого шороха и, открыв глаза, увидела Кеннета, присевшего на краешек дивана.

— Привет, — отодвинувшись от него подальше, сказала Элиза. — Роберт объяснил, почему я ушла? Дэнни приснился кошмар, пришлось его утешать.

— Он сейчас крепко спит, я проверил. Спасибо, что посидела с ним.

Кеннет смотрел почему-то не в ее лицо, а ниже плеч. Элиза неожиданно сообразила, что под халатом на ней лишь прозрачная ночная рубашка и низкий вырез позволяет видеть обнаженную грудь. Она лихорадочно потянулась запахнуть халат, но Кеннет этого не допустил. Он наклонился и поцеловал желанную ложбинку между грудей.

— Кеннет, не надо, — взмолилась Элиза. — Я устала!

Протестовать было бесполезно. Кеннет еще шире распахнул халат и жадно целовал грудь Элизы, добираясь до возбужденно торчащих сосков. От каждого его прикосновения ее пронзала томительная судорога, тело изгибалось, стремясь вновь прикоснуться к жаркому телу Кеннета, слиться с ним воедино, снова познать миг высшего наслаждения.

Из соседней комнаты раздался какой-то звук, и Кеннет тут же вскочил на ноги, прислушиваясь. Элиза, воспользовавшись моментом, соскользнула с дивана.

— Пойди, посмотри, все ли в порядке, — шепнула она и поспешила скрыться в своей комнате, пока Кеннет не задержал ее.

На следующее утро они спустились завтракать совсем поздно и у лестницы внизу встретили Джун и Роберта, уже готовых к отъезду. Роберт был одет слегка небрежно, грязно-желтый пуловер и потрепанные джинсы делали его похожим на возвращающегося с работы докера. Джун в ярко-красном платье с сильно открытыми плечами, напротив, выглядела, как на картинке модного журнала. Можно было подумать, что она собралась на вернисаж или на премьеру. Проходящие мимо люди с удивлением смотрели на колоритную пару.

Дэнни смущенно покраснел, глядя на мать. Ему тоже было неловко видеть не ко времени одетую Джун. Кеннет изумленно поднял брови, но попрощался в высшей степени вежливо.

— Желаю приятного отдыха! Прошу тебя, Джун, в следующий раз, если соберешься навестить Дэнни, сообщи заранее. — Он протянул руку Роберту. — Мы с Дэнни обязательно приедем поболеть за тебя.

— Буду рад, — улыбнулся Роберт, пожимая руку Кеннета.

— И со мной, и со мной! — кинулся к нему Дэнни.

— Не забывай про тренировки.

Джун посмотрела на часы.

— Нам пора. — Дэнни она не сказала ни слова, только небрежно чмокнула в щеку.

Элиза подумала, что мальчик может огорчиться и даже обидеться на мать. До чего несносная эта Джун! Элиза посмотрела на Кеннета и встретила его успокаивающий взгляд. Он-то знал, что Джун всегда была равнодушна к сыну.

Джун и Роберт уехали, можно было спокойно позавтракать. Кеннет заказал фрукты, Дэнни — овсянку, к которой привык в школе. Элиза же не могла смотреть на еду и чувствовала себя совсем больной.

— Сегодня тепло, можно прогуляться вокруг отеля, — предложил Кеннет. — В нескольких милях отсюда есть большой торговый центр. Хочешь, съездим туда?

— Лучше погулять.

Дэнни засиял и закричал обрадованно:

— Мы тогда поиграем в теннис!

— Попробуем, — согласилась Элиза. — Я, правда, никогда не держала в руках ракетку.

— Ничего, я тебя научу, — важно сказал Дэнни. — Роберт говорил, что у меня неплохо получается.

В теннис они поиграли. Дэнни, конечно, победил, и Элиза пообещала ему в качестве приза мороженое. Вернувшись в отель, мальчик схватил завоеванный приз, помчался вверх по лестнице, ворвался в номер, включил телевизор и с наслаждением уставился в экран.

Элиза и Кеннет остались в гостиной. Она устроилась в кресле, а он сел на диван.

— Днем можно будет покататься на лодках, только надо будет одеться потеплее. Ты взяла с собой свитер или пуловер?

— Взяла. Но я не поеду. Мне кажется, вам с Дэнни лучше побыть без меня. И вообще я не так уж хочу мерзнуть на воде. Я лучше устрою себе отдых до самого обеда. Неделя была очень тяжелой, сплошные неприятности.

Кеннет понимающе кивнул.

— Согласен, неприятностей хватало, но теперь все позади. В конце концов, эти изменения для тебя к лучшему. Ты хотела выйти замуж за Майкла по расчету. Он, конечно, достойный человек, но чересчур спокойный, как стоячая вода, и ты не любила его.

— Хватит о Майкле, — буркнула Элиза, покосившись на дверь спальни, где Дэнни смотрел телевизор, — не говори о том, чего не знаешь!

— Зато я знаю, что ты любишь меня, — уверенно заявил Кеннет.

Элиза задохнулась от возмущения и выпрямилась в кресле.

— Что ты можешь об этом знать?! Твое самолюбование просто невыносимо! На каком основании ты так считаешь? Я не говорила, что люблю тебя!

Кеннет пересел на ручку ее кресла, сжал щеки Элизы ладонями и нетерпеливо приник к ее губам. Она не успела отвернуться, спрятаться от его жадного рта и, на мгновение справедливо возмутившись, затихла, отдалась чувствам и ответила на поцелуй.

— Скажи, Элиза! Скажи, что любишь меня, — шептал Кеннет. — Я люблю тебя, ты знаешь. Ты тоже любишь меня — вчера я стал твоим первым мужчиной. Скажи мне эти слова! Мне необходимо их услышать.

Непрошеные слезы навернулись на глаза Элизы. Она всхлипнула и, упираясь руками в грудь Кеннета, попыталась оттолкнуть его.

— Мужчины всегда думают только о том, что им нужно. Почему никто не думает о том, что нужно мне?

— А что тебе нужно?

— Время, — простонала Элиза, — время подумать. Я в страшном смятении. Всего неделю назад я готовилась к свадьбе с Майклом. Теперь я здесь, с тобой. Вся моя жизнь перевернулась. Я чувствую себя как после землетрясения. Я уже не знаю, кто я и чего хочу. А ты мучаешь меня, заставляешь делать то, что, по твоему мнению, я должна делать. Оставь меня в покое, Кеннет, дай время и возможность разобраться, что мне действительно надо!

Он, нахмурившись, внимательно изучал ее лицо, потом нежно чмокнул Элизу в кончик носа.

— Договорились, решим это позже. Как тебе понравился Дэнни? Я наблюдал за вашей игрой, и мне показалось, что вы станете друзьями. Я помню, ты говорила, что хотела бы иметь мужа, для которого жена была бы на первом месте. Но это было до встречи с Дэнни. Ты и теперь так думаешь?

Элиза вздохнула.

— Не знаю. Нет, пожалуй, нет. Я увидела Дэнни рядом с матерью, и мне стало его очень жаль. В детстве я была лишена любви и заботы, может быть, поэтому для меня было так важно найти мужа, для которого я стала бы главным в жизни. Я могу понять, что и для Дэнни важно быть главным. Я ведь прошла через то, что ему пришлось пережить. Ему даже хуже, чем было мне, его мать равнодушна к нему. Я была одиноким и заброшенным ребенком, но меня не обидели так, как обидели Дэнни.

Кеннет помрачнел.

— Джун всегда была такой. Она думала только о себе. Видишь, что получается, когда женщина настаивает на том, чтобы быть на первом месте.

— Нечестно упрекать меня! — запротестовала Элиза. — Я не говорила, что буду ставить себя на первое место, если у меня появится ребенок.

— Ты не будешь, я уверен, а Джун на этом настаивала. В ее сердце не было места для сына. Чем реже Дэнни будет видеть ее, тем лучше. Он не будет так переживать. Будь моя воля, я запретил бы ей появляться, но я не хочу, чтобы Дэнни упрекал меня, когда вырастет, что я лишил его матери.

Они понизили голоса почти до шепота, чтобы Дэнни в соседней комнате случайно не услышал их разговор.