Рядом с рыжим возникла алая точка, почти мгновенно разросшаяся до размеров человека. Лысый мужчина в серой тунике положил руку на плечо рыжего.
— Уходим, — велел он.
— Но Ира…
— Немедленно. Дело сделано. Или хочешь повторить ее судьбу?
— Я…
— Не здесь и не сейчас.
Алые сполохи скользнули по рыжему, подтянули к мужчине. Смерч цвета киновари окружил их, пряча во взметнувшемся, словно Огненный Столп, алом потоке. Через секунду осталась только одна алая точка, а еще через мгновение не стало и ее.
— Elteire zavad, Al-Sid… — шепнул Уолт. И обессиленно опустился на колени.
Он все так же был без сознания.
Шары с волнистыми лезвиями пошли рябью по воде, растеклись по воздуху. Магическое оружие Уолта, одолевшее врага, выдержавшего Красоту Хаоса, улетучилось — в прямом смысле этого слова. Эльза не успела заметить ни чары, из которых состояли шары, ни эфирные отражения Сил, послуживших материалом для них. Что бы за заклинание ни использовал Уолт, он надежно сохранил его тайну…
Какая же ты дура! Надо поскорее ему помочь!
Ряд медицинских заклинаний Эльза держала в ближайших слоях ауры. Лечебник Икулапа, Врачевание Уценны, Исцеление Риппократа. Будь у нее Святое Покровительство, отдала бы, не думая о ценности такой сложной мыслеформы.
Вот только магической энергии после ударов рыжего осталось мало, очень мало, хватало только на Вторые Глаза, словно враг выбил из нее и физические силы, и запасы Эфира…
— Какой ужас!
Кто это? Знакомый голос.
— Сейчас я помочь!
Фа Чоу Цзы? Где она была раньше? Впрочем, лучше поздно, чем никогда…
С бисеринками пота на бледном лице преднебесная волшебница склонилась над Эльзой. Юбка запачкана грязью, шарфы порваны, от ворота остались одни воспоминания. На груди магички виднелись следы свежих ожогов. Необработанные, отметила Эльза. Она спешила добраться сюда так быстро, что не обращала внимания на раны. Магичке стало стыдно.
Бормоча непривычно звучащие Слова (дальневосточная вариация?), Фа водила руками над телом ар-Тагифаль. Девушка буквально с каждым Словом ощущала, как силы возвращаются к ней.
— Уол… — Магистр закашлялась.
— Тише, девочка, тише. Не говорить, не двигаться. — Фа поморщилась, схватилась за грудь, сдержав болезненный стон. Магический взгляд показывал непорядок, творящийся с аурой волшебницы: будто верхние слои пытались поменяться местом с нижними, а средние вообще хотели вырваться из тонкого тела.
— Помогите… Уолту… — сумела выдавить из себя боевой маг.
— Да ничего с ним не случится, — буркнул Лизар Фоор. Тень от эльфа накрыла лицо Эльзы. В противоположность восточной магичке, Светлый выглядел нормально. Никаких следов борьбы.
Заметила это и Фа. И без того узкие глаза волшебницы сузились.
— Где ты быть? — не прекращая пассов, спросила она.
— Неподалеку. — Эльф скривился, подходя к Магистру, будто ему вырывали зуб. Залез в кармашек на куртке, достал оттуда пузырек из красного стекла, открыл. Запах гниения, перемешанный с ароматом роз, заставил Фа и Эльзу поморщиться. Эльф щедро залил лицо Уолта маслянистой жидкостью. Раздалось шипение. Края раны на щеке начали затягиваться.
— Довольны? — Светлый положил пустой пузырек обратно в кармашек, достал другой, только из темного стекла, протянул Фа. — Выпей. А то такое ощущение, что душа сейчас из тебя выскочит.
Волшебница без лишних слов взяла пузырек. Пока Фа глотала сиреневую жидкость, Лизар оглядел Эльзу. Что он там увидел, эльф не сказал, но предлагать пузырек девушке не стал.
— Легок на помине, — пробормотал эльф, поднимая взгляд и вглядываясь в сторону друз, оставшихся целыми после схватки. Эльза повернула голову. К ним спешил учитель Джетуш.
Глава восемнадцатая
— Ты заносчивый ублюдок!
— Толстый ублюдок.
— Я закопаю тебя прямо здесь!
— Копать устанешь.
— Уважаемые чаротворцы!
— Ты мог помочь!
— Кто бы тогда собрал информацию?
— Уважаемые чаротворцы, обратите на меня внимание!
— Джетуш, успокоиться! Он право иметь! Право!
— Да я ему и право, и лево в задницу засуну, проверну и закупорю до конца жизни!
— Уважаемые чаротворцы! Прошу вас, вернитесь!
— Знаешь, что? Твои ученики — вот бы сам и защищал их. К тому же, хочу заметить, они неплохо справились. Райхгер мертв, а они живы. Тебе стоит радоваться, а не изображать дикаря из Адских джунглей.
Уолт, часто-часто моргая, изумленно смотрел на невозмутимого эльфа, брызжущего слюной наставника и пытавшуюся успокоить его восточную магичку. Джетуш и Фа выглядели довольно потрепанными, будто попали в ураган, с которым не смогла справиться магия.
Ракура попытался двинуться. Гм? Э-э-э…
К спине Уолта прижималась Эльза, и крепости ее хватки могли позавидовать Безвольные — телохранители Черного Властелина, магически и технологически усиленные смертные, созданные из лучших «бессмертных» гвардейцев повелителя Черной империи.
На границе долины и Подземелья приплясывал Глюкцифен. Змеиным черепом скалился тагорр, застыли неподвижно фурии, не успевшие войти в долину. Стеклянная стена пропала, вернув территории Соратников и Основе Нижних Реальностей единство.
Козлоголовый вырывал из груди клоки волос и с отчаянием глядел на магов.
— Уважаемые чаротворцы! — ныл убог. — Прошу вас, вернитесь! Я не могу присоединиться к вам, а сложившиеся обстоятельства требуют моего присутствия!
Джетуш перестал пытаться обратить Высокорожденного в камень одним взглядом, отвернулся и бросил заклинание. Гранитная плита длиной и шириной метров пять на шесть выросла под ногами магов, шевельнулась и медленно поползла к озабоченному Глюкцифену. Хотя до серо-янтарной границы было совсем ничего, наставник, видимо, решил, что физически и магически раненным не следует перенапрягаться.
Раненым — это Эльзе, Фа и ему. Уолт коснулся щеки. Больно! Плоть зажила магически, но естественно — нет, ей еще предстояла долгая и трудная работа.
Они победили? Но где тогда эль-элхид?
…София…
Опять? Да, опять. Он снова провалился в воспоминания своего первого рождения, и снова Тиэсс-но-Карана не справилась. Он мог твердить: «Не вспоминать, не вспоминать, не вспоминать» как заговор, но это уже не могло помочь.
Первое воспоминание, память о бое с Ялдабаотом, словно хлопнуло по плечу второе, полностью вытащившее его из забытья, и оглядывалось по сторонам: ждало третье.
Тень хихикнул.
«Да не о чем беспокоиться, — сообщил Отражение. — Ты, пока в отключке валялся, чуть не помер. И светловолосая твоя могла в райские посмертия отправиться. Но я со всеми разобрался. И с теми, и с этими. Ух, я великолепен. Так что скажи мне спасибо. И, как видишь, без меня тебе в Подземелье не обойтись. Может, все-таки, объединимся?»
Уйди.
«Злой ты, — вздохнул Тень. — Вот возьму и уйду. И что тогда? Кто тебя опять спасет? Кто светловолосую защитит? Будешь потом в который раз реветь и вопить, настроение окружающим портить… А. Вот в чем дело. Ты не все вспомнил. Может, и вспомнил, но часть осталась. Заклинание титанов-то еще держится, не чета всяким заклятиям смертных. Ничего. Скоро все помнить будешь!»
По-хорошему уйди.
«Напугал, напугал! Ой, напугал! Страшный и ужасный Уолт Намина Ракура, он же гомункулус Нами, соединившийся с Тенью Меча Ин…»
Уолта словно огрели по голове: последние слова Отражения потонули в безумном реве опомнившейся Тиэсс-но-Карана. «Меня-то за что?» — слабо возмутился Ракура, когда в сознание будто всадили десятки иголок. Тень провалился обратно в закоулки души, Тиэсс-но-Карана, штопая прорехи в реинкарнационной памяти, пыталось стереть последние образы воспоминаний.
Но вновь рядом вставали образы Аль-Сида, Элиноры, Кшанэ…
Кшанэ…
Освободи свое сердце
Или стань слугой освободившегося.
Иначе свиньей в луже грязи
Будешь до конца дней своих.
