Как же так?!

Разве он не победил?!

Уолт видел, как здоровенный флюгер в форме играющейся кошки пронзил Сверх-Мозг насквозь; густая кровь, пузырясь, потекла из раны, расколовшей образ вражеской воли пополам. Конец ментальной западни — согласно всем канонам магического Искусства. Это Уолт помнил четко: психореальность держится до тех пор, пока держится образ создавшего ее.

Степь в последний раз колыхнулась волной и принялась украшаться массивами обломков. Но исчезать не собиралась.

Уолт едва успел увернуться от рухнувшей башни; потом пришлось убегать от черепицы, рассерженным роем пчел осыпавшейся на Магистра. От чо-ко-ну он избавился сразу же, как пал Сверх-Мозг, но что делать теперь, под каменным Дождем, Ракура не имел представления. В психомагии Уолт разбирался только в пределах боевой магии и понятия не имел, что происходит.

А затем с небес потянулись щупальца. Огромные, толщиной с трех огров, с вздрагивающими присосками, на которых шевелилась бахрома ядовитых игл, покрытых слизью от начала и до конца. Словно Царь кракенов покинул океанские просторы и забрался на небосвод.

Уолт понял, что ошибся, когда решил, что отвратительнее многоножек-гаррухов ничего еще не видел и не увидит. Место города, осыпавшегося, как шелуха, — чудом удалось избежать стремившихся превратить его в мокрое пятно глыб! — заняла подрагивающая, покрытая переплетениями ярко-голубых вен, буграми мышечной ткани и впадинами рваного мяса плоть, родившая щупальца из себя.

Щупальца тыкались в землю, переворачивали обломки домов и башен, оставляя после себя гору слизи, в которой быстро растворялись останки города. Ракура попятился, хотя это было бессмысленно: деваться некуда. Щупальца везде. Но как? По всем законам психомагии… Да, законы психомагии летели в Тартарарам, недоуменно почесывая в затылке! Происходящее не укладывалось ни в теорию, ни в практику. Проклятье, как сражаться — с этим?

— Уолт?! — изумленный возглас Эльзы оторвал его от созерцания мерзкого неба. Девушка стояла рядом, держа в руках шпагу и короткий кинжал, и потрясенно смотрела на щупальца. Ментальный удар задел и ее? Плохо. Можно было бы надеяться на помощь извне, не сумей он вырваться из психореальности. Но кто поможет, если Эльза заперта в ловушке вместе с ним? Наставник? На него тоже могли напасть. Как и на остальных собранных Авадданом магов.

— Я одолела индуктивный образ и должна была вернуться…

— Я тоже победил, — отозвался Уолт. — Но тут просто убогство какое-то творится… Твою мать! Синтез психореальностей!

— Ох, — только и сказала Эльза, сразу разобравшись, что Ракура имеет в виду.

Ну как он мог забыть? Да просто! Он же не психомаг. Впрочем, хоть Магистр и нашел разумное объяснение происходящему кошмару, но оно все равно не объясняло масштабов случившегося.

Синтез психореальностей. Когда психомаг атакует несколько целей одновременно, помещая их сначала в различные ментальные миры, разъединенные психоэнергетическими барьерами с различной частотой, он способен, потерпев поражение в одной психореальности, быстро изменить частоту и соединить ее с другой. И, самое гадство, в этом случае разъединенная на несколько ментальных миров психомагия увеличивала Силу воздействия не в арифметической прогрессии, а в геометрической. Так слившиеся сознания двух психомагов по воле равны не двум разумам, а как минимум десяти. И если враг с самого начала разбросал волю по нескольким психореальностям…

Каким бы он ни был профаном, но сейчас его ментальная мощь невыразимо возросла.

— Ученички Джетуша, — сказал, словно сплюнул, Высокорожденный. Эльф возник перед Магистрами, держа в руках штуковину, опутанную множеством цепей, ощетинившуюся десятками лезвий и имевшую как минимум три или четыре рукояти. По лезвиям стекала зеленая кровь.

И Светлый оказался в ментальной западне? Час от часу не легче! Мощь врага повысилась на еще одну психореальность.

Кто следующий? Наставник? Дальневосточная волшебница?

Признаться, появись сейчас Таллис Уберхаммер и взмахом руки уничтожь врага — Магистр расцеловал бы Молодого убога.

Жить-то хочется…

Эльф глянул на шпагу и кинжал Эльзы, скривился. На Уолта вообще посмотрел как на пустое место.

— Вы собираетесь сражаться голыми руками? — ехидно поинтересовался Лизар Фоор. Не глядя, он вскинул свое мега-оружие — и размотавшиеся цепи, сверкнувшие клинки, засиявшие Знаки — ведьмачьи Знаки! — ударили по щупальцу, ковыряющемуся неподалеку от магов в груде того, что раньше было двухэтажным домом. Ударили, закрутились, засверкали — щупальце застыло, хотя лишь его конец оказался обвязан цепями, слизь под вырывающимися из Знаков лучами испарилась, оставив голую плоть, и лезвия сверкающими кругами помчались вверх, к основанию, делая из одного щупальца множество мелких. Три огра превратились в десяток худых лесных троллей.

Сразу вспомнилось: Орден к воздействующим на физиологию будущих ведьмаков эликсирам всегда добавлял алхимическое вещество, влияющее на психику, секрет которого не удалось узнать даже соглядатаям Конклава. И через особые, созданные Орденом Знаки ведьмаки и только ведьмаки Могли прибегать к псионическим атакам.

Уолт от переизбытка чувств чуть не полез обнимать Высокорожденного. В Тартарарам Уберхаммера — и без него справимся!

— Защищайте мою спину, — бросил эльф. Странное оружие уже свивалось в нагромождение цепей, лезвий и рукоятей в его руках, возвращаясь от бессильно висевших кусков щупальца. — Не думаю, что все так просто.

Магистры переглянулись и стали плечом к плечу позади Светлого. Почему-то, стоило Эльзе оказаться рядом, Уолт начал чувствовать себя увереннее. Плохо, конечно, что она заточена в психореальности вместе с ним, но…

Воля упруго задрожала в руках Уолта, снова превращаясь в протазан, но не обычный, а покрытый прямыми лезвиями чуть ли не по всей двухметровой длине древка. Оружие казалось Ракуре легким, словно перышко.

Но сейчас, когда Эльза была рядом, стало легче. Хотелось рассмеяться в лицо опасности и ломануться крошить щупальца, будто он обрел неуязвимость. Конечно, Уолту хватало ума не делать этого, но рядом с ар-Тагифаль он жаждал показать себя чуть ли не всесильным.

Щупальца массово поползли к тройке магов, словно смерть одного из них дала им четкий ориентир. Может, и дала. Странно, что до этого враг был слеп.

Эльф бросил взгляд через плечо, хмыкнул при виде протазана Ракуры, но ничего не сказал. Светлый поднял оружие над головой, крутанул его и…

И чуть не упал.

Психореальность содрогнулась, октариново-декариновые брызги взметнулись на горизонте, вгрызаясь в заменившую небо плоть. Пейзаж стремительно преображался. Маги сначала очутились посреди бесконечной стеклянной равнины с сотнями Солнц в небе, следом явилась реальность, где Уолт. Эльза и Лизар выглядели как скопления ползающих насекомых, потом последовал двухмерный мир, в котором Уолт видел все только как плоскости и грани, двухмерность переросла в геометрические формы, превратив Ракуру в квадрат, ар-Тагифаль в круг, а Фоора в треугольник. Корчившийся ландшафт психореальности сотрясся в последний раз, забросив магов в мир плавающих над бездной островков, где в небе, или в том, что тут было небом, застыли геометрически выверенные пентаграммы, гексаграммы и гептаграммы, освещая психореальность мягким призрачным светом.

Щупальца исчезли, но вместо них появились гигантские птицы — черные, многоглазые, с четырьмя крыльями и длинными когтями. Они кружили над островом с магами и оглушительно каркали. Нападать птицы не спешили, более того, метались в беспорядке, то и дело ныряя в бездну под островами. Их что-то беспокоило, и это были отнюдь не маги.

Уолт решительно подошел к краю островка (оглянувшийся эльф прошипел что-то резкое и недоброе в адрес Ракуры) и посмотрел вниз. В лицо ударил холодный ветер, сознание наполнилось ледяной прохладой, хлестнула поземка, бросая в лицо пригоршни снега, и Лап, отец богов северного ветра Серединных земель, пронизывающий и стылый, как и все его дети, оглушительно засвистел прямо в уши, изгоняя лишние мысли.