Виренские Лламигин-И-Доры злобно квакали; вне воды, привычной среды обитания, они оказались не так молниеносны и резвы, как обычно, поэтому не смогли увернуться от обоюдного выпада и теперь душили друг друга хвостами, крепкими, как сталь.
Завидийские Татцельвурмы, кошачьеголовые змеи, мотались по кругу, пытаясь ухватить за хвост двойника и впрыснуть яд; быстрые и резвые, они могли продолжать кружить так довольно долго.
Скалились Махапопские Брангедоки. Тоненько пищали Даларийские Мышьяры. Жутко воняли Роланские Невидимки.
Хлопали крыльями, разбрасывая споры, Элорийские Пампстифуты. Ярко блестели, переливались тысячью расцветок Сабиирские Сциталусы. Рычали инфертоты и дефенсоги, плевались ядом тектофобы и гендерлоги, извивались многоаги и уфеммки, бесились устикаты и цухмаши, грызлись кандидалы и бгосги, щелкали клешнями крабопауки и крабокоты, извергали пламя амфиптерии и апопы; десятки иных монстров материализовались на сером плато ничто и тут же спешили лишить жизни своего двойника. Ты и Луксурий забрасывали друг друга нечистью на одинаковой скорости, и хотя ты вызывал из Бестиария иной раз по десять чудищ, рыжий с ходу копировал столько же.
Ты не позволял себе расслабляться. Твоей задачей было не только отрезать врага от сырой магии Фа, но и не дать ему начать ответную атаку. Ведь не только простым копированием действий противника одарила носителя умная энергия. В долине Соратников рыжий скопировал и магию ученицы Джетуша, применив ее без всякой активности со стороны девушки. Только твоя скорость обращения к Бестиарию не давала Луксурию контратаковать нечистой магией. А ты и не собирался предоставить ему такую возможность. Все и так шло по твоему плану.
Ты снова прибегнул к трюку, который не получился с Махапопским Моноцером. Цепь потянулась к пространству над Луксурием. Движению новой цепи не помешали около сотни подобных, дрожащей сетью протянувшихся к дерущейся и издыхающей нечисти. Созданные из магии, они не обладали материальной массой и плотностью, потому не могли столкнуться или переплестись.
Луксурий машинально попятился, повторил руками твою Фигуру. Сейчас еще две нечисти сцепятся в воздухе и упадут рядом с ним, а он…
Ты победно улыбнулся.
Да, Лангарэевские Гаргульцы сцепились еще в воздухе, поливая пупыристые тела друг друга разъедающей все водой, но рядом с рыжим они не упали. Размерами Гаргульцы походили на взрослого левиафана, и когда огромные водные змеи грохнулись на серое ничто, то вместе с рыжим накрыли половину сражавшейся нечисти.
А ты уже спешил, уже бежал, клинками чертя ритуальные последовательности, раскаляя лунное сереброи оживляя таившиеся в железном мече проклятия. Сгинуть под Гаргульцами — нет, такого подарка рыжий тебе не предоставит. В долине Соратников Луксурий не только скопировал Силу Райхгера и Магистра, но и вдобавок продемонстрировал физическую мощь, расправившись с ученицей Джетуша без всякой магии. Да еще сражаются твои и его монстры, а ведь со смертью нечистого мага должна исчезать и вся вызванная им из Бестиария нечисть.
Теперь важна скорость. Очень важна. От нее зависит все.
Тело одного из Гаргульцев, уже дохлых, шевельнулось.
Завершить железным мечом полукруг, мечом из лунного серебрапрочертить идеальную прямую перед собой, оставив в воздухе дрожащую полосу алого огня, поспешно втянувшуюся в меч.
Отбросив в сторону мертвого кандидала, Луксурий поднялся, но остановился, смотря на ногу, попавшую в сжавшуюся клешню крабопаука. Рыжий слегка покачивался, его костюм оказался помят, октариновая, эннеариновая и декариновая расцветка исчезли. Пустотаподрагивала, неуверенно щупая пространство вокруг, пытаясь уловить твою новую магическую атаку.
Но ты уже не использовал нечистую магию.
Три шага до рыжего. Он наконец заметил тебя и привычно бросил навстречу пустоту.
Два шага до рыжего. Не чувствуя никаких чар, пустотаотступила, окутала Луксурия, а он недоуменно уставился на тебя.
Один шаг до рыжего. Завершая ритуальное плетение, ты с размаху обрушил на Луксурия шквал секущих ударов. Сейчас главное не магия, а твои навыки, твое владение традиционными клинками Ордена. Магия лишь завершит начатое. Магия лишь добьет того, кто только что получил с десяток ран, в расположении которых внимательный глаз заметил бы один из Знаков Ордена…
Проклятье! Недооценил ублюдка. Сделав вид, что растерялся, рыжий вызвал на себя град ударов без каких либо сюрпризов. А ты не думал, что понадобятся скрытые выпады — добивают без всяких сюрпризов. А ты был уверен, что добиваешь.
Звон клинков — а не чавканье разрезанной плоти!
Руки Луксурия метнулись навстречу мечам. Темно сверкнула металлом левая, светлые блики пробежали по правой. Твою серию встретила отличная защитная серия, а в конце рыжий, отставив ногу, сделал глубокий выпад левой рукой, защищая голову правой. Ты едва успел блокировать удар, и пришлось даже отступить назад. Ублюдок скопировал свойства твоих мечей и превратил конечности в лезвия!
Ловкости и силы рыжему было не занимать. Однажды тебе довелось сойтись с Меченым в дуэли, и лишь магия помогла одолеть его, не ожидавшего, что на спину свалится мантикора. По технике Меченосец превосходил тебя на голову, а то и на две. Четыре месяца проведя в лазарете Ордена, ты дал себе зарок не связываться с выпускниками Школы Меча.
Но сейчас стремительные атаки Луксурия напомнили тебе тот бой. Ты ушел в оборону, удары Луксурия, взвинчивающего темп, вязли в мгновенных ответах. Ты вдруг понял, что с содроганием ожидаешь, когда рыжий применит Шаг Ветра или, что хуже, Бег Ветра — именно этим приемом Меченый искромсал тебя.
Но Луксурий — не Меченый!
Ты взорвался безумной атакой, отбросив всякую защиту. Рыжий упал на колено, левая рука локтем коснулась серой поверхности, Луксурий изогнулся, пропуская ярость твоих мечей над собой, но ты, рвя жилы и связки, неимоверно изогнул кисть, дернув плечом на максимуме. И меч из лунного серебравошел в живот врага.
Тебя передернуло, дрожь завладела телом. Зимний, вымораживающий холод коснулся губ, пощекотал зубы. Чуткой любовницей приникла к телу боль.
Нога Луксурия ударила тебя в грудь — и вышла из спины вместе с пронзенным сердцем. Ублюдок превратил в мечи не только руки…
Но ты еще жил. Для нечистого мага лишить сердца не значит мгновенно умереть. По Локусам Души еще текли чары, которые удерживалинечисть между живым и не-живым, еще спешили по жилам измененные жизненные духи, модифицированное тело еще могло двигаться. Даже смертельно раненный, ведьмак должен одолеть нечисть. Дотянуться до расслабившейся твари и прикончить. А некоторые архонты Ордена, словно носферату Лангарэя, еще и выживали, лишившись сердца.
Вот только ты не архонт.
Пронзенный насквозь лунным серебромрыжий ублюдок шевельнулся, вцепился в твою руку, потянул, вытаскивая меч из живота. Его лечила магия, та же самая магия, что еще поддерживала в тебе жизнь против твоей воли — ведь так она предоставляла необходимые для восстановления чары Луксурию, без труда копирующему поддерживающую тебя волшбу.
Ты стиснул зубы. Ничего не остается. Фа не справится с Гулой и Луксурием.
Значит, копируешь, ублюдок? Ну копируй на здоровье!
Запершило в горле. Из глаз потекли слезы. Кислый запах, едкий, словно испарения Рогатых Бабочек из первого Круга Нижних Реальностей, наполнил воздух. Рыжий привычно коснулся пустотойплетения, исходящего от тебя. Кислый запах усилился вдвойне. Ты знал, что потом запах станет совсем невыносимым и сможет свалить с ног любого.
Твоя рука, державшая меч из лунного серебра, вспучилась, превращаясь в надувающийся пузырь. Близость металла, враждебного нечистой Силе, ускорила процесс для правой половины тела, и пузырь тут же лопнул, обдав Луксурия желтоватым потоком гноя, в котором копошились жучки. Десять шипастых лапок, три кривых рога по бокам башки и посредине, изогнутые жвала. Луксурий гадливо дернулся, сбрасывая жучков, и в этот миг начали раздуваться и покрываться нарывами его ноги. Ты успел улыбнуться, прежде чем на лице выскочили волдыри с бултыхающимися внутри жучками.
