Он протянул ей больший из пакетов:

— Как-то за рюмкой виноградного вина я слышал историю о рыжеволосой девочке, которая, помимо прочего, однажды сидела на сливовом дереве и стреляла в соседей из дробовика. Я подумал тогда, что причина такого поведения кроется в любви к итальянской «венгерке», лучшему сорту слив. Поэтому я решил принести тебе часть урожая, чтобы мне не пришлось познакомиться с твоим ружьем, когда ты узнаешь, что знаменитая слива по-прежнему растет на заднем дворе дома Дока Монро и все так же плодоносит как сумасшедшая.

— Тебя подло обманули, — отрывисто произнесла она, едва улыбнувшись. — Я отгоняла ворон, а не соседей, и ружье было вовсе не дробовиком, а духовым. Кроме того, мне было всего девять лет, и мои жизненные взгляды тогда еще не сформировались окончательно.

И тут она вдруг фыркнула и, взяв у Джона пакет, весело расхохоталась.

— Теперь бы я, наверное, использовала ружье, заряженное дробью.

Наклонившись к пакету, она глубоко втянула запах.

— О Боже мой, — пробормотала Мэгги. — Они же пахнут домом!

— Я специально ждал, пока они окончательно созреют.

Она подняла голову и на этот раз по-настоящему улыбнулась ему.

— Спасибо тебе, Джон.

Глаза ее светились, и ему показалось, что, когда она произносила его имя, губы ее на мгновение задрожали. Сердце Джона подпрыгнуло. Он потянулся было к ней, но Мэгги рывком поставила пакет на бедро, достала одну сливу и протерла ее краем своей белой футболки.

— Посмотрим, хороший ли ты знаток слив.

Она откусила половинку ягоды, ловко отделив ее от косточки белоснежными зубами. Джон сглотнул, глядя на брызнувший сок. Мэгги слизнула капли сока с губ, прожевала мякоть, проглотила ее и прикрыла глаза, взмахнув длинными золотистыми ресницами.

— М-м, отлично! — Она открыла глаза и снова улыбнулась ему. — Еще пару дней, и они бы переспели. Мне нравится, когда они еще крепкие и с кислицой, как раз как эти.

Повернувшись, она снова направилась к столу, придерживая пакет со сливами на бедре, при этом ее обтягивающие шорты позволяли Джону видеть, как изящно покачиваются ее ягодицы.

Он мог бы пойти за ней на край света!

Мэгги старалась не смотреть, как Джон выгружает из второго пакета упаковку бифштексов и бутылку белого вина.

— Я знаю, что с мясом полагается пить красное вино, но я больше люблю белое. Кроме того, я знаю, что меня не приглашали, — продолжил он, пытаясь поймать ее взгляд, — но я все равно решил прийти.

Джон протянул ей вино:

— Я подумал, что, может быть, я смогу купить себе право прийти?

Мэгги отступила немного назад, изучая наклейку на бутылке:

— Право прийти сюда ты купил сливами, — проговорила она, смерив его взглядом, — а этим ты смог бы открыть любую дверь в городе.

Он поймал ее взгляд и постарался удержать его:

— Мэгги, в этом городе меня интересует только одна дверь.

Она произнесла только: «Отличный выбор», — что Джон отнес к качеству вина. Она до сих пор не пригласила его войти, но и не гнала.

— Папа! — Энди обнаружила его и кинулась к нему через всю лужайку. Прыгнув со всего размаху, она повалила его на землю. Джон успел кинуть Мэгги пакет с бифштексами, присовокупив только: «Будь добра, положи это в морозильник», как на него налетела Джолин, и через мгновение они уже втроем катались по земле, покрывшись зелено-желтыми пятнами от травы, и звуки их хохота звенели под яблонями.

Через некоторое время Джон поднялся, и на кого он был похож! Волосы взлохмачены, одежда измята, но на лице такая блаженная улыбка! Девочки при этом были зажаты у него под мышками, болтая босыми ногами. Эта картина вызвала странную боль в груди Мэгги, и она поспешила в дом, чтобы поставить вино и мясо охлаждаться.

Она сгребла жареную картошку, упаковала ее в бумажные пакеты и засунула в микроволновую печь, чтобы в нужный момент включить ее, и принялась на скорую руку готовить салат.

— Угли еще горячие, — произнес Джон у нее за спиной, и она круто обернулась. Он стоял в дверях весь взъерошенный, но полностью расслабившийся.

«Интересно, давно ли он тут?» — мелькнуло у нее в голове. В руке он держал перепачканные инструменты для жарки мяса, которые она забыла в саду. Мэгги быстро забрала их и бросила в раковину.

— Бифштексы в холодильнике, — бросила она через плечо, — можешь вытащить их.

Он не двинулся с места.

— Мэгги, ты выглядишь так, будто злишься на меня за что-то.

Она вскинула голову и выпалила:

— Но ведь это ты меня избегаешь, а не я тебя!

Мэгги готова была откусить себе язык за эти случайно вырвавшиеся слова.

— Тебе так кажется? — произнес он, войдя наконец на кухню. Он открыл холодильник, достал бифштексы и положил их на стол рядом с приборами, которые Мэгги только что вытерла. Вымыв руки, он приподнял подол ее передника и вытер их о него.

— Ты поспешила из церкви в воскресенье как раз в тот момент, когда я туда вернулся, — проговорил он, — и даже не остановилась, когда я тебя окликнул. В понедельник я видел тебя в магазине электроники, но ты запрыгнула в машину раньше, чем я успел до тебя добежать, после чего тебя не было на вечерней репетиции. А вчера, когда я входил в банк, ты выходила и снова не захотела меня замечать.

— Я поздоровалась. — Мэгги с неудовольствием заметила, что начинает оправдываться.

— И даже не остановилась.

— Я спешила. Мне нужно было забрать машину из мастерской.

Он слегка прикрыл глаза:

— Да, конечно. Совершенно неотложное дело.

Мэгги вспыхнула. Она не хуже него знала, что машина могла бы подождать минут пять, да и десять, и даже до после обеда, если бы Мэгги задержалась в надежде, что он, может быть, пригласит ее пообедать.

Она ведь даже не знала, есть ли у него на это время, или он уже перехватил что-нибудь в промежутке между пациентами!

Тем временем Джон взял у нее разделочный нож и проколол упаковку с мясом. Сняв пленку, он через голову Мэгги потянулся за высокой деревянной перечницей, стоявшей на полке рядом с плитой, и, достав ее, обильно поперчил бифштексы.

— Чеснок есть?

Она подала ему головку. Отломив пару долек, он размял их ребром ладони, после чего шелуха легко отошла. Ловко разрезав каждую дольку пополам, он натер мясо свежим срезом. Закончив с одной стороной бифштексов, он перевернул их и повторил все заново: перец, затем чеснок, при этом он орудовал обеими руками!

Мэгги завороженно глядела, с какой ловкостью его большие руки управлялись с маленькими чесночными дольками. Ногти его были тщательно вычищены и коротко подстрижены, тыльная часть ладоней была покрыта темными вьющимися волосами. В такт движениям пальцев под кожей у него двигались сильные жилы.

«Таким рукам можно довериться», — мелькнуло у нее в голове.

Она замерла, пытаясь понять, откуда у нее могла возникнуть такая мысль, и поспешила сполоснуть под краном свои собственные перепачканные руки.

— Ты скучала без меня? — спросил он, и сердце у нее екнуло. Хотя на губах у Джона и была издевательская улыбка, взгляд серых глаз ясно говорил, что спрашивает он серьезно.

— Не слишком. У меня, как, очевидно, и у тебя, было много дел. — Она отвернулась и явно более тщательно, чем это было необходимо, проверила упаковку на картошке. — Скажи, когда бифштексы будут готовы, и я принесу тебе сосиски для девочек и разогрею картошку.

— Хорошо, — произнес Джон. По дороге к жаровне он подумал, что Мэгги была способна разогреть не только картошку. Она способна растопить даже кубики льда. Но и мысль о ледяных кубиках уже не могла охладить его.

Стремясь отделаться от таких опасных мыслей, он направил все свое внимание на поджаривание бифштексов. По этой части Джон был большим специалистом. Вот чего он не мог сделать, так это объяснить Мэгги, почему он, как она считает, избегал ее. Не мог он и поделиться всеми теми своими размышлениями, которые привели его к решению ехать к ней.

Когда ужин был готов, они в наступающих сумерках уселись в саду: по одну сторону стола сели взрослые с бифштексами, по другую — дети с сосисками.