— Прощай!

И уже улетая, услышал сквозь свист ветра едва слышное:

— До встречи!

Подо мной проплывали луга и пашни, а впереди были розовые закатные облака и где-то там, далеко, у кромки горизонта вставали родные горы. Я наконец возвращался домой.

И последнее, что я услышал, был визг и вопли принцессы, оставшейся в своей башне.

…Что сталось с принцессой?

Право же, не знаю. Думаю, она и по сей день сидит там. Устраивает скандалы, таскает фрейлин за волосы, бьет посуду. Выйти из монастыря ей вряд ли удастся. И дело тут не только в том, что каменные плиты закрывают вход в ее башню.

Ведь Сторожевое заклятие действует не только на драконов. Победив меня, сэр Руперт разрушил только половину заклятия. Вторая половина не позволяет принцессе выйти из монастыря, пока ее не поцелует влюбленный рыцарь или принц.

Так что, если есть желание, можете пойти и спасти ее высочество.

Я не против.

Времени терять не следовало. С минуты на минуту к замку могли подъехать кареты. Торопливо выбежав за ворота, Кот выглянул на дорогу. Кареты видно не было, но где-то далеко, у самого горизонта, виднелось желтоватое облачко пыли, поднятое копытами шестерки лошадей.

Кот выругался. Король близко, а проклятый замок в таком ужасном состоянии! Издалека он казался симпатичнее.

«Надо было заранее позаботиться», — подумалось Коту. — «Все на лету, все в последнюю минуту».

Ров, окружавший замок, наполовину пересох и зарос ряской. Лягушки сонно квакали в тени деревянного моста. По двору замка ветер гонял жухлые листья, обрывки каких-то бумаг и другой мусор. Каменный колодец в углу двора был прикрыт ветхой деревянной крышкой. У парадной лестницы замка стояла дубовая, в три обхвата, бочка, и из нее доносилось амбре не то квашеной капусты, не то соленых огурцов. Определить с точностью было невозможно, ибо содержимое бочки поросло бледно-зеленой плесенью в два пальца толщиной.

«Черт с ним, со рвом. Проедут как-нибудь, авось не заметят. И двор, пожалуй, сойдет — у короля не намного чище. Скажу, что дворник захворал. А вот бочку надо чем-то прикрыть».

В одной из мусорных куч в углу двора нашелся солидный кусок мешковины. Кот накинул его на бочку.

Теперь — самое трудное. Замок. Людоед вселился сюда лет пять назад, частью сожрав, частью распугав прежних хозяев. Над воротами еще сохранилась доска, обшитая медью — фамильный герб. На гербе были выгравированы олень, лилия, два меча и крест. Что означал герб, кто был его владелец — этого Коту выяснить не удалось. Местные крестьяне обладали редкостным скудоумием, помноженным на полное отсутствие памяти.

Кот взбежал по лестнице, мимо бочки, мимо двух вазонов, из которых торчали, словно иглы дикобраза, мертвые серые стебли — некогда здесь росли цветы — и вошел в замок.

Вход вел в величественную залу. В одной ее стене находился камин таких размеров, что в нем можно было поджарить целого быка на вертеле. Остатки быка все еще висели над холодными углями. Рядом с камином высилась внушительная гора дров.

Пол был усыпан костями, каким-то мусором, мелкими ветками, в углу валялась куча тряпья — судя по всему, одна из кроваво-красных штор метров четырех в длину, некогда украшавших высокие стрельчатые окна. Те шторы, что все еще висели на гардинах под самым потолком, давно уже перестали украшать собой что бы то ни было и превратились в обычные грязные тряпки — правда, довольно длинные. Одно из окон было разбито.

Лестница, ведущая на балконы и второй этаж замка, была тоже щедро посыпана мусором, и впридачу к этому еще и покрыта толстенным слоем пыли. Взбежав по ней и увидев точно такой же слой девственной пыли в коридорах второго этажа, Кот пришел к выводу, что людоед никогда не поднимался наверх, довольствуясь залом. Что, впрочем, было неудивительно. Что делать человеку ростом c яблоню в низеньких тесных спальнях и узких коридорах?

Значит наверху нет ни мусора, ни костей — только пыль и сырость. Это при условии, что нигде больше не разбиты окна и голуби не устроили в спальнях… Лучше даже не думать, что могут устроить голуби, если пустить их в спальню и предоставить некоторую свободу действий.

Кости, кости… Кости необходимо убрать из зала, и как можно скорее. Кот расстелил на полу сорванную штору, бросил на нее пару бедренных костей, лежавших рядом с ним, пнул туда же череп…

Человеческий череп.

Ну, да, естественно. Здесь же жил людоед, не так ли? А людоеды — они такие. Их хлебом не корми, дай человека сожрать.

Нет, в ров эти косточки не выкинешь. Не то, чтобы Кота волновала судьба человеческих останков — в конце концов, люди же выкидывают мертвых кошек на помойку? — но во рву их могут заметить. И заметив, начнут задавать вопросы. Очень неудобные вопросы.

Значит, ров отпадает. Закопать? Но сколько времени потребуется? Да и вообще, Кот не привык закапывать что бы то ни было в таких объемах. Выбросить в реку? Утащить в лес? Время, время…

В углу под лестницей он вдруг заметил двустворчатую дверь, запертую чудовищным амбарным замком — настоящим чудовищем среди замков. В замочную скважину Кот мог бы просунуть лапу. Ключ висел рядом с дверью, на гвозде.

Отличное место, чтобы припрятать то, чего видеть никто не должен!

Кот отомкнул замок, приоткрыл одну из створок двери. Внутри было темно и пахло гнилью и плесенью. Вниз, в темноту, вели каменные ступеньки.

Кот шагнул вперед. Глаза, быстро привыкая к темноте, выхватывали из нее все новые детали: грубую каменную кладку стен, решетки, несколько белых костей…

Он попал в подземелье замка.

Впереди кто-то пошевелился.

Крыса? Нет, нет… Только не сейчас.

— Я вернусь за тобой попозже, — пообещал крысе Кот. — Вот все дела улажу, и вернусь.

Крыса всхлипнула и заплакала. Кот в недоумении остановился.

— Эй… Кто здесь?

Раздались шорохи с другой стороны. Кот различил за решетками людей, сидящих на кучах гнилой соломы.

— Проклятье! Будь я проклят! Пленники?

Разумеется, это были пленники. Люди испуганно жались друг к дружке и к стенам. Никто не проронил ни слова, только какая-то девушка в оборванном платье и со спутанными волосами продолжала плакать.

Кот вздохнул.

— Господа и дамы!.. В смысле, эй, вы, ребята! — поправился он. — Друзья мои, рад вам сообщить, что людоеда больше нет. Я победил его и вы можете быть свободны…

— Ты бы хоть в человека перекинулся, — хмуро посоветовал Коту бородатый мужчина в одежде крестьянина. — Может и поверили бы. Не настолько уж тут и темно, чтоб мы тебя не видели.

Девушка с новой силой залилась слезами.

— О, нет… Вы, должно быть, меня не поняли. Я не людоед!

— Ага… Верим. Давай уже, выбирай себе ужин, сволочь.

— Так, ладно. Попробуем по-другому. Я сейчас отопру вашу клетку и уйду. Если хотите, можете оставаться здесь, но предупреждаю — я собираюсь сбросить в подвал весь мусор из зала, а потом запру его снова. Так что если кто-то желает выйти, пусть делает это прямо сейчас.

Люди начали переглядываться.

— Где ключи от решетки?

Один из узников указал пальцем:

— Вон там, у входа. На крюке.

Кот обернулся. На крюке над его головой висела целая связка ключей. Он снял их и уже собирался отпереть дверцу клетки, когда в голову ему пришла отличная идея.

— Гм-м-м… Друзья мои! Видите ли, сейчас в замок приедет король и… м-м-м… еще куча важных шишек, а у нас слегка… не прибрано, да-с. Так вот, не поможет ли мне кто-нибудь навести хотя бы видимость порядка в зале и спальнях?.. А?.. Что, нет желающих? Да бросьте, мне правда нужна ваша помощь. Видите эти ключи? Я мог бы помочь вам выйти на свободу. А вы взамен немножко поможете мне. Ну, как вам такая идея? Свобода — приборка. Приборка — свобода. Как по мне, так обмен равноценный.