Серж очнулся, когда жена сняла с него повязку. Он без слов продолжал смотреть в потолок. Молли легонько шлепнула его по щеке.
– Милый, ты в порядке?
– Что это было?
– Ты отключился. Я сначала подумала, что тебя доконала.
– Запиши: именно так я хочу уйти из жизни.
– Ты еще не устал, правда? Я – нет. Все только начинается…
Откуда взялась эта женщина? В тихом омуте определенно водятся черти. Всю оставшуюся ночь Серж пытался запомнить как можно больше, но новой информации оказалось слишком много. Молли вышла далеко за пределы своего скромного образа, на территорию, не отмеченную на картах. С трех до четырех ночи наступил час грязных слов, и Молли отдалась задаче с проказливой радостью школьницы. Она оседлала Сержа и скакала на нем быстро и сильно.
– Ух, я раньше никогда не ругалась! Я и не знала, что это так возбуждает! Трахаться! Киска! Член! Тебе нравится? Попробую со словом «сладкий». Сладкая киска! Сладкий член! Так лучше. Или «горячий»? Как тебе больше нравится? «Сладкое» или «горячее»? О, это же как пунш. Понял? Тебе это никогда не приходило в голову, ты, хрен моржовый?..
На рассвете Серж упал на спину, совершенно обессилев. Молли присела на кровать рядом с ним, листая учебник. Она повернула книгу к нему и постучала пальцем по иллюстрации.
– Мы еще не сделали «богомола»…
Серж не знал, на сколько его еще хватит. Молли не выказывала ни малейших признаков усталости.
– Ну, вставай! – приказала она. – Поза циркачей, страница сто сорок три. – Она качалась на деревянной балке под потолком.
Наконец молитвы Сержа были услышаны.
– Я устала, – призналась Молли, подавив зевок. – Ничего, если мы сделаем перерыв? Мне нужно немножко поспать. Но я не хочу тебя разочаровывать. Ты расстроился, да? Сама вижу. Ладно, тогда еще одно…
Она трусцой выбежала из комнаты и вернулась в одном из маскарадных костюмов из чемодана. Серж сел.
– И кто ты?
– Фея Лютик.
Молли уже было прыгнула на него, как супергерой, однако в последний момент остановилась.
– Милый?.. Серж храпел.
Обычно в нем был почти неиссякаемый водоносный пласт энергии – но не бездонный. Ему нужно было подзарядиться.
Конечно, лучшего места для отдыха, чем Литтл-Палм-Айленд, не сыскать. Остров уединенный, эксклюзивный и очень тихий. Таким он остается из-за ограниченного доступа. Добраться туда можно только тремя способами: на личной яхте, на водных самолетах, которые изредка плюхались в гавань и извергали из чрева кучу главных менеджеров, и на пароме, стоявшем на пристани Литтл-Торч-Ки. Там же находилась маленькая парковка, где можно было оставлять на ночь машину. Сейчас на ней стояло восемь автомобилей. Последний заехал на место задом, чтобы скрыть номер в кустах. Коричневый «плимут-дастер».
В окна бунгало на Литтл-Палм-Айленде пробрались лучи слепящего полуденного солнца.
Веки Сержа задрожали и приоткрылись.
Молли нежилась в деревянном джакузи, пробуя все экзотические гели для тела подряд. Она услышала шорох.
– Ты где, любовь моя?
Серж врезался в дверной косяк.
– Милый?
– Я тут, – отозвался он.
Молли сложила ладони ковшиком и подбросила воду вверх.
– Я принимаю ванну! Может, присоединишься?
– Не сейчас. – Он вышел на веранду. Молли, напевая, снова подбросила воду.
– Ну, давай! Поиграем!!!
– Мне нужно на минутку спуститься на берег.
– Зачем?
– Умереть.
– Я не дам воде остыть… М-м-м, м-м-м, м-м-м… Всплеск.
Серж удерживался на ногах только чудом. Нужно куда-то спрятаться от этой женщины и восстановить силы! Спотыкаясь, он прошел по пляжу к одному из джутовых гамаков, которые висели повсюду среди пальм. Как истый флоридец Серж проверил, нет ли над его головой кокосового ореха, потом лег и моментально отключился.
Молли вышла на веранду.
– Серж?
Гамак сильно провис посередине – там в позе младенца свернулся Серж. Он еще никогда не спал так крепко. Через час ветер сменился, и его стал обдувать восточный бриз. Пристань находилась с южной, более низкой, стороны гавани, и ее было хорошо видно с противоположного берега, где две руки в кожаных перчатках развели в стороны листья пальметто, затем открыли маленький стальной футляр с пенопластовым уплотнением. Разобранный «марлин тридцать-ноль-шесть». Руки привинтили ствол и со щелчком поставили на место ложу. Дуло выглянуло из ветвей. К прицелу приблизился глаз, кожаный палец просунулся через предохранительную скобу. В перекрестии прицела появился гамак. Палец нажал на спусковой крючок.
Первая пуля задела плечо Сержа. Выстрел был что надо, и наводка – почти идеальная, но силу ветра не учли. Серж проснулся и схватился за руку. Второй выстрел был поспешным, пуля разбила кольцо, которым гамак крепился к дереву. Серж упал на землю как раз в тот момент, когда воздух взорвал третий выстрел – в том месте, где только что была его голова. Серж инстинктивно нагнулся и покатился в кусты. Руки в кожаных перчатках выдернули ружье из ветвей, умело разобрали и сложили в футляр. Серж уже вскочил на ноги и побежал к деревьям, а там, петляя, как лис, добрался до бунгало.
Серж поднялся по ступенькам двумя гигантскими прыжками и нырнул в дверь. Молли услышала шум и вошла в комнату. Она сушила волосы стоваттовым феном.
Серж побежал к раковине, держась за раненое плечо. Из-под пальцев капала кровь.
Крик. Фен с грохотом упал на пол.
– Пуля даже не застряла, – сказал Серж.
– Пуля?!
Серж нашел в аптечке набор первой помощи, обработал рану антисептическим кремом и наложил стерильный бинт.
– Вот, как будто ничего и не случилось.
– В тебя стреляли?
– Немножко.
– Кто?!
– Да мало ли кто. Это безумный, безумный мир.
– Я хочу, чтобы ты прямо сейчас рассказал мне, каким консультированием занимаешься.
– А что рассказывать?
– Ты сидел в тюрьме?
– С чего ты взяла?
– Просто ответь на вопрос.
– В тюрьме? – повторил Серж. – Слова – относительные понятия…
– Я так и знала!
Молли подскочила и убежала в ванную.
Серж ринулся за ней. Она начала собирать вещи.
– Детка, подожди! Я все объясню…
– Пусти меня! – Она запихивала свою одежду в сумку, бормоча: – И о чем я только думала, выходя замуж так быстро? Мы же не в Лас-Вегасе! Какая я дура! Я же ничего о тебе не знала!..
– Почему же ты согласилась?
– Потому что ты первый, кто…
Она закончила фразу заталкиванием купальника в сумку. Серж схватил ее за руку и встал на колено.
– Я женился на тебе, так как понял, что ты мне нужна. Когда уверен, что нашел свою половинку, зачем искать кого-то еще?
Она вырвала руку.
– Ты для меня единственная. Все, что было раньше, осталось в прошлом. Теперь все по-новому. Я верю в каждое слово своей клятвы.
Ее сборы замедлились.
– Просто я столько о тебе не знаю!
– Ладно, я все расскажу. Ты моя жена и заслуживаешь полной, неотфильтрованной правды. Брак – это святое. Он зиждется на доверии… – Он замолчал и посмотрел Молли в глаза. – Хорошо, слушай… Я… работник сферы социальных проблем.
– Социальных проблем?
Серж кивнул.
– Я нахожу людей с поломанной жизнью и постепенно возвращаю заблудших овец в стадо.
– Коулмэн?..
– Мой самый тяжелый случай. Работаю над ним уже много лет.
– Ах, Серж! Я так горжусь тобой! Это благородная миссия!
– Почти всегда, – согласился Серж. – Некоторые из этих людей со странностями. Вот почему тебе придется отнестись с пониманием, если мне вдруг придется поехать куда-нибудь посреди ночи.
– Почему ты не сказал мне об этом сразу?
– Боялся отпугнуть тебя. Некоторые из моих подопечных – непредсказуемые люди. Поэтому ты не должна никому говорить обо мне и о том, где я живу.
Молли шумно вздохнула.
– Теперь мне гораздо легче!
– Слушай, а давай откроем наши свадебные подарки!
– Ладно.
Они развернули подарок от Коулмэна. Видеокассета: «Паровозик чух-чух».
