Всякий бывалый коллекционер проходит в своем развитии, если, конечно, проходит, три четко обозначенных стадии. На первых порах, он руководствуется некоторым общим интересом, по избранной для себя тематике. Ему доставляет наслаждение сам факт обладания вожделенным предметом, приносит удовлетворение осознание расширяющегося кругозора, непременно сопутствующего любому собирательству.
Следующая ступень, и она абсолютно неизбежна, связана с предпринимательским соперничеством и вовлечением в материальные страсти, кипящие вокруг хождения раритетных вещей. Здесь иногда фигурируют серьезные интересы, сталкиваются амбиции маститых коллекционеров и довольно значительные суммы. Во всем мире торговля антиквариатом -это целая индустрия, и каждый собиратель, в разной степени, причастен к ней. Чем значительней, масштабней ценитель старины, тем больше оборотных средств запущено в его деятельности. Финансовые дрязги непредсказуемы, здесь все
как в любви: от успеха до разочарования один только шаг.
Но есть еще высшая, третья ступень, которую достигают редкие магистры антикварных дел. Это удел избранных. Я имею в виду знатоков, истинных жрецов, хранителей древностей: которые умеют читать, постигать духовную сущность раритетов. Такие люди способны входить в тонкую связь, сожительствовать с уникальными вещами. Они понимают сокровенную суть мистической жизни рукотворных изделий, могут угадывать их настроения, намерения, способны понимать и уважать их непреклонную волю. От этого возникает несказанное наслаждение, томительное, ревностное, всепоглощающее.
Из школьных лет мы выносим убеждение, будто видимый мир делится по двум признакам - одушевленных и неодушевленных предметов бытия. И вроде бы между этими двумя категориями не существует никакой очевидной связи. Такое примитивное разделение окружающего мира, в духе вульгарного материализма, формирует абсолютно неверное, уродливое отношение к жизни. Потому что в действительности мир Божий един и неделим. Более того, вокруг нас существует огромное количество необыкновенных, мистических, особо одухотворенных предметов, способных оказывать на людей колоссальное живое воздействие. К ним относятся, в первую очередь, подлинные произведения искусства.
Когда талантливый человек создает то или иное художественное произведение, он вкладывает в него свое вдохновение, некоторую индивидуальную творческую энергию, попросту говоря, переносит частичку собственной души. У очень талантливых, гениальных создателей щедрость души, воплощенная в их творениях, может обрести убедительность и силу необыкновенную. Вышедшие из рук больших мастеров одухотворенные изделия несут на себе неотвратимые знаки собственной кармы, они могут заключать счастливую или трагическую судьбу. Поэтому, вступая в интимную связь со своими обладателями, становятся их жизненными партнерами, а иногда и противниками. Если какой-нибудь случайный, неопытный человек попытается неловким способом завладеть подобной одухотворенной вещью, да еще попытается навязать несвойственную данному предмету судьбу, он будет раздавлен, уничтожен творением мастера.
Это только начинающему собирателю приходится гоняться за раритетами. Он рыскает по блошиным рынкам, тусуется на специальных сходках старьевщиков в надежде на встречу с нечаянным антикварным чудом. Опытный же маэстро спокоен и терпелив, он знает наверняка, что серьезная вещь сама выбирает для себя хозяина, сама комбинирует выбор, может затаиться до срока, потом выкинуть совершенно непредсказуемый фортель, прокладывая свою персональную судьбу. Сколько раз случалось: идешь по следу, кажется, что вот-вот, остается последнее усилие, и желанная вещь окажется в твоих руках. Но происходит какой-нибудь невообразимо непредсказуемый канкан и добыча навсегда ускользает от тебя. Так иногда на рыбалке: у самого берега, подцепленный на крючке карась делает какой-то замысловатый пируэт и моментально скрывается в спасительных водах.
Я знаю массу различных случаев, когда рукотворные вещи оказывались сильнее живых людей, навязывали владельцам свою непреклонную волю, а бывало, что и расправлялись с ними. Дабы не выглядеть голословным, приведу из своего личного опыта какой-нибудь поучительный пример. Почему, собственно говоря, только один пример. Расскажу для верности два, три интересных приключения из моей обширной коллекционной практики. Наверняка это будет занятно, а для кого-то и назидательно.
Как-то в начале девяностых, живя в Киеве, я по привычке заглянул в антикварный магазин, что находился на углу пересечения улиц Красноармейской и Саксаганского. Любители старины со стажем отлично помнят этот магазин, его уж нет, а жаль.
Едва переступив порог магазина, я не просто увидел, сердцем почуял присутствие настоящего раритета. Достаточно было короткого взгляда направо, в сторону, где обыкновенно выставлялись на продажу иконы, чтобы увидеть необыкновенной чистоты и убедительности изображение Покрова Пресвятой Богородицы. На стене, за прилавком, красовалось исключительного достоинства, как по качеству исполнения, так и по редкости содержания, подлинное произведение искусства. На большеформатной, мощной, благородного дерева доске, был изображен издавна почитаемый христианами образ Божией Матери. Уникальность раритета обуславливалась безупречной зрелостью вкуса, твердостью руки мастера. Икона поражала необыкновенной гибкостью обыгрывания голубых тонов, превалирующих в палитре художника и являющихся в церковной идеологии цветом Богородичного чина. К тому же, это было крайне редко исполняемое явление Богоматери донским казакам в Августовских лесах, что связано с реальными, историческими событиями.
В годы Первой мировой войны российские войска несли тяжелые потери на территории Польши. Однажды в Августовских лесах отбившаяся от войск донская казачья сотня, после долгих преследований неприятелем, угодила к концу дня в окружение. Казалось, что судьба сынов Дона предрешена: с рассветом они будут полностью уничтожены, ведь казаков в плен старались не брать. Всю ночь сотня не смыкала глаз, кто-то молился, кто-то вспоминал близких, люди готовились к принятию смерти. И вот только забрезжил рассвет, перед очами изумленных дончан предстала на облаке, в божественном сиянии, с пречистым Младенцем на руке Небесная Заступница. Казаки, при виде нечаянного чуда, пали на колени свои и стали воздавать хвалу Господу за щедрый, утешительный, как представлялось, предсмертный дар. Наступил день, а неприятель все не давал о себе знать. Дозоры стали докладывать, что во всем лесу, намного верст кругом, нет ни единой живой души. Казаки заседлали лошадей и тронулись в поход, по направлению к своим войскам. Они вышли из окружения, так и не потеряв ни единой сабли.
Все эти события имели место быть на глазах большого количества обреченных людей, получивших чудесное избавление. Русская Православная церковь по свежей памяти признала и канонизировала небесное явление Богородицы донским казакам в Августовских лесах. Было утверждено и рекомендовано иконописное изображение происшедшего чуда. Явление полагалось рисовать как бы в двух уровнях. В верхней части иконы следовало изображать стоящую на облаке Божию Заступницу всех христиан, которая в одной руке держит Младенца, другой осеняет небесным покровом войска. В нижней части иконы изображалась разбившаяся лагерем, терпящая бедствие казачья сотня.
Продаваемое теперь в антикварном магазине произведение имело, несомненно, первосписочное происхождение. Возраст иконы выдавало состояние дерева и красочного слоя, но самое главное - на изображении весьма явственно проступала рука польского художника. Манера письма, в особенности на лике Богородицы и Младенца, несла на себе все признаки католической иконописной культуры. Это означало, что священный образ заказывали и выполняли непосредственно в Польше, сразу же по факту чудотворного явления Покрова Пресвятой Богородицы. Мне же оставалось только достать из кармана необходимую сумму, пробить чек и принять в свои руки прекрасную икону.
