Он засмеялся, потрепав меня по голове на удачу, прежде чем повернуться и уйти. Я позволила этому сойти ему с рук, потом аккуратно пригладила волосы. Раздались короткие приветственные возгласы пикси в святилище, когда он прошел через него, потом тишина. Церковь ощущалась почти пустой. Вздохнув, я повернулась к своей библиотеке на центральном столе. Если Ковен придет за мной, то это будет занятая ночь.

— Ты будешь колдовать сегодня ночью? — спросил Дженкс, когда я вытащила обычную книгу заклинаний и бросила ее на стол.

— Ты знаешь это.

Теперь, когда Ли ушел, я могла стать серьезной. Мои мысли обратились к демонским текстам в дюйме от моих коленей. Там были вещи, которые могли остановить жизненный путь злоумышленников, убив их. Это было бы так легко.

«И неправильно. Нет, это не вариант».

— Не могу поверить, что ты раздумывала над тем, чтобы уйти, Рэйчел, — сказал Дженкс, негодуя; его крылья совершенно застыли, когда он опустился на ободок котла для заклинаний, который я только что поставила вниз. — Ты уйдешь — и ты труп. Мне все равно насколько далеко могут увезти тебя деньги Ли. Мы живем в саду достаточно долго, чтобы укрепить оборону, и им придется преодолеть ее, чтобы дойти до церкви. Как долго ты можешь оставаться в пузыре?

— Пузырь не поможет ей, если они подожгут церковь, — сухо сказала Айви.

— Может быть, я смогу поместить в пузырь церковь, — задумчиво произнесла я, переворачивая страницы и думая, что выход из этого обязательно должен быть. Кроме того, чтобы прийти к Тренту и подписать его отвратительные бумаги.

— Газовые и электрические линии, — напомнила пессимистка Айви. — Ничего хорошего, если эти ведьмы придут за тобой. Кроме того, сколько ты планируешь прятаться здесь?

Я вздрогнула, и Дженкс решительно кивнул головой.

— Я поняла тебя, — сказала я. — Как ты думаешь, кто это будет? Ведьмы?

Я заставила себя перестать нервничать, хотя Айви, скорее всего, могла сказать, что я расстроена, просто понюхав воздух.

Айви потянулась вверх, пока из-под ее черной футболки не показался пупок с красным камнем в сережке.

— Ну, это будут не оборотни, — начала она, протягивая одну руку к потолку, вторую согнув над головой. — И не местные вампиры. Ринн похоронит их заживо.

— Брук сказала, что у нас есть время до восхода солнца, — напомнил Дженкс мрачно, его крылья работали в полную силу и отбрасывали серебристый свет, заполняя пустую раковину. — Это означает, что убийцы будут из другого штата. Ставлю на это свою пыльцу. Тинки шлюха Диснея, Рэйч. Неужели ты не можешь и года прожить без того, чтобы за твою голову не назначили цену?

Уставшая, я водила одетым в носок пальцем ноги по линолеуму, уставившись в книгу. К восходу солнца я должна была приготовиться к приходу неизвестно кого.

— Я не возражаю против того, чтобы уйти. Я — единственное, чего они хотят.

Айви улыбнулась, и еле заметное веселое выражение появилось на ее лице, когда она подошла ближе.

Встав на расстоянии стола от меня, она вытащила вторую книгу и аккуратно положила ее на столешницу, ее длинные пальцы были бледными на выцветшей грубой коже.

— Уйдешь? Как раз в тот момент, когда становится интересно?

Мои брови подлетели, когда она, как ни странно, открыла ее. Видя ее нахмуренные брови и прикушенную нижнюю губу, я задумалась о том, знает ли она, как соблазнительно выглядит, пытаясь понять ту часть меня, которая была чужда ей, как была чужда мне ее вампирская жажда. Может быть.

Дженкс приземлился на открытые страницы, его руки были на бедрах, когда он посмотрел вниз.

— Дэвиду понадобится еще пара дней, чтобы разобраться с твоей бумажной работой, — сказал он, его глаза были опущены. — Мы сможем защитить твою жизнь, пока ты будешь дремать.

— Кроме того, — добавила Айви, глядя на меня спокойными карими глазами. — На завтра у нас нет никаких дел поинтереснее. Среды всегда так медленно тянутся.

Я улыбнулась, благодарная, что у меня такие замечательные друзья.

Дул теплый ветер, и раздавался стрекочущий звук крыльев насекомых в высокой траве. Я, счастливая, шагала рядом с Пирсом по огромному золотому полю. Над моей головой колыхались янтарные колосья спелой пшеницы, и я потянулась, чтобы пощекотать Пирса сломанным стеблем, его глаза раскрылись, шокируя меня своей глубокой лазурной глубиной. На мгновение на меня страстно посмотрел Кистен, но потом его черты растаяли, и Пирс снова занял его место. Распущенные волосы колдуна были в беспорядке, и шляпа затеняла его лицо.

— Почти восход, — произнес он, его акцент заставил меня улыбнуться. — Время просыпаться.

Потом его глаза изменились, стали красными с козлиным зрачком. Черты стали грубее, по лицу начал расплываться румянец, пока это не оказался Ал, лежащий рядом со мной в своем мятом зеленом бархате, удобно выпрямив одно колено. Небо стало кровавым, и он протянул руку в белой перчатке, схватив меня за запястье, но не притягивая меня ближе.

— Возвращайся домой, вечно-зудящая-ведьма.

Я всхрапнула, резко просыпаясь.

Резко сев прямо, я уставилась в закрытое окно. Через красные и синие витражные стекла проникал тусклый свет восхода. С колотящимся сердцем я поняла, что стрекотание крыльев кузнечиков из моего сна издавал Дженкс, парящий перед моей закрытой дверью и подслушивающий через щель.

Он приложил палец к губам и, заметив взгляд моих широко раскрытых глаз, снова вернулся к двери.

Мой пульс постепенно замедлился, и я посмотрела на часы. Пятнадцать минут седьмого. Я работала почти всю ночь и, наконец, смогла лечь три часа назад, чтобы немного поспать. Сбросив покрывало, я осторожно подняла колени, чтобы затянуть шнурки на своих кроссовках. Чувствовала я себя не очень хорошо.

— Почему ты в моей комнате? — прошептала я, не зная, почему нужно вести себя тихо, — кроме того, что Дженкс сказал мне вести себя так.

— Солнце взошло, — ответил он, ухом прислонившись к двери. — Ты думаешь, я оставлю тебя одну? Сезон охоты на рыжих открылся пятнадцать минут назад.

Непослушными пальцами я, несмотря на боль в коленях, зашнуровала кроссовки. Три часа сна было недостаточно.

— Где все? — спросила я, вставая, чтобы выглянуть в маленькое витражное окно.

— Биз спит, кошка дома, Джакс на шпиле, а дети стратегически рассредоточились в саду с Маталиной, — коротко отрапортовал он. — Мы просто ждали, когда Бог скажет идти. Или так, или твои убийцы ждут, когда ты пройдешь перед фэйрийским вонючим окном.

Я отошла от окна, обняв себя руками.

«Джакс здесь?»

— Что на счет Ника?

Дженкс повернулся, паря перед дверью.

— А что с ним?

— Ты сказал Джакс здесь… — напомнила я.

Нахмурившись, он пробормотал.

— Ребенок либо наконец-то поумнел, или стал совсем тупым. Он прилетел уже после того, как ты отправилась спать. Сказал, что ушел от Ника, потому что ему не понравилось то, что этот крупный экземпляр пошел на тебя с ножом. Тинкин маленький красный страпон, Рэйчел. Если бы я был там, я бы убил эту крысиную задницу, Ника. Теперь я не знаю, стоит ли мне отправить Джакса обратно, или отправить Джиксибель узнать, не шпионит ли он за нами.

Мои брови поднялись. Из святилища донесся крик:

— Я не доверяю тебе, вот почему!

Это была Айви, и она была зла.

— Кто это там? Эдден?

Дженкс опустился на дюйм ниже, его крылья замедлились.

— Пирс.

— С ним все в порядке? — я застыла. — Почему меня никто не разбудил?

— Потому что с ним все хорошо и ты спала, — Дженкс прекратил подслушивать и взглянул на меня, поставив руки на бедра в своей лучшей позе Питера Пена. — Он здесь только пять минут, а уже создает проблемы. Успокой свои гормоны, Рэйчел.

— Твое мнение обо мне должно изменить мои чувства к ней? — донесся голос Пирса, приглушенный, но напряженный. — Ты не можешь помочь ей, вампир. Твоя любовь может спасти ее, только поработив. Это то, что ты есть. Нет ничего плохого в том, что ты используешь ее, пытаясь подняться выше своего предела.