— Я пытаюсь вернуть твою статуэтку, тупоголовый, — сказала я ему поверх шума толпы. — Хочешь вернуть ее, приходи поговорить со мной в тюрьме. — Затем намного громче я завопила, — я не могу сделать этого! Я не воровка. Я хорошая! Меня не волнует, сделает ли мне Ковен лоботомию, но я не воровка. Заберите свою чертову статуэтку, мистер Каламак!

Я, как девчонка, бросила в него эльфийскую порностатуэтку, чувствуя, как дрожь прошла сквозь меня, когда она отделилась от моей ауры. Он поймал ее, и кто-то схватил меня сзади. На мои плечи опустилось пальто, прикрывая зад.

— Я совершила ошибку! — кричала я, продолжая свое шоу перед собравшейся толпой. — Я не плохая ведьма!

Трент схватил статую, замерев с удивлением на лице.

— Сними ее, — сказала журналистка, затем ударила Франка. — Не ее, статуэтку!

У моих ног Франк отвел камеру влево, а мне заломили руки за спину, отчего пальто распахнулось спереди.

— Эй! — крикнула я, когда меня уронили лицом на пол. Лежа на сцене, я оказалась на одном уровне с командой новостей. Я мотнула головой, откинув волосы с лица, и посмотрела на Трента. Он сунул статуэтку в карман пиджака, но Квен, самый умный во всем мире Квен, вытащил ее, спрятав в свой карман.

— Вы видели! — крикнула я, пытаясь сделать вдох, когда холодный металл защелкнулся вокруг моих запястий, и безвременье вытекло из меня. Меня рывком поставили на ноги, и я пошатнулась. Где, черт его подери, Гленн? — Я хорошая ведьма! — Орала я, перекрикивая гул голосов. — Ковен заставил меня сделать это! Но я должна была вернуть ее Тренту. Я хорошая ведьма. Это правда! Я всего лишь напугана! Ковен пытается убить меня!

Все происходило слишком быстро. Людей из Ковена еще нет! Грубые руки потащили меня к ступеням, и я подставила подножку тому, кто вел меня, и он полетел вниз. Я упала на него, и каким-то образом мой локоть угодил ему прямо в солнечное вплетение. Он отпустил меня, и я поднялась на ноги, борясь в руках следующего охранника. Где же, черт его дери, Гленн?

— Назад! — прогремел его голос, и я почти заплакала. — Отстаньте от этой женщины! Разве вы не видите, что у нее нет оружия?

— Да на ней и одежды почти нет, — сказал человек из толпы, стоявший поблизости, и мне было все равно, когда Гленн, большой, мускулистый, лысый и черный оттолкнул его с дороги, пробиваясь ко мне. Один незаметный удар, и парень из ОВ, державший меня, упал, аккуратно опущенный на сцену Гленном.

— Ты вовремя появился, — сказала я, когда он плотнее запахнул мое пальто. — Кажется, этот парень лапал меня.

— Ты в порядке? — прогремел его голос, и я посмотрела ему в глаза.

— Скажи мне, что у тебя есть документы Дэведа для моего ареста от имени ФВБ.

Его усмешка была для меня как луч солнца, и я почувствовала, что все еще может получиться.

— Мисс Морган! Мисс Морган! — закричал репортер, держа микрофон над головой. — Вы утверждаете, что Ковен приказал вам украсть статуэтку у мистера Каламака?

Я не могла ответить, не завравшись полностью.

— Уведи меня! — попросила я, пока Гленн пробирался к ступеням, и я споткнулась, упав прямо на него. — Пожалуйста, — молила я в камеру, притормаживая, чтобы Вивиан успела появиться. — Я хорошая ведьма! Они заставили меня сделать это! Это был мой единственный выход! — что было правдой. Ну, почти. В довольно косвенном смысле.

— Коррупция в Ковене. Я же получу Эмми за это, — сказала женщина и повернулась к Тренту, когда Гленн увел меня вне пределов ее досягаемости. — Мистер Каламак! Сэр! Это ваша статуэтка?

Трент стоял позади трех здоровенных парней, но не уходил.

— Я понятия не имею, что тут происходит.

Фэвэбэшники поднялись на сцену, и, придерживая меня под локоть, Гленн помедлил.

— Сэр, если она не принадлежит вам, она нужна нам как улика.

Лицо Трента побелело. Квен медленно вытащил ее на солнце, и камеры зажужжали и защелкали, когда он передал ее. Трента посмотрел на меня с убийственным спокойствием. Если это не сработает, я буду о-о-о-очень мертвой ведьмой.

— Это его статуэтка, — бормотала я для камер. — Я украла ее из его тайника вчера. Ковен изгнал меня. У меня не было выбора!

Где, черт ее дери, Вивиан?

— Может кто-нибудь зачитает женщине ее права и заставит ее заткнуться? — спросил Трент, но камеры были наведены на меня.

— Ковен заставил вас украсть ее? — спросил один из репортеров.

Гленн сильнее сжал руку, которой держал меня, и я проследила за его взглядом к тому месту, где толпа расступалась. Черные костюмы и галстуки. Это не Ковен и не Вивиан, это Оливер!

— Эта женщина моя! — закричал Оливер еще раньше, чем нашел ступеньки, его лицо покраснело, когда я шагнула вперед, у него покачивались амулеты и наручники со знаком Мебиуса, сверкающие на солнце. — Это моя юрисдикция. Она черная, изгнанная ведьма, и я не позволю ей распространять лживые слухи о коррупции в Ковене!

Я вжалась в Гленна, холодный воздух обдувал мои коленки. Все становилось сложнее.

— Сэр! — заговорила репортер, ее микрофон нацелился на Оливера, когда он нашел ступеньки. — Вы приказали Морган украсть статуэтку у мистера Каламака, чтобы с нее сняли изгнание?

Он замер на лестнице, выглядя ошеломленным.

— Конечно, нет!

Она посмотрела на свое кольцо, и я поняла, что это амулет, который продолжал светиться зеленым светом. На него были наложены чары правды. Дерьмо. Надо действовать быстро. Хорошо, что я не врала.

— Я старалась не дать демону забрать Брук, — выпалила я. — В пятницу. На закате. Вы же слышали взрыв. Да все в Цинциннати слышали его! Оливер, вы должны поверить мне. Она вызвала демона. Я сказал ей этого не делать, но она вызвала. Я пыталась спасти ее, а она приказала ему убить меня!

Амулет репортера оставался зеленым, и ее глаза засверкали. Значит, в Ковене действительно есть коррупция.

Трент вышел вперед.

— Уведите ее отсюда, — зашипел он на Оливера.

— Я пытаюсь, — ответил Оливер, и его пальцы схватили мою руку.

— Нет! — сказала я, отскочив назад, действительно испугавшись. — Я хочу надлежащий правовой процесс! — если я окажусь где угодно, кроме как в тюремной камере ФВБ, то мне либо сделают лоботомию, либо просто убьют. Услышав это, Трент улыбнулся, вот ублюдок. Чтоб ты подавился своей ухмылкой, хренов эльф.

Репортер подняла микрофон выше, покраснев.

— Мистер лидер Ковена, действительно ли члена Ковена похитил демон, когда тот пытался наслать его на Морган?

Оливер замялся. И проиграл. Неважно, правда это была или нет, но он выглядел виновным. Гладко, как шелк, Трент шагнул вперед.

— Уверен, лидер Ковена даст вам надлежащие объяснения в свое время. — Повернувшись спиной к толпе, он прошипел, — может, уведете ее уже отсюда?

Оливер потащил меня, и я сильнее прижалась к Гленну.

— Я не хотела это делать! — завизжала я. — Я не хотела вламываться в хранилище Трента. Пусть меня посадят в тюрьму, только не отдавайте меня Ковену. Они засадят меня в Алькатрас без суда. Они послали фэйри сжечь мою церковь. И они вызвали демона, чтобы убить меня!

И, конечно же, амулет журналистки оставался замечательного, прекрасного зеленого цвета. Ее глаза сверкали, и она привстала на цыпочки, подняв микрофон над головой.

— Сэр! Есть ли какая-нибудь связь между заявлением мисс Морган о нападении и звонком в 911 по адресу Низины, Оакстаф 1597 вчера утром?

Глядя невинно, как ягненок, он ответил с запинкой:

— Я не знал о взрыве.

Ее кольцо пылало красным. Опустив голову, Трент стал отступать. Во мне проснулась надежда. Оливер врал, и репортер знала это.

— Сэр, является ли политикой Ковена нанимать людей для устранения изгнанных личностей? — настаивала она, как будто учуяв кровь. — Вы заставили Морган украсть для вас эту вещь, чтобы она смогла избежать такого наказания?

— Мм… — он замолчал, затем выкрикнул, — я беру ее под свою охрану. Она ведьма, использующая черную магию! Смотрите, у меня есть документы.