- Ладно, дело известное, - примирительно сказал Кантемирова, - вот что.

Отправляйся на пост связи. Мы туда своих радистов отправили, проводную связь устанавливать, то да се, здесь, под землей, ни одна рация толком не работает. Там должен быть кто-нибудь из наших связистов. С

Театральной постоянная связь, так что проблем возникнуть не должно. А уж найдут там они Токарева или нет, не наша с тобой проблема. И чтобы до смены вернулся!

- Будет сделано, - приложил я руку к козырьку и круто развернулся, направляясь в сторону лифта.

Едва ли не в самый первый день заводские организовали мощный пункт связи надстроив на одном из участков крыши небольшую платформу с антеннами, как штыревыми, так и рамовыми. Посредине торчала даже мощная спутниковая тарелка, окрашенная в зеленый цвет. На сильном ветру вся эта конструкция немного покачивалась, скрипя и постанывая. Внизу, прямо под ней, разместили всю аппаратуру и пульты управления, создав единый мощный комплекс, способный, казалось, поймать сигнал даже с Марса.

Поднявшись на верхний этаж, я показал свой пропуск охранникам и сразу же спросил дальнейшую дорогу. Один из них показал пальцем на дверь чуть дальше по коридору, из нее, пущенные под порогом, струились разноцветные кабели, перетянутые резинками в толстые пучки, уходящие куда-то вниз. На самой двери кто-то приколол кнопкой распечатанный листок со значком радиации и предупреждением о том, что все места в убежище уже заняты.

Судя по помятому виду и рваным краям, листок неоднократно срывали, но неизвестный автор каждый раз снова вешал свое произведение на почетное место в центр двери. Ручка, старая и железная, с трудом поддалась, противно заскрипев давно не смазанным замком. Открыв дверь, я обнаружил узкую железную лестницу со старыми, крашеными ступенями, на которых лежали те же разноцветные провода, уходя куда-то вверх.

- Иди по дороге, выложенной желтым кирпичом… - сказал себя под нос, разглядывая этот странный указатель, - там будут ответы на все вопросы…

Интересно, а вот сама Элли чтобы сделала, если бы ей на дороге встретились зомби?

Перешагнув через провод, свернувшийся у порога наподобие гремучей змеи, я потопал вверх, чувствуя, как под ногами скрипят старые железные ступени.

На чердаке стоял затхлый воздух, в котором ощутимо чувствовался запах озона, исходящий от расставленной здесь аппаратуры. От остального малообжитого помещения под крышей, превращенного запасливыми заводскими в один большой склад, куда стаскивалось все, что занимает много места, но не будучи очень тяжелым, от коробок с одеждой до запасок для машин, пункт связи был отгорожен большими фанерными листами, на которых еще даже оставалась маркировка склада, с которого их забрали. Сейчас уже одну стену почти полностью закрывала отпечатанная на ватманах карта Рязани, скачанная явно с общеизвестных карт Google, уже недоступных в связи с обвалом всего поисковика. На ней тоже были какие-то пометки, но связь между ними просматривалась очень легко. Круговые контуры вокруг завода явно указывали на расположения тех постов, что должны регулярно связываться по радио с центром, а висевшие под ними листочки лаконично извещали об этом единственной фразой «Есть».

Сама аппаратура занимала большую часть всего огрызка чердака, производя впечатление одними своими размерами и сложностью. Старые, огромные блоки, усеянные различными мигающими кнопками, лампочками и тумблерами, связанные десятками проводков различной толщины и назначения, прекрасно гармонировали с совсем новыми компьютерами, на экранах которых постоянно бежали ряды каких-то цифр. Один из мониторов, больной и широкий, больше похожий на плазменный телевизор, отвели под локатор, на котором мигающими точками отмечались сигналы заводских отрядов, раскиданных на порядочной территории.

Сейчас, стоя рядом с картой, один молодой парень в узких очках, больших наушниках и запущенной щетине, жуя почти потухший окурок, совещался рядом с нашим связистом, выглядевшим на порядок лучше. Наушники, сейчас висевшие на шее, были, может, и не фирменные, но аккуратная и чистая форма, как и гладко выбритый подбородок, выглядели гораздо лучше.

Вместе, они, как оказалось, налаживали контакт не только с Театральной, но еще и с ближайшими мародерскими отрядами, чтобы пригнали грузовики, на которых легче будет перевозить все трофейное добро.

- Здарова, малой! – добродушно икнул заводской связист, протянув мне руку для приветствия. Сигарета при этом все же выпала изо рта.

Чертыхнувшись, он затушил ее носком ботинка. Свободной рукой он успел даже достать пачку, глянуть в нее и с обиженным видом отбросить в сторону. Правой рукой он при этом жал мою, так, словно от этого зависела вся его дальнейшая жизнь.

- Вот и славно! – освободив меня из этого рукопожатия, связист отвернулся как ни в чем не бывало обратно к военному, - Так вот, о чем это я… Да! На такой волне мы будем тратить вчетверо больше энергии только на прием, на передачу так я вообще молчу. И это даже после того, что связь все равно будет хуже, половина эфира просто пропадет в помехах!

Военный, казалось, не расслышал этих слов, продолжая разглядывать меня.

Без дальнейших расспросов, которые обязательно должны начаться, я сунул ему листок пропуска. Со странным, офигевшим видом, заводской наблюдал за прошедшей мимо его носа рукой, да еще державшей в пальцах листок бумаги, которые оказался чем-то важным. Военный посмотрел на пропуск и вернул его мне.

- По какому вопросу? – спросил он почти по уставу, но тут же сам испортил впечатление, достав из кармана пачку сигарет и закурив. Аромат был тяжелый и терпкий, так, что я даже закашлялся от дыма. Помахав рукой перед собой, разгоняя сизые клубы, рассказал о своем деле, для меня не терпящем отлагательств.

- Вот это мужик, - с уважением кивнул заводской, поджав губы, - а я думал, ты просто поздороваться зашел. А ты даже с делом. Я бы уж сто раз клал бы на все это…

- Поэтому ты здесь за свой зад держишься, а парень по всему городу носится, таких, как ты, от верной смерти спасая, - отрезал военный, – связь хоть наладь, человеку поговорить надо.

- Сейчас… Только, послушай… Дай закурить, - почти умоляюще попросил связист, глядя на военного. Тот расхохотался, одной рукой вытаскивая пачку из кармана.

- А я уж думал, что не попросишь, - сказал он, пока связист, воровато глянув на него, вытащил из пачки не одну сигарету, а две, - пора тебе бросать, этот товар с каждым днем все дефицитнее. Заводы стоят, больше этой отравы никто не производит, на радость всем борцам за здоровый образ жизни.

- Я так думаю, что шагающие по улице мертвяки… - связист прикурил и с видом полного блаженства затянулся, - не очень сочетаются со здоровым образом жизни. Я бы так же сказал, что совсем не сочетаются.

- Это не нам с тобой решать, - сказал военный и подтолкнул его к пульту, - ты связь настраивать будешь или нет?

- Да что ее настраивать! Покурить не даешь, - что-то барабаня по клавишам и буквально одним глазом схватывая с монитора пробегающие столбики цифр, он посмотрел на меня и почти пожаловался, - связь есть, даже хорошая, а вот меня все равно тиранят. То это настрой, то там наладь, а я ведь простой человек, тоже хочу отдохнуть…

- Не будь меня, ты бы уже провода на самокрутки пустил, - усмехнулся военный, хлопнув его по плечу, потом повернулся ко мне и добавил, - ну чистый наркоман, ей Богу, только дай минуту, он уже курит. Я ему говорю, что ему даже стрелять в мертвяка не надо, дыхнуть только, изо рта так несет, что говорить почти невозможно. А он только отмахивается.

- Есть связь, - не поворачивая головы, сказал связист, приложив левую руку к наушникам, - почти без помех… Кого спросить-то?

- Пусть свяжутся с Токаревым, на заправке, позывной я не знаю, - честно признался в своем неведении. А ведь можно было спросить даже у того же

Кантемирова, тот, кажется, обо всем, что в мире происходит, осведомлен.

- Театральная, прошу связь с Токаревым… - затарахтел в микрофон связист, сразу приобретя уверенный, низко посаженный голос, - по запросу… Ага, сейчас спрошу… Слышь малой, тебе он на какой фиг сдался? – он обернулся и прикрыв микрофон одной рукой, спросил прямо в лоб.