Услышь бы они сейчас мои мысли, точно назвали бы психом. Спать, когда вокруг полно мертвецов, только и ищущих, как бы пролезть внутрь. Трусы…
А я сам кто? Не трус, наверное. Факт этот уже успел доказать. Тогда кто же? Может, на самом деле псих. Не до конца, конечно, не до слюней и бессвязного бормотания, но все же какие-то болтики из головы все же выкрутились. Иначе бы и не получилось. Все эти логически мыслящие, трезво смотрящие на мир люди уже погибли, просто не поверив в тот факт, что труп человека может снова подняться и ходить, даже бросаться на еще живых людей. А когда доказательство этого оказалось у них перед глазами, то оказалось слишком поздно.
И все же, несмотря на всю свою лень, я мгновенно вскочил на ноги, когда через никем не закрытый люк в потолке вниз свалился кто еще, что-то без перерыва бормоча себе под нос. Сознание еще даже не успело до конца переварить полученную глазами информацию, а рефлексы уже сделали все необходимое. Я был на ногах, крепко держа автомат у плеча, направив его в голову человеку, так и не успевшему подняться. И через секунду после того, как осознал, что готов выстрелить, вспомнил, что в стволе нет ни одного патрона, только пустой магазин.
Человек тем временем пытался подняться, охая и придерживаясь рукой за отбитый бок. Зомби так себя вести не мог, поэтому я опустил орудие и даже подал ему руку, помогая встать на ноги. Когда он распрямился, то я даже не сразу поверил собственным глазам.
- Господин бригадир? – спросил я, отступая на шаг, чтобы получше разглядеть этого человека. В последний раз видел его, когда тот пытался отделиться от попавшего в ловушку из-за собственного ума отряда командования карателей, состоящего из одних бандитских авторитетов.
Тогда мне показалось, что ни один из них не сможет добраться до машин.
Оказывается, я ошибался. Снова вспомнив о зомби, уже внимательнее стал вглядываться в этого человека, пытаясь увидеть следы укусов. Если найду хоть один, выстрелю без малейших сомнений. Особой симпатии к этому человеку я никогда не испытывал, а оказаться запертым в машине с голодным зомби мне совершенно не хотелось.
- Он самый, - глухо сказал бригадир, поднимаясь на ноги, - Не ожидал, что начальство тоже сможет пробиться? Или лично мне хотел смерти, скотина? – вываливая на меня весь ворох обвинений, он столкнулся со мной взглядом и сразу же заметил мой подозрительный взгляд, - Это чего ты на меня так смотришь?
Яне ответил, боясь вызвать очередной приступ гнева у этого человека, и так не отличавшегося сдержанностью. Зато, чуть приглядевшись, увидел, как у него между пальцев, придерживающих бок, показалась капелька крови.
И рефлекторно отступил еще на шаг, схватившись за автомат так, чтобы можно было ударить прикладом. Оглянувшись на карателей, заметил, что и они подобрались, нервно поглядывая на своего начальника. И ни у одного во взгляде не читалось желания немедленно подчиняться его приказам.
- Оглохли, что ли? – рявкнул бригадир, чувствуя повисшее напряжение, – Чего вообще расселись? Дел других нет? Проверить все остальные помещения! Быстро! Пока зомби где не прорвались!
Никто не шевельнулся, и это, кажется, напугало бригадира больше всего.
Сейчас он больше походил даже не на командира, а на затравленного зверя, не до конца понимающего, как же он позволил себе так глупо попасться в ловушку.
- Я не понял! Неподчинение приказам, так что ли?! – рявкнул он, но сейчас в голосе уже чувствовался страх и неуверенность, - Совсем обнаглели?!
Обернувшись, я посмотрел на стоявших позади меня карателей. Ни один из них уже не был его подчиненным. Испуганные и озлобленные, они видели в нем только слабого и, возможно, раненного человека. Снова повернувшись и встретившись взглядом с бригадиром, я пожал плечами, пытаясь без слов выразить «Извини, брат, не мы такие, а жизнь такая». Сейчас он был слабее, а вставать на сторону человека, уже заранее проигравшего, никто не собирался.
Стоя первым перед ним, я кожей чувствовал исходивший от него страх, а сзади меня каратели тоже едва сдерживались, но их эмоции были совсем другими. Даже не будучи телепатом, можно было легко понять их мысли.
Глубоко забитые страх и ненависть к этому человеку, от которого там, в землях Республики, зависели целиком и полностью, а здесь подчинялись его приказам, выслушивали его оскорбления. Зато сейчас перед ними был не командир и даже не простой начальник, а обыкновенный человек, возможно, раненный. Весь ареол неуязвимости и первенства рассеялся, будто его и не было. Значит, ему можно отомстить… Даже если бы они не подозревали, что бригадира укусили, то убили бы его все равно, просто из-за собственных чувств к нему. Страх, на котором он держал раньше весь отряд, сейчас обернулся против него.
- Вы что, офонарели?! – уже не скрывая собственного ужаса, до конца осознав свое положение, рявкнул бригадир, прислонившись к дальней стене салона, - Да я…
- Уберите руку, - прямо сказал я, чувствуя молчаливое одобрение остальных карателей. Стая нутром чувствует больного, отгоняет, за секунду до того как разорвать в клочья, - и покажите левый бок.
- Сопляк! – сказал, как плюнул, бригадир, - Кто ты какой, чтобы мне указывать?
- Слышь, пацан, - мне на плечо положил руку один из карателей, - у меня в стволе еще есть несколько патронов. А с таким делом тянуть нельзя.
Бригадир посмотрел на него почти с мольбой. В этот момент в нем что-то окончательно надломилось, и он выхватил из незамеченной прежде за спиной кобуры, пистолет, направив его в нашу сторону. Тяжелый и неудобный для стрельбы с одной руки ТТ, почти сразу же закачавшийся в воздухе.
Понимая, что так он ни в кого толком не попадет, бригадир схватил его двумя руками.
Скрывать все равно ему уже было нечего. Зато все остальные увидели рваную рану у него на боку, вытянутую и с явными чертами укуса. Не хватало даже куска одежды, оставшегося, вероятно, в зубах зомби. На секунду я почувствовал даже нечто вроде уважения к этому человеку, сумевшему добежать до безопасного места не смотря на такую болезненную рану, но быстро задавил это чувство внутри себя.
- Первый, кто пошевельнется, получит пулю в голову, - прошипел бригадир, понимая, что все взгляды сейчас направлены на его рану, - Я не собираюсь сдохнуть от рук какого-то зека, который даже автомат в руках толком держать не умеет.
- Успокойтесь, - я развел руки в стороны, держа автомат за ствол, – никто не собирается вас убивать, - говорил как можно спокойнее, потому что был ближе всех и первая пуля наверняка будет предназначена мне.
- Врешь, падла! – бригадир сказал это с такой злостью, что я даже пригнулся, почти готовый услышать выстрел. Однако он не последовал. Патронов в обойме наверняка меньше, чем здесь карателей, если начет стрелять, то его рано или поздно убьют, а он до сих пор старался найти выход из этой безнадежной ситуации, - Все вы, - ствол пистолета описал небольшую дугу, одновременно указывая на всех стоявших в салоне, - хотите моей смерти! С самого начала хотели от меня избавится. Думаете, я не знал? Я все про каждого из вас знаю!
- Прошу тебя, успокойся, - я не знал, что надо говорить в таких случаях, да и под прицелом пистолета голова отказывалась работать. Слова подбирались медленно и неохотно, словно понимая, что любое из них может оказаться последним. На таком коротком расстоянии я не то, что увернуться не успею, просто понять не смогу, что он уже выстрелил.
Нехорошо получится.
- Не буду я успокаиваться! – почти взвизгнул бригадир, резко переведя ствол на карателя, медленно снимавшего с плеча автомат, - Руки убрал!
Когда он дернулся, то, видно, потревожил рану, тут же отозвавшуюся новой вспышкой боли. Не выдержав, бригадир выпучил глаза, старая сохранить ровное дыхание, но инстинктивно подогнулся, надеясь чуть ослабить болевые спазмы. В тот момент, когда он опустил взгляд вниз, я атаковал.
Что-то похожее видел в фильмах, но так, чтобы самому сделать, до такого еще не докатывался. Жизнь все же учит быстрее любой школы. Правой рукой схватил за ствол пистолета и резко дернул на себя, одновременно выворачивая оружие в сторону, чтобы при случайном выстреле меня не зацепило. Бригадир все же успел утопить спусковой крючок и пуля, чуть зацепив мои ребра, прошла левее, угодив в грудь одному из карателей.
