Они ходили по магазинам, заглядывали в экзотические ресторанчики, чтобы перекусить, и часами разговаривали под жужжание старомодного потолочного вентилятора. Люси обратила внимание на то, что Скотт в разговорах о прошлом избегает упоминать об Эми, и была благодарна ему за это. Впрочем, теперь его прежние отношения с Эми не тревожили ее. Стоило Люси взглянуть на него, чтобы убедиться, что его сердце принадлежит ей.

В последний день их пребывания на Ямайке Скотт заказал кофе и закуски в номер, и они принялись обсуждать ближайшее будущее, попивая кофе.

— Решать предстоит тебе, — сказал он. — Мы можем жить в моем доме у озера или построим новый.

Люси уже определила свой выбор — жить в доме у озера — и сказала ему об этом.

— Он очень просторный, и если мы решим иметь детей, то там хватит места для большой семьи.

— Кстати, о детях, — заметил Скотт. — Мы не всегда предохраняемся. Тебя не беспокоит, что ты можешь забеременеть?

Люси на мгновение задумалась.

— В общем-то нет, хотя я не возражала бы еще год или два быть только с тобой. А что ты думаешь по этому поводу?

Он пожал плечами.

— Я на все готов. Что касается меня, то рад буду зачать ребенка хоть сейчас.

Она засмеялась. Такой счастливой Люси никогда не была. Она вздохнула.

— Как не хочется так скоро возвращаться домой.

Скотт привлек ее к себе.

— Возвращение домой вовсе не означает, что наш медовый месяц кончился, — сказал он.

Она подумала о своих и его родителях. Ни те, ни другие не были счастливы в браке.

— Так говорят все молодожены. Посмотрим, что ты скажешь, когда мы привыкнем друг к другу и наши ощущения утратят новизну.

Он взял ее за подбородок и, приподняв лицо, взглянул прямо в глаза.

— Неправда. Ты в это не веришь, и я тоже.

От его пристального взгляда у нее перехватило дыхание. Разве могла она представить, что будет вот так смотреть на него и с радостью думать о том, что он принадлежит ей. И все-таки трудно было оставаться оптимистом, когда знаешь, сколько людей разводятся.

— Почему ты думаешь, что мы чем-то отличаемся от других супружеских пар? — спросила она.

— Потому что мы ждали этого пятнадцать лет, Люси. Если наша любовь выдержала подобное испытание, то она выдержит что угодно.

Вечером следующего дня они вернулись домой с кучей подарков.

Лоретта и Келли по этому поводу устроили застолье. Они постарались красиво сервировать стол и приготовить вкусные кушанья. Пока Келли и мать рассматривали подарки, Люси рассказывала им о путешествии.

— Я так рада за тебя, — сказала Лоретта, крепко обнимая дочь.

— Ты соблюдала диету? — спросила Люси.

— Конечно. Я в общей сложности похудела на двенадцать фунтов. Но хватит тебе беспокоиться об этом, давай лучше поговорим о твоем замужестве. Должна сказать, что оно пошло тебе на пользу. Ты словно расцвела, дочка.

Лоретта подошла к Скотту и обняла его.

— Спасибо тебе за то, что ты сделал мою дочь такой счастливой.

Его глаза светились нежностью, когда он посмотрел на Люси.

— И она сделала меня счастливым, — улыбнулся он.

Вскоре Скотт, Люси и Келли уехали. Люси очень устала и мечтала принять горячую ванну.

— Как ты думаешь, с Лореттой все будет в порядке? — спросил Скотт. — Она выглядела печальной, когда мы прощались.

Люси улыбнулась.

— Поначалу она будет скучать, но думаю, мама рада, что снова может пожить в доме одна. Все-таки нелегко троим женщинам жить в такой тесноте.

Когда они приехали домой, Келли побежала в свою новую спальню распаковывать вещи, оставив Скотта и Люси на пороге. Он улыбнулся ей вслед, поставил чемоданы, взял Люси на руки и перенес через порог. Нежно поцеловав, он опустил ее на пол.

— Добро пожаловать домой, миссис Баффорд.

— Как я рада оказаться дома, — ответила она.

Люси чувствовала, что выглядит глупо с сентиментальной улыбкой, расплывшейся на лице. «Все это от усталости», — подумала она, хотя у любого, кто видел ее в последние дни, глаза невольно становились сентиментальными.

Скотт и сам чувствовал себя глупо и, засунув руки в карманы, критически оглядел комнату.

— Дом выглядит довольно неуютно, — заключил он. — Можешь обставить его так, как тебе нравится.

Прищурив глаза, Люси осмотрелась вокруг.

— Я бы сказала, что он обставлен прекрасно.

— Вы кокетничаете со мной, миссис Баффорд. В этот момент в комнату вошла Келли.

— Мама, помнишь, Скотт говорил, что я могу обставить свою комнату… — Она замолчала, глядя поочередно то на мать, то на отца. — О Боже, — пробормотала она. — Надо было догадаться, что с вами происходит. Должно быть, я выбрала неподходящее время, чтобы сказать, что я решила перекрасить свою комнату в черный цвет.

Люси взглянула на дочь так, словно только что заметила ее присутствие.

— Ты что-то сказала, дорогая?

— Хм-м… Я просто хотела узнать, не будешь ли ты возражать, если я попрошу перекрасить мою комнату.

Люси кивнула, не сводя глаз со Скотта.

— Конечно. Можешь обратиться ко мне, если тебе понадобится помощь.

Скотт обнял Люси и легонько укусил за ухо.

— У меня к тебе предложение, — сказал он. — Я отнесу чемоданы в нашу комнату и распакую их, а ты приготовишь горячую ванну.

Позже, когда Люси лежала рядом со Скоттом, прислушиваясь к его ровному дыханию, она думала о том, как хорошо быть дома.

Для семьи, только созданной и не приспособившейся к новому распорядку жизни, понедельник наступил быстро. Люси поехала на работу в «Рестфул вэлли», где ее встретила Наоми, которая крепко обняла и поздравила, а сотрудники санатория устроили в ее честь чаепитие и надарили кучу подарков с шутливыми намеками.

Вернувшись домой, Люси застала Скотта за приготовлением обеда и Лоретту, попивающую чай со льдом и помогающую ему на кухне.

— Привет, дорогая, — сказала мать. — Заскочила к вам передать свадебные подарки, а Скотт пригласил меня пообедать. Надеюсь, ты не возражаешь?

— Конечно, нет, — улыбнулась Люси, целуя Скотта. — Почему я должна возражать?

— Просто я подумала, что вам хотелось бы остаться наедине.

Скотт усмехнулся.

— Вы забываете, что у нас в доме подросток.

— Я всегда рада видеть Келли у себя дома, — сказала Лоретта.

Люси многозначительно переглянулась со Скоттом.

— Спасибо, мама. Возможно, мы как-нибудь воспользуемся твоим предложением.

Люси налила себе стакан чая и начала открывать подарки, показывая их Лоретте, которая записывала имена отправителей, чтобы Люси знала, кому посылать открытки с благодарностью.

— А вот подарок от Эми и Джефа, — сказала Люси, открывая коробку, завернутую в белую бумагу.

С минуту она недоуменно рассматривала подарок.

— Фланелевые простыни?

— Дай-ка посмотреть, — попросила Лоретта. — Хм-м… Я знаю, что ими пользуются на севере, где зимы суровые, но во Флориде не бывает таких холодов.

Скотт лишь краем уха слушал, о чем они говорили, поглощенный изучением рецепта приготовления джамбалайи с острыми приправами, которую он давно хотел научиться готовить. Когда-то он не мог самостоятельно и воду вскипятить, а пристрастившись к стряпне, стал смотреть на приготовление еды как на своего рода хобби.

Люси была только рада уступить ему место у плиты и с удовольствием взяла на себя функции посудомойки.

— Может быть, Эми думает, что я не та женщина, которая способна согреть мужа в холодные ночи? — выпалила Люси.

Лоретта чуть не подавилась чаем.

Необычный тон жены заставил Скотта оглянуться.

— Что? — Он ухмыльнулся. — Ну, мы-то знаем, что это неправда. Я Эми прямо об этом скажу, когда увижу ее.

Решив, что вопрос исчерпан, он вернулся к изучению рецепта.

— Надеюсь, ты сказал это несерьезно, — заметила Люси.

Скотт смотрел на нее непонимающим взглядом.

— Что?

— Пойду-ка я взгляну, что там делает Келли, — сказала Лоретта и торопливо вышла из кухни.