Кризис рыночного реформирования экономических отношений в ходе буржуазной революции означает, что буржуазная революция выполнила свои задачи и начинается внутреннее накопление противоречий между склонностями государствообразующего народа, толкающими его к промышленным интересам, и тем, в каком жалком положении оказывается промышленное производство как таковое. Этот кризис разрешается революционным взрывом гнойника противоречий режима диктатуры коммерческого интереса, перерастанием буржуазной революции в Национальную. Национальные революции производят новое и окончательное перераспределение собственности, решительную смену правящего класса в интересах ускоренного развития производственных отношений государствообразующего этноса.Для решения такой задачи у власти утверждаются военно-политические режимы, и использование всей мощи государственной власти позволяет в кратчайшие сроки провести самый сложный, начальный этап революционного перехода к долгосрочной политике Национальной Реформации. Национальная революция, подготавливая условия для Национальной Реформации, осуществляет принудительными мерами не только передел собственности, но так же задачу образования политической среды, необходимой для удержания завоеваний этого передела. То есть задачу воспитания у молодёжи государствообразующего этноса боевого корпоративно-капиталистического, в том числе и предпринимательского мировоззрения, национально-корпоративной культуры, в том числе и предпринимательской, чтобы осуществлять и осуществить постепенную смену класса собственников, вытесняя с национального рынка тех собственников, которые чужды производственным отношениям.

Бурный промышленный, экономический подъём, который наступает в результате проведения политики Национальной Реформации и длится приблизительно две трети столетия, позволяет обслуживающему этот подъём, жёстко подотчётному коммерческому капиталу восстанавливать политическое влияние, и он постепенно смягчает межэтнические и межрасовые противоречия. При продолжительном экономическом благополучии государствообразующей нацией страны делаются уступки агрессивным требованиям малых этнических групп, среди них возрастающим в численности иммигрантским группам, и мало-помалу происходит законодательно подготавливаемая перестройка экономической политики под их склонности, обосновываемая либеральной демагогией о защите Прав Человека вообще. Но в периоды всевозможных кризисов, экономического упадка, при депрессиях, возрастает корпоративно-агрессивное начало и у господствующей, образующей производственные отношения нации, что приводит к политическим трениям разного рода, а порой и к столкновению на почве межрасовых и межэтнических противоречий внутри государства, к той или иной форме гражданской межэтнической войны.

Когда северное капиталистическое государство, накопив при экономическом подъёме значительные ресурсы, вынуждено вследствие внешнеполитических и внутриполитических причин идти на уступки малым и иммигрантским расам и этносам, ради этого подавлять природно-генетические склонности государствообразующей нации, в её общественном сознании раковой опухолью нарастает влияние циничного индивидуализма, который разлагает корпоративно-социальное общественное сознание. В конечном счёте он приводит национальное общество к потере моральной ориентации, к постепенному упадку профессиональной этики, тем самым тормозя дальнейшую производственную специализацию и сбивая ритм совершенствования промышленного производства, ухудшая его конкурентоспособность на мировых рынках. Как следствие снижаются темпы технологического развития, и национальная экономика определённо теряет характер промышленной экономики. То есть возрастает экономическое и политическое давление на власть выразителей коммерческого капитала, коммерческого интереса, и страна неуклонно переходит в разряд государств, живущих уже в значительной мере за счёт прежних достижений, за счёт накопленных прошлыми поколениями государствообразующей нации ресурсов. На такую дорожку с восьмидесятых годов ступили США и ряд западноевропейских стран, и она, эта дорожка, приведёт данные государства в исторический тупик. В результате новые, склонные к промышленному производству расы и нации создадут мощные промышленные государства и окажутся в лидерах мирового научно-технологического развития.

Таким образом, подлинная буржуазная демократия подразумевает политическое неравенство этносов и рас, обусловленное их природными задатками. Там, где начинаются политические уступки идеологии и практике всечеловеческого равенства, там уже начинается эрозия, вырождение городских свобод выбора, там вместо демократии утверждается либеральное манипулирование общественным сознанием со стороны спекулятивной олигархии и подкупаемой ею бюрократии, там подступает опасность разложения общества и государства. Подтверждения чему видны в истории Древнего Рима в прошлом и в США в настоящее время. 

Особенно болезненны проблемы межэтнических отношений для северных стран, где уровень жизни определяется промышленным развитием, зависит от прибыльности современного промышленного производства. По причине северных природных условий существования требования к национально-корпоративному сознанию, как средству развития профессионализма и специализации на производстве в них очень высокие. Именно эти императивные требования вызывали революционные по духу Реформации европейского общественного сознания, когда общественные отношения должны были качественноперестраиваться для соответствия новому характеру промышленного производства.

При приближении к глобальным экологическому и энергетическому кризисам каждой стране потребуется в полном смысле слова прорывв скорости технологического усовершенствования, непрерывногообновления производства с целью повышения его экологической безопасности, при одновременном поддержании рыночной прибыльности капиталовложений, обеспечивающих развитие производства. А для того, чтобы непрерывное обновление производства стало возможным экономически, потребуются в высшей степени организованные производственные отношения, каких пока нет в современном мире, и северные нации обязательно испытают следующую историческую полосу экономических и политических потрясений, новых Национальных Реформаций, которые качественно обновят их национальное самосознание. Можно не сомневаться, что промышленными странами останутся только те, в которых северный расовый национализм и национальный патриотизм проявится с небывалой силой, небывалой организованностью и небывалым радикализмом. И партия свершения русской Национальной революции должна будет морально и политически готовить Россию именно к этому периоду мировой истории, – который уже не за горами.

Дух русского народа, его этика и мораль сложились под воздействием средневекового земледельческого православия к середине XVII века, в эпоху Великой Смуты и последующей народной Реформации. На нём держалась сначала народная монархия, а затем, со времени Петра Великого вплоть до краха царского самодержавия в феврале 1917 года, и Российская империя. Большевизм был порождением этого духа, не воспринимавшего буржуазно-капиталистические отношения. Великая октябрьская социалистическая революция, советская власть и индустриализация были бы невозможными без опоры на этот дух, унаследованный русским пролетариатом у русского народа.

С первой советской пятилетки 1928-1933 годов, вследствие политики всеохватной индустриализации, происходило быстрое раскрестьянивание русской деревни, которое завершилось в 60-70 годах двадцатого века, расколов русский этнос на части, по разному относящиеся к народному духу. С одной стороны оказались сокращающиеся в численности носители этого духа народного патриотического мировоззрения, крестьяне и городские выходцы из деревни, а с другой – увеличивающиеся в численности горожане, родившиеся в городе, а потому устойчиво теряющие связь с народной средой, с её культурой, этикой и моралью. А потому нарастал упадок русского народного духа и русского народного самосознания, который завершился буржуазной революцией в России в 1989 году. В отличие от народного умозрения городское мировосприятие уже не воспринимало советскую имперскую идею, советского имперского патриотизма, и русская буржуазная революция сопровождалась сокрушительным распадом Советского Союза, вызвавшим мировые потрясения. Не имея больше опоры в народном духе, эпоха трёхсотлетней имперской политики России закончилась. Попытки продолжить такую политику могут быть только краткосрочными, и они заведомо обречены на провал.