Но краткие миги нежности истекли, кабина достигла земли, и они освободились из ее тесного плена.

— Спасибо, парень, — сказал Саймон оператору, человеку с каменным лицом, когда тот откидывал заградительный барьер.

Малый округлил глаза; похоже, подумал, что этот приличный на вид пассажир малость перебрал.

Радуясь, что ее ноги коснулись наконец асфальта посадочной площадки, Ярдли обернулась и бросила взор на сложный лабиринт металлических конструкций, украшенный многоцветьем неоновых ламп. Аттракцион был расположен неподалеку от церкви, которая устроила праздник.

С тех пор, как они удалились миль на тридцать от Киттриджа, она не видела ни одного знакомого лица и была рада этому. Они затерялись в толпе, никто не проявлял к ним особого интереса. Саймон и привез ее сюда, чтобы она не думала, будто и сегодняшний вечер он употребит для демонстрации публике факта их знакомства, словом, отказался быть сегодня победителем, выигравшим главный приз.

Он вообще выглядел здесь как человек, попавший в знакомую местность, где и мальчишка, бьющий в барабан, и официант в местной забегаловке — все, казалось, были его давнишними знакомыми, с которыми можно переброситься словцом и посмеяться.

— Так что, бэби, — спросил Саймон, — чего бы вам хотелось теперь? Покататься на маленьких автомобильчиках, покружиться на обычной карусели или на наклонной? А хотите, я куплю вам леденец на палочке или сахарную вату?

— Вы что-то уж больно развеселились. Но я ведь уже, увы, не ребенок, чтобы радоваться леденцам и каруселям.

— Виноват. Но я-то все это в своей жизни изведал, а вот вы, судя по вашим словам, нет.

Ярдли указала на шатер, раскинутый неподалеку от главной аллеи.

— Смотрите! Гадалка!

Саймон, нахмурившись, попытался увести ее от этого места.

— Да они все врут, никому не дано предугадать, что с нами случится.

— Нет, Саймон, мне так хочется погадать у нее. Вот видите, какое у нее роскошное имя: мадам Зоя. Мне безумно интересно, что эта мадам скажет о моем будущем. Даже если это вранье. Для такой забавы я, наверное, все еще ребенок.

Перед шатром, за маленьким столиком, сидела девушка, продающая билеты. Она приняла у Ярдли деньги, дала ей билетик, а второй протянула Саймону, полагая, что тот тоже собирается войти.

— Нет, спасибо, — сказал он. — Я люблю сюрпризы. Мне нравится узнавать будущее по мере того, как оно приходит.

Девушка внимательно осмотрела Саймона и сказала Ярдли:

— Кажется, ваш мистер не хочет войти. Наверное, боится. — Затем, вновь обратившись к нему, добавила: — Не бойтесь. Все будет хорошо.

— Вы действительно настаиваете, чтобы я присутствовал и выслушивал весь этот вздор? — спросил он у Ярдли.

— А почему бы и нет? — ответила та через плечо, входя в шатер. — Только не затевайте с ней спор.

Чтобы зрению освоиться в темноте, понадобилось некоторое время. Внутри шатра витал сильный аромат воскуряемых благовоний, который не мог все же перебить застарелого запаха ветхой, пыльной парусины. Все, оставшееся за стенками шатра, показалось вдруг Ярдли страшно далеким.

За столом, накрытым черной бархатной скатертью, восседала гадалка, представляя из себя весьма впечатляющее зрелище. На ней были соответствующие ее занятиям необычные одежды, что-то черное, ниспадающее до пола, шея унизана монистами, а на лицо наложен слишком вычурный для ближнего рассмотрения театральный грим. Вошедшим она ничего не сказала. На столе перед ней стоял огромный хрустальный шар. Почти прозрачная красная ткань прикрывала нижнюю часть лица. Крупные миндалевидные глаза таились в тени густых темных бровей. Темнее глаз Ярдли никогда в жизни не видела. Возможно, подобный эффект был достигнут при помощи контактных линз, но впечатление, однако, создавалось весьма внушительное. Черная ткань ее платья была расшита переливчатыми золотыми лунами и звездами.

Величественным жестом руки мадам Зоя указала Ярдли на стул напротив нее. Та села. Саймон стоял за ней. Внимательно осмотрев Саймона, гадалка выдержала значительную паузу и наконец заговорила:

— Вы хотите, чтобы ваш любовник находился тут же? Это не совсем удачная мысль.

Ярдли смущенно посмотрела на нее. Как она узнала? Неужели их близость так заметна? Нет, просто сказала наугад и попала в точку, вот и все. Эта женщина связала их. Видно, она хорошо понимает язык тел.

— Ничего, пусть останется. — Оглянувшись, Ярдли задорно посмотрела на Саймона. Тот ответил ей несколько принужденной улыбкой. Женщина лишь кивнула и возражать не стала.

— Положите руку на кристалл, и мы увидим, что вас ожидает в будущем, — торжественно проговорила гадалка.

Ярдли с опаской посмотрела на пылающую сферу, которая выглядела так, будто внутри у нее горел огонь, ей показалось, что она сейчас обожжет руку. Собравшись с духом, она прижала ладонь к поверхности шара, который, как ни странно, оказался холодным. И все же она почувствовала нечто такое, что удивило ее: шар будто притянул ее руку, как магнит железо.

Гадалка довольно долго и внимательно всматривалась в мерцающую глубину шара, и Ярдли вдруг увидела, что лицо женщины нахмурилось, даже что-то вроде испуга промелькнуло в ее глазах, но она тотчас справилась с собой, замаскировав свои чувства профессиональной загадочностью. Необъяснимый страх охватил сердце Ярдли. Происходящее переставало быть забавой и ярмарочным развлечением.

— Что-то не так? — спросила она и почувствовала, как рука Саймона легла ей на плечо и слегка сжала его.

Предсказательница смотрела на нее с невинным спокойствием, но в глубине ее глаз Ярдли увидела скорбь. Наконец она прокашлялась и сказала:

— Скоро вы познаете великое счастье.

— Счастье? Какое счастье?

— То счастье, которое уже вошло в вашу жизнь, только вы все еще не узнаете его.

— И это все? Мне показалось, сначала вы увидели там что-то еще.

— Нет, больше там ничего нет.

Саймон тихонько подтолкнул Ярдли, понуждая ее встать.

— Пойдемте. Я предупреждал вас, что все это мистификация.

Он помог ей встать, бросив короткий, но явно угрожающий взгляд на женщину, восседающую за столом, затем вывел свою спутницу из шатра. Свежий воздух слегка прочистил сознание Ярдли.

— Лучше бы я справилась о своей судьбе у гадальных автоматов, — жалобно проворчала она.

— Только не говорите, что вы верите в эти штучки-дрючки.

Ярдли внимательно посмотрела на него и подозрительно спросила:

— А вы ее и раньше знали?

— Да уж… Кстати, я заплатил ей заранее, предвидя, что вас потянет на эту экзотику.

— Она сказала лишь то, за что вы заплатили ей. Но увидела она нечто совсем иное, я это заметила по ее глазам.

— По глазам? Да у нее там, внутри, темнее, чем в преисподней. Вот вам и вообразилось невесть что.

— И все же любопытно, что же такое она увидела, о чем не решилась мне сказать?

— Да что вы, Ярдли, в самом деле! Хотите за два бакса узнать что-то невероятное? Я просто удивляюсь, как это можно хотеть знать будущее? Ведь если бы кто-то действительно мог предсказать вам его, жизнь показалась бы пресной и сухой, как прочитанная книга, которую вас заставляют перечитывать еще раз. Она даже не настоящая цыганка, а скорей всего предприимчивая домохозяйка, решившая подработать на праздники. Неужели вы способны всерьез относиться к таким вещам?

Ярдли с укором посмотрела на него и спросила:

— Тогда скажите мне, Саймон, откуда она узнала о нас?

Он неопределенно пожал плечами, но Ярдли заметила, что и его это обеспокоило тоже.

— Будь я проклят, если знаю. — Затем быстро сменил тему: — А хотите, я выиграю для вас плюшевого мишку?

Она рассмеялась.

— Интересно посмотреть, каким образом вы это сделаете.

— Я, конечно, малость подрастерял навыки, но думаю, что каких-нибудь летающих уток в тире настрелять мне удастся.

— Вы всегда покоряли своих подружек плюшевыми медведями?

— Я всегда покорял их своей бесконечной увлеченностью. Но был достаточно великодушен, чтобы не пользоваться плодами этого. Пойдемте, Ярдли. И знайте, я никогда не выигрывал мишек для кого-то другого.