Он опять что-то проворчал, чувствуя себя явно не в своей тарелке.

— Если тебе не нравится эта идея…

— Как раз наоборот, — Пегги не дала ему закончить. — Дарлин необходимо развлечься, побыть с друзьями, а не жалеть себя. Ей нужно выбраться куда-нибудь, встречаться с мужчинами. Как ты и сказал, общество Митча может оказаться не только полезным, но и весьма благотворным, поэтому твое предложение пойти вместе на футбольный матч звучит очень заманчиво.

— Значит, договорились?

— Я уже говорила тебе, что сама не знаю точно, как это случилось, — в сотый раз за последние пять дней повторяла Пегги. — Мы возвращались домой, и он предложил вчетвером пойти на футбольный матч.

— И ты согласилась, да? — Дарлин перестала расхаживать по кухне, с любопытством смотря на подругу. — Думаю, мне не стоит идти на это свидание, я ведь все еще замужняя женщина.

— О чем ты? Какое свидание? — возмутилась Пегги, с минуты на минуту ожидая прихода мужчин. — Просто мы идем на футбол с друзьями — и все. Они чисто случайно оказались мужчинами.

— Когда я училась в школе, это называлось свиданием.

— Но, дорогая, мы давно уже не школьницы, — сказала Пегги.

Она понимала, что события вышли из-под ее контроля. Поход с Камероном на футбол — чистое безумие. И вообще, они слишком часто стали встречаться. Правда, до сих пор это были деловые встречи, но сегодня — совсем другое.

— Камерон сказал, — она попыталась оправдаться, — что Митч может тебе помочь. Он классный юрист и может дать тебе много полезных советов.

— Но ты же говорила, что он специалист по контрактам.

— И все же юрист есть юрист. В конце концов, ничего не случится, если пойдем на футбол, съедим по паре хот-догов, поболеем за «Медведей», а потом разойдемся по домам. Что в этом плохого?

— А как же ты? Ты хотела держаться подальше от Камерона.

— Я так и делаю. — Пегги понимала, что это единственный способ защитить себя. — Камерона мы посадим на одном конце скамейки, тебя с Митчем посредине, а я сяду на другом конце. И буду от него подальше.

Дарлин усмехнулась.

— А если он захочет сесть рядом с тобой?

— Не захочет, — Пегги сама не верила тому, что говорила таким уверенным тоном. — В конце концов, если ты не хочешь ехать, то сразу скажи. Но уже, кажется, поздно, — она взглянула на часы. — Они вот-вот подъедут.

— Я нервничаю, — призналась Дарлин.

Пегги хотелось признаться в том же, но вместо этого она сказала:

— Чего тут нервничать?..

Прозвенел звонок, и Пегги вскочила на ноги.

— Это они, — упавшим голосом произнесла Дарлин и судорожно вздохнула. — Чему быть, того не миновать.

Камерон сразу заметил, что Дарлин сильно волнуется. Это его не удивляло. Даже напряженность, которую он чувствовал в Пегги, не показалась ему необычной. Он сам чувствовал себя неловко.

«Это не свидание, — говорил он себе, — мы просто идем на футбол и все это устраиваем ради того, чтобы познакомить Митча с Дарлин. А что касается встречи с Пегги, то это необходимость. Так сложились обстоятельства — вот и все».

Камерон искоса посмотрел на Пегги, и все эти рассуждения показались ему смешными и несерьезными. Если все это правда, то зачем же он так долго готовился к этой встрече, зачем так тщательно выбирал костюм? Он вел себя как школьник на первом свидании.

А она, как всегда, выглядела чудесно: в многоцветной зимней куртке, эластичных брюках цвета красного вина и черных сапожках.

Пока они ехали на стадион, говорили только на безопасные темы. Начали со щенка.

— Он понравился твоему племяннику? — поинтересовался Камерон.

— Джоэл от него без ума, — ответила Пегги. — Можешь не верить, но он назвал его Кингом.

Камерон вскинул брови — уж слишком явным было это совпадение.

— Ты рассказала ему?

— Я лишь упомянула о том, что случилось с тобой, и мальчику понравилась кличка. А я думаю о том времени, когда щенок превратится в настоящего Кинга. Ты должен увидеть щенка. Он выглядит неплохо, а когда потолстеет, станет настоящим красавцем.

— Если учесть его состояние в тот день, когда его нашла Пегги, то, видимо, случилось чудо, — отозвалась Дарлин с заднего сиденья.

Для Камерона настоящим чудом было то, что мальчику разрешили оставить собаку. Хотя он и понимал, что не все семьи похожи на его собственную, в глубине души всегда ожидал худшего. Потому до сих пор боялся завести щенка.

Выйдя из машины, они направились к стадиону, проталкиваясь сквозь толпу. В толкучке Пегги прижали к идущему сзади Камерону, и он почувствовал, как соблазнительно двигается ее тело. Прикосновение к Пегги привело его в такое возбуждение, что он не смог контролировать себя и по ее участившемуся дыханию понял, что девушка обо всем догадалась. Но удивляло его совсем другое — он не мог понять, почему она отвергает его.

Только теперь ему стало понятно, почему ей в голову пришла дурацкая идея занять место подальше от него, — другого объяснения ее поведению он найти не смог — и очень быстро нашел правильное решение. Просто поскорее пристроился рядом.

— Хочу спросить тебя о картине, которая висит у входа в вашу мастерскую, — сказал он, чтобы оправдать свои действия.

— Ты имеешь в виду эту разноцветную мазню? — удивилась она.

— Мне она нравится, в ней столько энергии и удивительное сочетание красок — очень яркое, возбуждающее. Мне хотелось бы купить ее, но на ней нет цены.

— Ты хочешь купить «Генезис»? — Она медленно произнесла название картины и улыбнулась.

— Если мы говорим об одной и той же картине. — Он не понял ее странной реакции. — Тут что-то не так?

— Нет, — она кивнула и тихонько засмеялась. — Совсем нет, просто я немного удивлена.

— Я, конечно, мало смыслю в картинах и знаю, что не отличаюсь художественным вкусом, но мне нравится именно эта картина. Она понравилась мне сразу, как только я ее увидел.

Пегги буквально сияла от удовольствия.

— Я очень рада.

Он чувствовал, что чего-то не понимает.

— С ней связана какая-то история?

— Ничего подобного. — Она указала на поле. — Игра начинается.

Первый удар по мячу — и Камерон вернулся в колледж, на школьное футбольное поле, планируя атаки и разрабатывая стратегию игры. Женщины, которые прежде иногда приходили с ним на футбол, жаловались, что во время игры он о них забывал. Но с Пегги было по-другому, он не мог не замечать ее присутствия.

Удивительно, но она понимала футбол. Она недовольно ворчала, когда игроки команды, за которую они болели, теряли мяч, громко подбадривала нападающих и злилась, когда мяч забивали в ворота «Медведей». Она, как и Камерон, переживала за команду. А ведь он привык к женщинам, которые во время игры болтали о чем угодно, только не о футболе. Женщина, следившая за игрой, казалась ему необычной, и он сказал ей об этом.

— Я немного разбираюсь в футболе, потому что в колледже дружила с одним фанатичным футболистом, — рассмеялась она. — Но он тоже считал, что брак не для него, и в конце концов стал священником.

— Ты с ним спала?

Она сразу насторожилась.

— Тебя это не касается.

— Значит, спала. — Он усмехнулся, довольный, что так легко раскрыл ее тайну. — Ты, должно быть, многим нравилась.

Она не смогла скрыть смущения, но ее голос прозвучал вызывающе, когда она спросила:

— Зачем ты это мне говоришь?

— Видимо, когда ты с ним порвала, парень решил, что в жизни ничего хорошего уже его не ждет, покончил с сексом и стал священником.

— Ну, конечно, — засмеялась Пегги, — и на других так повлияли мои чары, что все они поскорее убрались с моего пути.

Мужчина, сидевший впереди, оглянулся. Он явно слышал ее слова, и щеки Пегги запылали еще сильнее. Придвинувшись к Камерону, она понизила голос и прошептала ему на ухо:

— Я очень пекусь о твоем благополучии, поэтому не буду спать с тобой.

— Придется прибегнуть к уловкам, — во всеуслышание ответил он.