— Мило.

— И юно, — добавил Лоренс со вздохом.

— И щупло, — признал Лео. — Жаль, что мы не при думали, как устроить тебе усики. Но тут уж ничего не подделаешь.

— Хорошо, что волосы у тебя светлые, — сказал Лоуренс, — у блондинов вообще щетины почти не видно.

Лео кивнул:

— Твой вид вполне сойдет. Просто у входа надвинь шляпу поглубже, и никто ничего не заподозрит.

— В конце концов, — выдвинул свой довод Лоренс, — они не ожидают девушку, так-что никому в голову не придет, кто ты.

— Пусть даже у тебя и женоподобный вид, — присоединился к нему Лео. — В худшем случае они решат, что ты мисс Молли.

— Мисс Молли? А кто это? Я считала, что женщин туда не допускают.

— Не допускают, — подтвердил внезапно смутившийся Лео.

— Тогда что вы имели в виду? — вопросила она.

— Ничего, — ответил Лоренс.

— Это не важно, — подтвердил Лео.

— Ну что, ты готова? — осведомились они хором.

Решив, что добиваться объяснений не следует, она глубоко вздохнула и кивнула:

— Готова.

Позволив близнецам выйти из кареты первыми, она последовала за ними.

Такой же решительной походкой, как и близнецы (по крайней мере она надеялась, что идет решительно), Клер направилась к дверям аристократического мужского клуба. При их приближении двери распахнулись, и величественный слуга приветствовал их поклоном.

— Джентльмены, — проговорил дворецкий, — добро пожаловать в клуб «Брукс».

Спустя час Эдвард положил очередную газету на растущую стопку уже просмотренных и потянулся за следующей. Пока его поиски не дали никаких результатов.

Он уже решил уйти, когда тишину библиотеки нарушили возбужденные возгласы, которые донеслись туда из игорной комнаты, расположенной рядом.

К нему снова подошел официант:

— Желаете еще чего-нибудь выпить, ваша светлость?

— Нет, спасибо. Но мне любопытно, что за шум доносится из соседней комнаты. Там происходит особо интересная игра?

— Совершенно верно. Довольно высокие ставки, судя по тому, что я слышал, что привлекло внимание нескольких членов клуба. Насколько я понимаю, сейчас они делают собственные ставки на результат игры. Хотите, чтобы я поставил что-то от вашего лица, ваша светлость?

— Нет, сначала я посмотрю на стол. Кто играет?

— Как я слышал, какие-то молодые джентльмены. И лорд Моргрейв.

Моргрейв? Этот человек славился своей безжалостностью. Он был хорошо известен любовью к выпивке и готовностью воспользоваться наивностью молокососов, которым не хватило ума или жизненного опыта, чтобы не иметь с ним дел.

Заинтригованный Эдвард встал с кресла.

Официант был прав: на результат игры делали ставки. Судя по возгласам, большинство присутствующих ставили на Моргрейва, однако несколько отважных (или, возможно, легкомысленных) завсегдатаев поддерживали его противников.

Эдвард не сразу смог разглядеть, кто именно сидит за столом. Однако когда он направился к центру комнаты, вокруг него стала возникать странная тишина: заметив его, джентльмены замолкали и расступались, давая ему дорогу. Он пытался понять причину столь странного их поведения, когда наконец добрался до кольца вокруг стола и получил возможность обозревать собравшихся за ним игроков.

Реакция собравшихся моментально стала Эдварду ясна: нахмурившись, он узнал Лео и Лоренса. Близнецы, сидящие напротив друг друга, походили на одинаковые статуэтки на каминной полке. Лео сидел спиной к Эдварду. Лорд Моргрейв сидел справа от Лео. Его глаза, черные и холодные, были бесстрастно устремлены на карты, которые он держал в руках.

Последний из игроков сидел так, что с того места, где стоял Эдвард, можно было видеть только узкую полосу его щеки. Судя по тому, что можно было разглядеть, этот худощавый светловолосый юнец еще должен был бы сидеть на школьной скамье. Его щека была гладкой, как попка младенца, подбородок тоже был лишен растительности. Только его руки, державшие карты, были видны целиком: маленькие белые руки с длинными изящными пальцами и ухоженными ногтями. При виде этих рук по спине Эдварда пробежал какой-то непривычный ток: они показались ему странно знакомыми, что было совершенно непонятно. Он напомнил себе, что это чувство не имеет никакой реальной основы: ведь он никогда раньше не видел этого юношу!

Что до его братьев… Он устремил на них неумолимый взгляд, гадая, не может ли этот молодой человек оказаться их школьным приятелем. Если это так, то можно не удивляться тому, с какой готовностью Моргрейв уселся играть против этой троицы. Наверное, при виде их у него потекли слюнки, точь-в-точь как у голодного волка при виде трех заблудившихся ягнят.

— Пас, — объявил Лоренс, бросая карты с явной досадой.

Эдвард смотрел, как его брат берется за рюмку красного вина, стоявшую у его локтя, и подносит ее к губам. При этом Лоренс поднял глаза, и их взгляды встретились. Лоренс окаменел и чуть было не поперхнулся.

Тем временем Моргрейв подтолкнул высокий столбик монет к горке, уже накопившейся в центре стола.

— В чем дело, Лоренс? — спросил Лео. — У тебя вдруг стал ужасно странный вид. Вино не в то горло попало?

Лоренс не ответил, только замотал головой, отведя взгляд.

— Что такое? — продолжал спрашивать Лео. — Тебя что, кондрашка хватила?

Лоренс вздохнул и опустил голову, покачав ею с нескрываемой досадой. Похоже, теперь Лео понял, что ему надо посмотреть назад, и повернул голову.

Эдвард встретился с братом взглядом. Щеки Лео мертвенно побледнели.

— Вы вистуете или пасуете, ваша милость? — нетерпеливым тоном осведомился Моргрейв.

— Я… гм… я… — Замолчав, Лео отвернулся и уставился в свои карты. Спустя несколько долгих мгновений он тоже бросил их на стол. — Черт, нет. Я тоже пас.

И теперь настала очередь юнца.

— А как насчет вас, мистер… Денсмар, кажется? Вы признаете свое поражение, как и ваши друзья?

Юнец не шелохнулся. Медленно, словно на кону не стояло небольшое состояние, он сдвинул веер карт, спрятав их в своей маленькой ладони.

— Ну что? — прошипел Моргрейв. — Что вы скажете? Играете или нет? Мне что, целый час вас ждать?

— Прошу вас, имейте терпение. Вам не понадобится час, а всего лишь еще несколько мгновений, — проговорил паренек странным грудным голосом. — Я играю.

Взяв высокий столбик монет, он присоединил их к банку.

Среди зрителей снова послышались возбужденные возгласы: начался новый раунд поспешных ставок.

Однако Эдвард почти не замечал воцарившейся вокруг него суматохи. По его телу пробежали колкие мурашки: голос юнца эхом отдался в его сознании. Он уже слышал этот голос! Только тогда он был немного другим — чуть более высоким. И похожие слова он уже слышал, только они были произнесены другим тоном, беззаботным и женственным.

«Имейте терпение, еще несколько мгновений».

Резко шагнув вперед, Эдвард положил руку юноше на плечо, и тот инстинктивно поднял взгляд.

У Эдварда перехватило дыхание. Клер!

Он чуть было не произнес ее имени, но в последнюю секунду успел остановиться и, онемев, смотрел на нее, одетую и причесанную по-мужски. Она выглядела очень странно — и при этом оставалась собой. Почему больше никто этого не заметил? И, Боже правый, что она сделала со своими волосами? Если он не ошибается, она их коротко остригла! Как она могла пойти на такой варварский поступок, обрезав эти роскошные золотые локоны? Его пальцы сильнее стиснули ее плечо, и она тихо пискнула.

Теперь понятно, почему у близнецов был такой вид.

— Эй, Клайборн, что это вы делаете? — возмущенно спросил Моргрейв. — Нам надо закончить партию, так что я попросил бы вас не мешать.

— Эти молодые… джентльмены, — проговорил он, продолжая смотреть на Клер, — находятся здесь без разрешения и сию минуту уйдут.

— Нет уж, этот не уйдет, — возразил Моргрейв, указывая пальцем на Клер. — Не уйдет, пока партия не закончится. У него мои деньги, и я не намерен уходить отсюда без них.