Знаете ли вы, сколько весит взрослый синий кит? Столько же, сколько 25 слонов! Да уж, покорнейше благодарю!

На следующий день у нас новогодний вечер, который совпадает с «морским крещением» двадцати шести «сухопутных крыс». Под выстрелы сигнальных ракет на борт поднялся Тритон в сопровождении нескольких морских духов. Они представились капитану корабля и затребовали у него список «крестников». Кроме этого было выкурено несколько толстых сигар и выпито несколько кружек пива. Очень странно видеть курящим морского духа! Очевидно, там, в морской пучине, Нептун запретил курение или же отмокли все спички. По крайней мере, складывалось впечатление, что делегаты из морских глубин пытались наверстать за раз все свои многолетние лишения.

Но теперь им можно покурить! И выпить пива! Будь здоров, Тритон!

К обряду морского крещения, конечно же, появляются Нептун и госпожа Тефида, которых сопровождают священник, врач, парикмахер, астрономы, историк, пара негритят, стрелок и прочие слуги и помощники.

Крестины совершаются по древнему морскому обычаю и в принципе всегда являются удивительным зрелищем. При этом ритуальные печеньица-«облатки» имеют вкус терпентина, а предложенная в стакане красная жидкость, которую выдавали за малиновый сок, пахла керосином. Врач прослушивает проходящих обряд выпачканным в синей краске стетоскопом, а брадобрей-парикмахер вместо пены для бритья наносит жир «Штауффер». Негритята — вымазанные черной краской матросы — нужны только для того, чтобы во время переполоха, связанного с «крестинами», хоть сколько-нибудь отличаться от прочих участников действа. Именно они бросают «сухопутных крыс» в воду и окунают их с головой три раза.

Однако людей, которые чем-то раньше «провинились», могут макать в воду большее количество раз. Несчастный Гокель! Он являл собой саму рассудительность и спокойствие. Однако на свое несчастье пару дней назад, видимо, спровоцированный кем-то из экипажа, он позволил себе критические замечания относительно ценности и недостатков обряда «морского крещения»… И вот теперь он должен был за это поплатиться! Ему надо съесть две печеньица-«облатки» и дважды выпить «малиновый сок», после этого ему предстоит быть погруженным шесть раз в воду! Много позже, уже на обратном пути, Гокель осторожно поинтересовался у Ланге, который уже бывал в морских путешествиях: «А «морское крещение» происходит только один раз? Или два раза, когда мы пересекаем экватор туда и обратно?»

Справедливости ради отметим, что розыгрыши и шутки, которые сопровождают пересечение экватора и «морские крестины», являются всего лишь живописным прологом к новогоднему ужину, который вновь проходит в общем помещении. Наши электрики смогли сделать весьма импозантный громкоговоритель, построили подобие студии, и теперь мы могли слушать не только музыкальные пластинки, но и собственные корабельные «радиопередачи», являющие собою веселый и разнообразный аудио-коктейль. Хартман и Рунке просто неистощимы. Их репертуара могло хватить до следующего Нового года. Одним из главных номеров вечера является «репортаж» о последних автогонках, проходивших по трассе «Афус»: «А сейчас осторожнее! Осторожнее! Мы находимся на северном вираже, где видим первые финиширующие машины: жжжжжж!»

В Новый год мы встречаем впервые за все время нашего плавания летучих рыб. Эти напоминающие большую селедку — создания как стрелы вылетают из воды. Нам приходят поздравительные новогодние телеграммы, тут же на них идут ответы. В радиорубке работа не стихает ни на минуту.

2 января мы достигаем острова Вознесения, крошечной территории, расположенной посреди Южной Атлантики. Его единственными жителями являются солдаты английского гарнизона, находящегося в северо-западной части острова. Впрочем, мы предполагаем, что здесь должно иметься огромное количество морских черепах. У Франца Пройшоффа имеется какой-то невероятный гарпун. Он смотрит в синюю воду четыре часа кряду, пока его глаза не начинают слезиться. Безрезультатно. Мы же предпочитаем смотреть на жерла вулканов, которые как будто бы прямо сошли со страниц приключенческой книжки с картинками. Вдвойне прекрасно, что они словно выстроились в очередь.

Миновав остров Вознесения, мы начинаем вести протоколы регулярных замеров глубины дна. В этом участвуют Паульсен, Гбурек, Барклей, Брунс и я. Позже как нам присоединятся Майр и Ширмахер. Вахта по замеру глубины дна длится около четырех часов. Каждые полчаса надо нажимать кнопку эхолота. В интересных местах — значительно чаще. Таким образом, мы исследуем пространство от острова Вознесения до кромки антарктических льдов, а затем на обратном пути до экватора. В итоге нами было изучено 12 тысяч миль морского дна. Замеры совершались приблизительно через каждые 5 морских миль.

Еда на нашем корабле настолько хороша, что внезапно появляется проблема. Мы хотим взвеситься, чтобы знать, насколько мы потолстели и не стоит ли нам перейти на менее калорийную пищу. Врач намеревается записать результаты в специальный документ. Решение проблемы приходит из кухни. Там есть огромные весы, на которых обычно мясники взвешивают туши. Позже злословы утверждали, что наш живой вес был приплюсован к провианту.

Решено взвесить каждого. По своему весу все рекорды побил капитан Крауль — в нем 119 килограммов. Вслед за ним идет Амеланг. Оба они весят столько, сколько составляет масса обыкновенной семьи, где есть несколько детей.

Никто из нас точно не знает, сколько он, собственно, весит, и сколько должен составлять его нормальный вес. Об этом ведает только наш врач. Но по профессиональным соображениям он не очень охотно распространяется об этом. Благодаря ему некоторым из нас удается постепенно скинуть вес.

«Что? Я вешу на 9 килограммов больше, чем положено? Я должен срочно лечиться от ожирения!»

Блудау — наивная душа. Он даже не может заподозрить подвоха или обмана. В итоге его сосед по обеденному столу Паульсен, не скрывая улыбки, ест по две порции десерта и воскресного пирога. Проблема осложняется тем, что издревле на море днем отдыха (то есть воскресеньем) является четверг. Итак, по четвергам Паульсен поглощает по две порции пирога с изюмом.

Вообще на корабле господствует расслабленное настроение. Майр мечтает о том, что высадится на острове Буве и будет охотиться на морских леопардов. Крауль грезит тем, что когда-нибудь станет королем Южной Джорджии. Король Крауль Первый! Что ж — недурственно!

Сегодня, 6 января, в полдень высота солнца составляет ровно 90°. То есть оно не отбрасывает более никакой тени, находясь точь-в-точь над нашими макушками.

На следующий день, если не считать традиционного запуска радиозонда, у нас появляется небольшое развлечение. Мы совершаем учебный спуск в спасательных шлюпках в полной боевой выкладке, то есть облаченные в спасательные жилеты. Однако никто падает в воду, а потому всё проходит по заранее разработанной программе. Подобные учения должны проходить обязательно, чтобы в случае реальной опасности каждый знал, где он должен находиться.

На 8 января пришлось воскресенье. Воскресенье айнтопфа, очень густого и наваристого супа. На «Швабии» имеется возможность сготовить айптопф, хотя мы находится на 31,5° южной широты посреди Южной Атлантики. Трогательное воспоминание о далекой Родине.

И вновь сенсационное происшествие! На этот раз оно связано с радиозондом. К нам в «салон» вваливается Ланге: «С меня бутылка шампанского! Зонд смог преодолеть границу в 30 километров! Мы приняли сигнал станции только полтора часа спустя!» По мнению Ланге, при таком отзвуке надувной баллон должен был находиться где-то в районе Луны. Однако он обманывался! Полтора часа отклика говорят лишь в том, что баллон много раньше лопнул, а зонд при спуске продолжал передавать радиосигналы. Выстроив несложную диаграмму, можно установить, какой высоты все-таки достиг радиозонд. К вечеру Ланге заканчивает свои вычисления, и обнаруживается, что на ужин мы остаемся без шампанского.