Он не спал всю ночь, то и дело припоминая волнующие подробности убийства и чувство экстаза, которое он испытал Ближе к рассвету он окончательно понял, что не сможет пойти на работу. Он слишком устал и был чересчур взволнован для добросовестного выполнения своих обязанностей. Ровно в шесть часов он позвонил на завод и сообщил, что чувствует себя намного лучше, чем вчера, но все же не готов приступить к работе. Там ему спокойно ответили, что он может оставаться дома столько, сколько ему потребуется. Да и с чего бы им проявлять недовольство? Ведь он не из тех, кто регулярно берет больничный, чтобы подольше отдохнуть. Это лишь второй случай за все годы его работы на заводе, когда он отпросился по случаю болезни.

Положив трубку, он вышел на улицу и направился в небольшое кафе, чтобы выпить чашечку кофе и пролистать утренний выпуск "Геральд". Не исключено, что тело Джойс Коттрел будет обнаружено еще ночью какими-нибудь загулявшими подростками или влюбленной парочкой. Развернув на столе газету, он внимательно просмотрел ее от корки до корки, но так и не нашел того, что искал. Недовольно скривившись, он подумал, что даже если тело уже обнаружили, то материал об этом все равно никак не мог попасть в утренний номер.

Досадно.

Вернувшись домой, мужчина самым тщательным образом просмотрел колонку новостей и облегченно вздохнул. Если этой статьи нет на первой полосе, то пусть ее вообще нигде не будет.

Мужчина подошел к телевизору, но тут же передумал и решил его не включать. Соседи могут услышать шум работающего телевизора и полюбопытствовать, почему он слушает новости в такую рань.

Его волнение нарастало с каждой минутой, он стал нервно ходить по комнате взад и вперед, раздумывая, когда именно может появиться очередной выпуск "Геральд".

А вдруг ее тело до сих пор не обнаружено? Ведь если бы его нашли, то сразу сообщили бы в полицию, а полиция с включенными сиренами ринулась бы в парк. Однако он не слышал никаких полицейских сирен.

Когда его дешевые кварцевые часы – прошлогодний рождественский подарок матери – показали ровно восемь, он включил радио, настроив его на волну местной станции.

Сперва ему долго и нудно рассказывали о пресс-конференции, которую устроил президент США во второй половине дня, а потом зазвучала какая-то музыка.

Мужчина расхаживал взад-вперед по ковру, недоумевая по поводу отсутствия хороших новостей.

Может, ему самому позвонить в полицию?

Он уже протянул было руку к телефону, но в последний момент передумал. Если он действительно хочет позвонить, то лучше это сделать из телефона-автомата.

И к тому же выбрать автомат подальше от своего дома – где-нибудь на Бродвее или даже в центре.

Да, это мысль. Например, позвонить с Первой авеню. Там столько народу, что никому и в голову не придет следить за ним. Мужчина уже собрался выйти из квартиры и даже протянул руку к выключателю радиоприемника, когда услышал именно то, чего так долго ждал:

Несколько минут назад в нашу студию поступило сообщение из полиции. В парке Волонтеров на небольшой лужайке, расположенной неподалеку от водоема, найдено тело убитой женщины. По случайному стечению обстоятельств изуродованный труп был обнаружен Энн Джефферс – корреспонденткой "Сиэтл Геральд", которая приобрела общенациональную известность своими страстными репортажами о серии жестоких убийств, совершенных, по всей видимости, жителем Сиэтла Ричардом Крэйвеном. Более подробная информация поступит к нам к концу этого часа. Другие сообщения...

Других сообщений мужчина уже не слушал. Все вышло даже лучше, чем он предполагал, – тело нашла сама Энн Джефферс! Скоро, очень скоро он станет знаменитым! Конечно, какое-то время он не увидит свою фамилию на первых полосах и приложит все усилия к тому, чтобы до него не добрались раньше времени.

По крайней мере, до того, как он убьет еще двоих.

Может, даже троих.

Мысли лихорадочно путались в его голове, а в ушах все еще звенели слова диктора.

Когда же он нанесет следующий удар?

Через месяц?

Через неделю?

Он снова ощутил то незабываемое возбуждение, которое испытал, овладевая мертвой Джойс Коттрел, и даже задрожал от нетерпения. Возможно, ему не придется ждать даже неделю. Скорее всего это произойдет через несколько дней, и тогда он снова испытает неописуемое блаженство. Если, конечно, найдет к тому времени подходящую жертву.

Когда его возбуждение достигло пика, неожиданно зазвонил телефон. Дрожащей рукой он снял трубку.

– Это ты? – послышался грозный голос его матери. – Почему не на работе?

Мужчина закрыл глаза и почувствовал, что его восторг начинает постепенно угасать.

– Я взял отгул по случаю болезни, мама.

– Я это и без тебя знаю, – недовольно проворчала она.

Почему она никогда не называет его по имени? Почему она вспоминает его имя только тогда, когда поливает его грязью перед другими людьми?

– Мне сказали об этом в компании "Боинг", – продолжала мать. – Ты уже слышал утреннее сообщение? Эта репортерша нашла труп в парке Волонтеров.

Мужчина молча слушал, а его мать все тараторила и тараторила. Она говорила о теле той женщины, которую он собственноручно убил, говорила о чем угодно, но только не о нем!

Ну что ж, может быть, скоро он заставит ее замолчать навсегда.

Гленн вовсе не собирался тратить два утренних часа на разговоры с соседями, обсуждая смерть Джойс Коттрел, но так уж получилось. Когда к дому Джойс подкатила первая полицейская машина и блюстители порядка получили возможность оклеить недвижимое имущество жертвы яркой предупредительной лентой, зеваки только еще собирались. Через десять минут, когда подтянулись еще две бело-голубых патрульных машины и один скромный "форд", приметная окраска которого прямо свидетельствовала о принадлежности к полицейскому департаменту, на тротуаре топтался уже добрый десяток любопытных. Одна из соседок наконец не выдержала и постучала в дверь дома Джефферсов. Это была Мардж Херли, переехавшая с семьей в дом напротив четыре года назад и жившая наискосок от Джефферсов. С тех пор как Мардж въехала, она безуспешно пыталась объединить жильцов близлежащих домов и устроить грандиозную вечеринку, ошибочно полагая, что нравы обитателей Капитолийского холма ничуть не отличаются от привычек жителей уютного тупичка, расположенного в болотистом пригороде неподалеку от озера Вашингтон, откуда семейство Мардж благополучно сбежало.

Отказавшись удовлетвориться простейшим объяснением Гленна, что Энн обнаружила тело Джойс утром в парке Волонтеров, Мардж сначала вытеснила Гленна на порог его собственного дома, а затем увлекла за собой в гущу толпы, собравшейся на тротуаре. Там, среди соседей, Гленн был вынужден повторить слово в слово то, что он ранее сказал Мардж. Тем временем возбужденные соседи, не получавшие никакой информации от полицейских, находившихся в доме, обменивались разного рода догадками по поводу происшедшего. В течение нескольких лет Джойс Коттрел считалась наиболее эксцентричной дамой из всех, проживавших в округе, и это даже после смерти сослужило ей дурную службу. Ее характер и завершившаяся теперь жизнь разбирались фрагмент за фрагментом, пока кто-то не вылез с предположением, что она торговала наркотиками (украденными скорее всего из аптеки госпиталя) или снималась в порнографических фильмах. Последнее хоть как-то объясняло тот факт, что она постоянно отваживала людей от своего жилища. Как только было покончено с моральным обликом Джойс, на повестку дня встал наиболее животрепещущий вопрос – кто же ее все-таки убил? Ближайших соседей, разумеется, тут же исключили. "Мы же тут всех знаем, не правда ли?" – обратилась к толпе Мардж, которая только что познакомилась с добрым десятком людей, которых раньше и в глаза не видела.

Устав под конец от сплетен и догадок самого чудовищного толка, Гленн удалился под тихий кров своего дома, но, как выяснилось, лишь для того, чтобы услышать через несколько минут мелодичный перезвон дверного звонка. Сначала он не обратил на звонок никакого внимания, предположив, что за дверью снова стоит Мардж, жаждущая еще разок услышать рассказ о том, как было обнаружено тело, однако звонок тренькал не переставая. Когда Гленн все же открыл дверь, он увидел мужчину с полицейским значком в руке.